Элси махнула рукой.
– Человеческому королю здесь небезопасно, а ведь он должен думать о своем народе. Я перед ним в неоплатном долгу. Ведь он проводил моего Уилла в последний путь – сама-то я не могла. И вот еще что скажу: Уилл любил этих мальчишек-Риннов, как своих собственных.
Обе остались стоять рядом, глядя, как разворачивается встреча. То тут, то там слышался смех. Переглянувшись, женщины улыбнулись друг другу.
– Хорошая это затея, – сказала Элси. – Добрая.
– Его Величество надеется, что, если сегодня все пройдет гладко, возможно, ваш вождь согласится повторить подобную встречу в будущем.
Улыбка Элси слегка поблекла.
– Не верится мне в это, – задумчиво проговорила Верховная Правительница. – Но, правду сказать, я и в возможность сегодняшней встречи не верила. Сама видишь, на мое мнение особо полагаться не стоит.
– Если вторая встреча состоится, – продолжала жрица, – король Андуин хотел бы встретиться с тобой.
– О, это было бы просто чудесно!
Обернувшись, Элси взглянула в сторону крепости. Конечно, лиц с такого расстояния было не различить, однако юный король, очевидно, не стеснялся выделяться из толпы. По такому случаю он облачился в особую, узнаваемую броню и синюю гербовую накидку, украшенную штормградским золотым львом. Казалось, яркие лучи солнца нарочно отыскивают его, чтоб отразиться зайчиками от полированной брони и заблестеть в золотистых волосах.
– Королева Тиффин была такой красавицей… А уж как добра, – пробормотала Элси. – Волосы у Андуина – точь-в-точь ее. Уилл звал его «солнечным мальчиком». И кто бы тогда, в те дни, когда я еще дышала, мог подумать, что придет день, и солнечный мальчик станет королем Света!
Тем временем к королю Штормграда подошел кто-то еще – высокий, крепко сложенный, седоволосый.
– А это что за джентльмен? – спросила Элси.
На миг лицо жрицы словно бы подернулось тенью.
– Это Генн Седогрив, король Гилнеаса, – ответила она.
– Ну и ну! – охнула Элси. – Представляю, как ему все это не нравится!
– Может, и не нравится, – ответила жрица, – но он стоит рядом со своим королем, а тот смотрит на нас.
Она подняла руку.
– Что ж, встретиться с королем Андуином ты не можешь, – сказала она Элси, – но можешь ему помахать.
Поколебавшись, Элси последовала ее примеру. Вначале ее движения были застенчивы, неловки, но когда Андуин заметил их и помахал в ответ, Элси просияла и замахала от всей души. Как и следовало ожидать, Седогрив к королю не присоединился, но что с того? Он стоял рядом с королем и все видел, и, может быть, хоть что-то из увиденного да тронет его сердце?
– Подумать только: я, Элси Бентон, вот так запросто, по-приятельски, машу рукой самому королю! – проговорила она.
А уж когда Андуин поклонился ей, Верховная Правительница Совета Покинутых расхохоталась от радости и удивления.
НАГОРЬЕ АРАТИ, СТЕНА ТОРАДИНА
С каждым из членов Совета, лишившихся иллюзий и в гневе вернувшихся к стене, Сильвана сочла необходимым поговорить особо.
– Именно этого я и боялась, – со смесью печали и удовлетворения в душе говорила она. – Теперь-то ты понимаешь, не так ли?
Да, теперь они понимали: пропасть, отделяющая людей от Отрекшихся, неодолима. Особенно воодушевило Сильвану и убедило ее в своей правоте возвращение Энни Лансинг, так долго трудившейся над духами и шарфами, дабы Отрекшиеся при встрече с людьми выглядели более привлекательно.
– Ты положила столько сил на то, чтоб угодить им, – сказала Сильвана, когда та медленно, понуро вошла в ворота.
– Я думала, если они не станут отвлекаться на наш вид… и запах… то смогут действительно разглядеть нас, – с тоской ответила Энни. – Разглядеть меня…
– Кто это был?
Последовала пауза.
– Моя мать.
– Но говорят, что материнская любовь не знает границ, – заметила Сильвана.
– Очевидно, это не так, – горько вздохнула Энни, разматывая шарф. При виде ее изувеченного лица Сильвана и бровью не повела. – Нам следовало послушать тебя, Темная Госпожа. Мы ужасно ошиблись.
Эти слова были сладки, как мед. Сладки, будто победа. Теперь Совет ждет раскол, внутренний конфликт покончит с ним раз и навсегда, а ей, Сильване, для этого и пальцем шевельнуть не придется.
Быстрым, грациозным шагом взойдя на стену, Сильвана взялась за подзорную трубу. Если повезет, сейчас она увидит новых Отрекшихся, получивших жестокий урок и возвращающихся назад, на свое истинное место. Ну-ка, где там, в этой толпе, Верховная Правительница? Потрясена ли она потерями в рядах участников?
Но, стоило Сильване отыскать Вельсинду, и все удовлетворение исчезло, испарилось, как не бывало.
Вельсинда стояла рядом с приведенной Фаолом жрицей в плаще с капюшоном и, судя по всему, чувствовала себя превосходно. Вот Верховная Правительница повернулась в сторону крепости, подняла взгляд и замахала кому-то из стоящих на стене.
Сильвана поспешила повернуть подзорную трубу. Перед окуляром замелькали зеленые холмы, и Сильвана замерла. Там, на крепостной стене, озаренный солнцем, стоял сам король Штормграда.
На глазах закипающей от ярости Сильваны Андуин улыбнулся, помахал в ответ, прижал ладонь к сердцу и поклонился.
Поклонился!
И кому? Вельсинде Бентон, Верховной Правительнице Совета Покинутых!
Сильвана открыла было рот, собираясь скомандовать отступление… Но нет. Нет. Рано. Для того, чтоб обвинить Вельсинду перед Советом, этого мало. Тут следует действовать с осторожностью.
– Вели кому-нибудь следить за Вельсиндой, не спуская глаз, – сказала она Натаносу. – И за той жрицей – тоже.
НАГОРЬЕ АРАТИ, ПОЛЕ
«Смеется, точно девчонка, – думала Калия, глядя на Элси. – Почти как живая».
Казалось, сердце вот-вот разорвется от счастья. Эту минуту нужно было запомнить крепко-накрепко, до мелочей, и вспоминать, пробуждаясь после неотвязных ночных кошмаров с мучительным ощущением пустоты в руках. И всякий раз, услышав злые слова с любой из сторон в кажущейся бесконечной войне Орды и Альянса, раздирающей Азерот пополам, она тоже будет вспоминать все это. Вспоминать это поле, эту встречу, и выросшего солнечного мальчика, машущего рукой той женщине, чей муж заботился о нем всю его жизнь. Вспоминать этот день со всеми его нежданными радостями, как день начала великих перемен.
– Я принесла для него кое-что, чтоб отнести Уиллу и положить на его могилу.
С этими словами Элси похлопала себя по груди и коснулась простенького золотого колечка, висевшего на цепочке вокруг шеи.
– Хочу поносить его до последней минуты, а там положу на стол. Это мое обручальное кольцо. Я носила его до самой смерти… и после – тоже, пока могла. Видишь? – Элси показала Калии костлявые, истончившиеся пальцы. – Теперь сберечь кольцо на пальце трудновато. Да и пальцы, кстати сказать, тоже. Но это кольцо я сохранила. И была бы так благодарна, если бы ты позаботилась передать его королю…
