Об этом Сильвана не рассказала бы никому и по сей день. Но, глядя на юного короля, она не могла не отметить явного сходства с отцом, обретенного им за последние несколько лет. И сходство заключалось не только во внешности. Да, Андуин подрос, раздался в плечах, и подбородок его, утратив детскую мягкость, сделался сильным, волевым, но главное было в другом. Походка, осанка, речь – во всем этом виден был Вариан.
«Ты вправду предала отца?»
Позже она усомнится в верности выбранного ответа, но в эту минуту ей так не хотелось кривить душой…
– Судьбу Вариана Ринна не могло изменить ничто, Маленький Лев. Какой бы выбор ни сделала я в тот день, Легион смял бы всех. Завалил бы трупами.
Андуин пристально взглянул в огненно-красные глаза в поисках лжи. Нет, лжи в них не было и следа. На душе стало чуточку легче. Андуин кивнул.
– То, что произойдет сегодня на этом месте, пойдет на пользу и Альянсу, и Орде. Я рад, что ты согласилась на перемирие.
Склонив голову, он повторил слова Сильваны:
– Клянусь, что и я не нарушу его условий, и в этот день ни один член Альянса, включая меня самого, не причинит вреда ни одному из членов Орды.
– Тогда говорить больше не о чем.
– Не о чем, – кивнул Андуин, слегка встряхнув золотистой челкой. – Об этом я и сожалею. Возможно, когда-нибудь мы встретимся снова и поговорим о других вещах, которые могут помочь и твоему, и моему народу.
Сильвана позволила себе слегка улыбнуться:
– Очень в этом сомневаюсь.
С этими словами она безбоязненно повернулась к Андуину спиной, прыгнула в седло, пустила мертвого скакуна в галоп и помчалась назад.
Глава тридцать первая
Нагорье Арати, крепость Стромгард
Несмотря на прощальную резкость предводительницы Орды, Андуин был полон надежд. Он верил ей… по рассказам Генна, силы Легиона наступали со всех сторон. Если солдаты Орды, удерживавшие хребет, были захвачены врасплох (как сообщил Бейн, а Бейну Андуин доверял), логично было предположить, что, оставаясь на месте, они только обрекли бы себя на гибель, а Альянсу ничем бы не помогли.
Похоже, всей правды об этом ему не узнать никогда. Но, если сегодня все пройдет хорошо и в будущем подобные встречи войдут в обычай, возможно, это принесет ответы на многие вопросы – и не только ему.
Вышедший навстречу оруженосец подхватил Верного под уздцы, и король соскользнул с седла.
– Вернулся целым, – заметил Генн.
– Какое разочарование! – пошутил в ответ Андуин.
– Значит, встреча прошла благополучно, – сказал Туралион.
Андуин принял серьезный вид и повернулся к паладину. Для юного короля тот был героем – не меньшим, чем Фаол. Туралион любил женщину, сумевшую удержаться на тонкой грани меж Бездной и Светом, и Андуин только что встречался с ее сестрой.
– Да, благополучно, – ответил он и, не откладывая дела в долгий ящик, обратился к Генну: – Я спросил ее об отце. Она ответила, что спасти его не имела никакой возможности. И я ей верю.
– Еще бы она ответила что-то другое! Андуин… – Генн гневно сдвинул брови и покачал головой. – Порой ты наивен просто сверх всякой меры. Боюсь, однажды что-нибудь из тебя эту наивность вышибет…
– Я не наивен. Я… просто чувствую: она не лгала.
По-видимому, Генна это ни в чем не убедило, однако Туралион кивнул:
– Понимаю.
Шагнув к ним, Андуин хлопнул обоих по плечам.
– Ну что ж, начнем. Людям не терпится повидаться с родными.
– Я прикажу жрецам приготовиться и занять места у грифонов, – сказал Туралион.
«И пусть они потребуются только для благословений», – подумал Андуин, но вслух этого говорить не стал.
– Спасибо, Туралион.
Выступив вперед, он оглядел девятнадцать человек, замерших в ожидании. Какая радость, какое нетерпение на лицах! Что ж, король их вполне понимал.
– Пора, – объявил он. – Пусть же сегодняшний день станет днем перемен. Днем надежды на будущее, в котором воссоединение с любимыми станет не историческим событием, а делом самым обычным. Будьте спокойны: с вас не спускают глаз и в обиду вас не дадут.
Все они уже получили благословение двух жрецов, но третье получат от самого короля. Андуин поднял руки и призвал на собравшихся Свет. Люди прикрыли глаза, их лица озарились мягкими улыбками, и Андуин ощутил покой, снизошедший на всех вокруг, включая его самого.
– Да пребудет с вами Свет, – сказал он.
Архиепископ Фаол поклонился, приложив ладонь к небьющемуся сердцу. Калия, просидевшая с Андуином до самого утра, отвлекая его от тревожных мыслей рассказами о прошлом, лучезарно улыбнулась. Для них обоих этот момент значил не меньше, чем для активных участников.
Андуин подал знак Туралиону. Тот склонил голову и махнул рукой Генну Седогриву. Главный советник Андуина не прекращал хмуриться с момента прибытия в крепость, однако согласно кивнул и заорал, отдавая приказы.
Обветшавшие створки колоссальных ворот дрогнули и с жутким скрипом распахнулись. Андуину вспомнился разговор с Туралионом. Да, сегодня всем им предстоит бой «не за владения и богатства, но за умы и сердца грядущих поколений»…
На миг группа людей замерла без движения. Затем одна из них, Филия, протолкалась сквозь толпу и храбро, расправив плечи, стиснув зубы, решительно топоча сапожками по зеленой траве, устремилась вперед.
Это словно бы послужило сигналом для остальных. Все прочие тоже зашевелились и – кто быстрее, кто медленнее – двинулись в путь. Бежать было запрещено, дабы никто не принял излишнюю поспешность за угрозу. Выйдя за ворота, люди пошли навстречу небольшой группе, появившейся из-за Стены Торадина.
Негромкий гомон заглушил сердечный, странно гулкий смех. Смеялся архиепископ Фаол. Миг – и глаза Андуина наполнились жгучими слезами радости.
«Ты вел за собой Армию Света, Туралион, – воспрянув духом, подумал Андуин. – Сейчас в бой идет армия надежды».
Старушка Эмма никак не могла понять, вправду ли все это наяву, или же ей просто чудится? Наконец, шагая по мягкой траве куда быстрее обычного, она решила, что ломота в суставах – достаточное доказательство реальности происходящего. Конечно, ходить, таская воду от колодца до своего маленького опрятного домика, ей приходилось немало, причем – каждый день, и потому с выносливостью у Эммы все было в порядке. А вот с быстротой – нет. Хотелось бы ей, как Филия, пуститься к центру поля чуть ли не бегом, да только возраст не пускал. Ну, ничего. Джем, Джек и Джейк пробыли нежитью столько времени, что должны были успеть набраться терпения – уж как-нибудь подождут встречи пару лишних минут.
Одна беда: сама она от нетерпения совсем извелась.
Тут кто-то поравнялся с ней и пошел рядом. В руках он нес прекрасно сработанный шлем, а представился Озриком Штрангом.
