Неплохой плацдарм для наступления на город, если операция, которую они готовили, должна была занять много времени. Если бы Нель сам командовал ими, то принял бы точно такое же решение.
– Один из них идет к тебе, – предупредил мародера ментал. – Он слева, готовится бросить гранату.
– Мне бы раньше такой «уолл-хак», – мысленно ответил Нельсон.
– Чего? – ментал споткнулся о незнакомое слово, но, видимо, раскрутив мозг Неля на несколько ассоциаций, продолжил. – Понял. Я отвлеку их, у тебя полсекунды, не больше.
И действительно, стоило последним словам монстра отзвучать в голове Нельсона, как стрельба прекратилась.
Мародер высунулся в дверной проем и чуть ли не нос к носу столкнулся с пришлым, о котором предупреждал ментал. Парень уже успел выдернуть предохранительное кольцо и собирался забросить гранату в коридор, в котором находился Нель.
Но не успел. Мародер выжал спуск. Автомат затрясся, выпустив длинную очередь, и захлебнулся, переварив все патроны, что были в магазине. Пришлый повалился на пол, выронив взрывоопасный сюрприз.
Нель бросил свое тело на пол, закрыв голову руками и открыв рот. От резкого движения заныли ребра, в глазах снова потемнело…
Раздался взрыв. По голове мужчины будто ударили кувалдой, в ушах зазвенело, но к счастью, слуха он не лишился.
Выхватив запасной магазин из разгрузочного жилета валявшегося рядом трупа, Нельсон перезарядил автомат и рывком вскочил на ноги.
– Если собираешься что-нибудь сделать, то сейчас самое время, – послышался в ушах голос ментала, как всегда спокойный и безэмоциональный. – Они отвлеклись.
Нель собирался действовать. Он был готов умереть, но знал, что сделает все, чтобы забрать с собой в ад как можно больше ублюдков.
Монстру, который внаглую читал мысли мародера, его планы, очевидно, не понравились. Голова вновь взорвалась вспышкой боли, сквозь звон в ушах послышался растерявший весь свой напускной холод крик ментала:
– Не смей!
Чертов внутренний голос был полон боли и отчаяния, но Нельсон проигнорировал его. Сделав два больших шага, он выбежал за дверь и открыл огонь по пришлым, даже не думая об укрытии.
В этот момент он чувствовал себя японским пилотом-камикадзе, отправившим свой самолет в последнее пике. Ощущение абсолютной свободы пьянило, но он знал, что спустя пару мгновений сгорит во вспышке вместе с вражеским кораблем.
Мародер выпустил по длинной очереди в двух пришлых и те свалились на бетонный пол, щедро орошая его льющейся из пулевых ран кровью. Нель расстрелял остатки магазина в группу людей, высыпавших из одного из дверных проемов, и кого-то даже ранил, но спасти его это, естественно не могло.
Но мародер и не думал о спасении. Более того, он уже даже предвкушал, как пули разорвут его тело. Он, успевший сегодня умереть трижды, понимал, что это больно, но не боялся. Ведь это будет всего один раз. А потом все заполнит пустота.
От этой мысли Нель, в последние секунды своей жизни, криво усмехнулся. Как вообще можно заполнить что-то пустотой?
Вместо того чтобы почувствовать в теле боль от пулевых ран, мародер ощутил, как его голова взрывается изнутри. Этот вариант устраивал его еще больше, ведь смерть наступит еще быстрее.
Его тело с силой швырнуло на пол, из носа и рта в три струи брызнула кровь. От удара о бетон каждая рана и ссадина на теле Неля буквально завопила от боли, но мгновение спустя его сознание угасло вместе со всеми ощущениями.
Глава 3
Воля
Лицо мародера вновь покрывала корка запёкшейся крови. Зуд в ушах был просто невыносим, однако, он снова мог мыслить. Вновь существовал.
Нель, не открывая глаз, ощупал свою голову, но следа пули, от которой умер, не нашел. Это могло означать только одно – монстр, который поселился в его черепной коробке, вновь принялся за свои злобные шуточки.
И значит мародер не вырывался из камеры-одиночки и никого не убивал.
– Ну и зачем? – спросил Нельсон.
– А ты хотел, чтобы я дал тебе убить себя? И меня заодно? – спросил голос в его голове.
На этот раз он звучал совсем по-другому, не как раньше. Будто монстр напихал в уши Нельсона ваты, а теперь пытается до него докричаться.
Хотя, это было несусветной чушью, потому что голос в его голове существовал вне зависимости от слуха. Однако, Нель поднес руку к уху и поковырял в нем пальцем, почувствовав под ногтем уже привычную кровавую коросту.
А вот вокруг что-то изменилось, но Нельсон, привыкший полагаться на зрение, никак не мог уяснить, что конкретно. Мародер аккуратно разлепил склеенные запекшейся кровью ресницы и не смог удержаться от ругательства.
Вслух он его, конечно, произнести не мог. Оставалось ругаться мысленно, зато с выдумкой и максимально грязно.
Потому что находился мародер на поверхности. Он лежал на растрескавшемся от времени асфальте и впервые за последние двадцать лет смотрел на мертвый город не через стекла противогазной маски.
От мысли о противогазе перехватило дыхание.
Нельзя без маски на поверхности. Выжившие в Войне из Челнов давно усвоили этот урок, а их немногочисленные дети, пожалуй, впитывали его вместе с материнским молоком.
И резина защитного комплекта, которая, казалось, давно превратилась во вторую кожу, также отсутствовала. На Нельсоне был все тот же комплект полевой формы из камуфляжных куртки и брюк, который он снял с убитого военного.
Порыв ветра, ударивший мародера в лицо, мгновенно высушил выступивший на лбу пот. Нельсон мог представить, что выйдет в разрушенный город без средств индивидуальной защиты. В каком-нибудь безумном варианте, с крайне низкой степенью вероятности, но мог.
А вот без оружия… Такое не могло присниться даже в самом страшном сне.
Ладони сжимались, требуя прикосновения шершавого пластика рукояти и цевья автомата. Только вот не было под рукой давно сросшегося с натурой мародера «укорота». Не было даже снятого с трупа АКМа.
Вместо того, чтобы засунуть ПММ в поясную кобуру, Нель выбросил его, решив, что мертвому запасное оружие ни к чему. И теперь был абсолютно безоружным перед лицом стихии нового мира.
Однако, мародер все еще был цел, и вокруг него не вились твари, собирающиеся поужинать теплым мясом еще живого человека.
Нель положил руку на асфальт и понял, как давно не прикасался к шершавому дорожному полотну. Попытался подняться, встал на четвереньки и почувствовал, как его тело бьет крупная дрожь.
Было холодно, очень холодно. Температура, судя по ощущениям, едва ли достигала пяти градусов, и оставаться на месте было никак нельзя, если только мужчина не хотел замерзнуть насмерть. А мучительная смерть от холода не входила в его планы. Скорее уж он предпочел бы оказаться разорванным какой-нибудь тварью, что тоже больно, зато быстро.
