– В крепость! – вновь закричала Калия. – Бегите!!!
Андуин отшатнулся назад. Он не знал, что и думать. Бежать пустились все до одного – и люди, и Отрекшиеся.
Сильвана перешла в наступление. Без всякой причины. Как гром среди ясного неба.
А он, Андуин Ринн, отправил ни в чем не повинных безоружных мирных жителей прямо ей под ноги. Единственный способ исправить эту ужасную ошибку – сделать все возможное, чтобы спасти их, даже если это будет означать начало войны.
Но и при этой мысли боль не унялась. Вокруг кричали, требовали от него приказов, один говорил одно, другой вопил о другом, но Андуин не слушал никого. Он знал: прислушаться нужно к тому, что говорит ему странный, противоречивый дар Божественного Колокола. Крепко зажмурив глаза, он мысленно взмолился: «Свет, подскажи, что происходит? Что мне делать?»
И ответ был дан. Незамедлительный, прямой и жестокий.
«Защищать. И скорбеть».
– Нет, – упрямо прошептал он, несмотря на то, что уже согласился с этим, и открыл глаза.
– Выводим туда солдат и!.. – бушевал над самым ухом Генн.
– Готовимся защищать своих всеми доступными… – говорил Туралион, окруженный ореолом Света.
Не в силах вымолвить ни слова, Андуин кивнул Туралиону, приказывая действовать.
Летучие мыши взвились над полем, спикировали вниз, их всадницы осыпали землю дождем черных черточек, и каждая из них нашла цель.
И тут Андуин понял все.
– Генн, – прохрипел он. – Генн, она… она убивает их. Убивает их всех.
Сильвана Ветрокрылая не нарушила слова. Ее следопыты не стреляли в людей.
Стреляли они в Отрекшихся. Даже в тех, кто возвращался к стене.
«Так быть не должно, – подумал он. – И я должен не стоять здесь, а…»
Стоило принять решение – и боль сняло, как рукой.
– Что бы ни случилось, – крикнул он уже на бегу к последнему свободному грифону, – не атакуйте следопытов, если они не атакуют нас! Понятно? Мне нужно ваше слово!
– Слово дано, – ответил Туралион.
«Уж не догадывается ли паладин, что у меня на уме? – подумал Андуин. – Или он просто хороший солдат?»
Однако от Генна никогда не стоило ждать простого, беспрекословного повиновения.
– Что ты задумал? – требовательно спросил он. – Это же не твои, это ее подданные! Она же убьет тебя! Мальчишка!
«Сейчас посмотрим», – подумал Андуин.
Глава тридцать четвертая
Нагорье Арати, поле
При виде развернувшейся прямо перед глазами бойни Калию охватил леденящий ужас. Творившееся вокруг смешалось воедино с памятью о тех двух страшных днях, что ей пришлось без движения пролежать в придорожной канаве, когда всего в нескольких футах от нее бушевала, ярилась обезумевшая нежить. От страха она не в силах была сделать и шагу – только смотреть, как стрелы темных следопытов Сильваны Ветрокрылой разят членов Совета Покинутых.
Никто из них не таил в сердце вражды к Сильване. Все эти люди хотели только увидеть родных и друзей, с которыми давным-давно отчаялись встретиться. Однако их вождь, их собственная Темная Госпожа, та, что создала их и более всех остальных должна была печься об их благополучии, приказала своим следопытам стрелять в них.
«Они ведь даже безоружны», – тупо подумала Калия, будто в этом жутком предательстве не было ничего главнее. Они принесли на поле лишь кольца, нежные письма да старые игрушки. Им не требовалось ничего, кроме малой толики тепла и доброты.
«Я не хотела этого», – думала Калия. Но это было неважно. Как и то, что изначально мысль искать убежища у Альянса принадлежала Парквелу. Ее народом они были бы при жизни, ее народом и остались в посмертии. Нет, Калия не струсит, не поспешит в безопасное место, пока ревнивая узурпаторша трона истребляет ее людей только за то, что они посмели бежать туда, где надеялись найти прибежище!
Она – Калия Менетил, наследница лордеронского трона. Она примет бой и будет биться насмерть, защищая свой народ. Всего-то и нужно – дать им время добраться невредимыми до крепости Стромгард, прикрыть их от смертоносных стрел заслоном Света.
– В крепость! Бегите!!! – закричала она, спеша сделать все, что в ее силах, чтоб защитить своих людей от ярости фальшивой королевы.
НАГОРЬЕ АРАТИ, СТЕНА ТОРАДИНА
– Моя королева… что же ты делаешь?
В обычно спокойном голосе защитника слышалась дрожь, но Сильвана решила оставить это без внимания. То, что творилось внизу – град стрел, крики и мольбы членов Совета Покинутых, встречавших Последнюю Смерть, – вправду могло внушить смятение и тревогу.
– Единственное, что могу сделать, дабы сохранить королевство таким, как оно есть, – ответила она. – Они пытались дезертировать.
– Но некоторые бежали сюда, к нам, за стену, – возразил Натанос.
– Да, – согласилась Сильвана, – но отчего? Уж не из одного ли страха? Чего они желали, каким соблазнам поддались до этого? – Она покачала головой. – Нет, Натанос. Рисковать я не могу. Из членов Совета Покинутых я доверяю лишь тем, кто вернулся ко мне раньше – павшими духом, убитыми горем. Воистину «Покинутыми». Что же до всех остальных… Я не могу позволить этому чувству, этой надежде набрать силу. Это – зараза, готовая вырваться на волю и охватить всех вокруг, и ее нужно пресечь.
Поразмыслив, Натанос медленно кивнул в знак согласия.
– Но людям ты позволила уйти.
– Я не желаю развязывать войны, пока не готова воевать, – сказала Сильвана, глядя, как на поле внизу растет число неподвижных тел. Сколь многие выбрали смерть… – Не думаю, что все это подстроено мальчишкой-королем. Это же просто глупость, а он наивен, однако вовсе не глуп. Не стал бы он рисковать войной ради горстки купцов и ремесленников из числа Отрекшихся.
Да, первоначальные подозрения рассеялись, точно пар. Если бы Андуин замышлял спровоцировать это бегство, то спланировал бы его куда лучше. Нет, теперь Сильвана не сомневалась: во всем виновата эта девчонка Менетил, такая же дерзкая и коварная, как ее ненавистный братец. Это она обвела вокруг пальца всех – и короля Штормграда, и вождя Орды.
И за это сейчас умрет.
– Мне наскучили эти игры, – сказала Сильвана. – Я убью узурпаторшу сама. После этого Отрекшиеся вернутся домой. На свое место. Ко мне.
Холодная улыбка мелькнула на ее губах.
– Среди прочего, Совет Покинутых не желал вновь и вновь возрождаться, – продолжала она. – Выходит, сегодня они получили не один, а два дара. Воссоединение с родными и близкими и окончательную смерть. Ну, а сейчас…
Сильвана схватила лук и легко вскочила в седло стоявшей наготове летучей мыши.
– Ну, а сейчас я впишу имя Калии Менетил в анналы истории угасших королевских династий.
