Ворота, за которыми находился двор нашей мастерской, были приоткрыты, так что не пришлось даже стучаться. Пока нам скрывать нечего, но, может, в будущем возникнет необходимость в охране. Лучше всего позаботиться об этом загодя. Так что я сделал себе зарубку в памяти.
Пройдя за ворота, я услышал, как в большом сарае стучат по железу. Перестраивать склад я не стал, потому что бывший хозяин был человеком основательным и построил здание из качественного кирпича. Да и на черепичную крышу не поскупился. Так что нанятые строители занимались лишь интерьером и немного ландшафтным дизайном во дворе, создав небольшую клумбу и благоустроив открытую стоянку.
Пройдя через небольшую калитку в воротах мастерской, я увидел, как бывший железнодорожный мастер Ярослав Андреевич Моськин пытался решить сложную проблему простыми методами – он гнул часть кузова нового паромобиля железным молотком. Увидев меня, мастер чисто инстинктивно спрятал молоток за спину – он знал, как мне не нравится уже появившаяся здесь славянская привычка доводить все до ума молотом и напильником.
Ладно, пусть этим занимается Боря – ему сдавать машину заказчику. Через неделю в городе появится второй автолюбитель, и по иронии судьбы пока единственный. Мелькнула, конечно, мысль отжать себе готовый к продаже паромобиль, но я ее отбросил – репутация дороже.
– Здравствуйте, Ярослав Андреевич.
– Здравствуйте, Игнат Дормидонтович, – расплылся в виноватой улыбке мастер, который биологически был в три раза старше меня.
Дворяне обычно обращались к представителям других сословий в предельно упрощенной форме, получая в ответ предельное же почитание. Есть в этом и свои плюсы, и минусы. Я по старой привычке величал почти всех, кто старше меня, по имени-отчеству и получал за это определенные преференции – цеховым и мещанам льстило такое обращение дворянина. Поэтому мне и информация доставалась легче, и помощь предоставлялась рьянее.
– Борис Олегович у себя?
– А как же, там они, – ответил мастер и сделал полшага в сторону, желая закрыть собой часть паромобильного крыла.
Мужику уже за полтинник, а ведет себя как ребенок.
Мысленно хмыкнув, я пошел к некоему подобию двухэтажного домика, который занимал заднюю треть большого ангара. На втором этаже находилась конструкторская, где и обитал наш инженер, а также мой бизнес-партнер Борис Олегович Хват.
Мастер, конечно, заметил изменения в моем облике, но задавать вопросы не решился, а вот друг сразу отметил зашитую рану на щеке и всполошился:
– Игнат, что с тобой случилось?
– Ничего страшного. Работа такая, – отмахнулся я и сразу перешел к более важному вопросу: – Боря, ты видел, что там наш мастер доводит до ума молотком?
В ответ мой опять же биологический сверстник лишь нерешительно пожал плечами:
– Он обещал, что все будет хорошо.
– Ага, через годик смола отойдет и опадет вместе с краской, как и твоя репутация. Моя, кстати, тоже.
Вообще-то Ярослав Андреевич механик от Бога и проявляет буквально чудеса изобретательности. Для нас это очень важное свойство. Но вот когда нужна не сноровка, а монотонный труд, его начинают одолевать лень и разгильдяйство. Такая болячка лечится двумя способами – либо жесткий контроль и такая же жесткая мотивация, либо… впрочем, попробуем первый вариант.
– Боря, я не могу за всем следить. Если наше дело пойдет нормально, тут будет работать уже человек двадцать, а то и больше. Как ты сможешь ими управлять?
Мне хотелось задеть гордость парня, чтобы немного разозлить его, но – увы, в ответ он лишь грустно вздохнул. Это может стать проблемой в будущем. У Давы тоже нет времени заниматься руководством мастерской, а найти грамотного управляющего в Топинске довольно проблематично.
Или, может, подойти к проблеме с другой стороны…
– Боря, позови-ка сюда нашего золоторукого.
Инженер радостно кивнул и вышел из комнаты. Прямо от перил второго этажа он криком позвал мастера.
С этой мастерской вообще получилось очень интересно. После доведения до ума моего ныне почившего в болоте паромобиля мы с Борей стали изучать автомобильный рынок империи и сделали удивительное открытие. Все паромобили в стране были импортными, но при этом заводы империи могли произвести под заказ девяносто процентов комплектующих. Несколько месяцев было потрачено на поездки Бори на Урал. Затем подключился Дава, и в итоге мы из груды комплектующих собрали годный паромобиль, который, если купить его за рубежом и доставить сюда, обошелся бы раза в два дороже. И это с учетом штучного заказа на детали! А если все поставить на поток…
Я создавал эту мастерскую только для того, чтобы чем-то занять инженера и мастера на время, когда они не будут воплощать в металле и грамотно оформлять техническое сопровождение для моих идей при подаче патентов. Точнее, идей, которые я сплагиатил из родного мира. Но уже было видно, что это предприятие сможет приносить серьезную прибыль само по себе.
– Присаживаетесь, Ярослав Андреевич, – указал я на стул для посетителей, сам же уселся в кресло Бори.
Мой партнер прислонился к стене у окна.
– Тут такое дело, – изобразив смущение, сказал я, – нам необходимо урезать вашу зарплату вдвое.
Мастер сначала побледнел, а затем начал заливаться злой краской. Оно и понятно: ведь мы сдернули его с насиженного места в железнодорожном депо именно обещаниями большей оплаты. Возмущенные слова уже роились в голове мастера и готовы были вылететь наружу, но я его опередил:
– Но мы отдадим вам десять процентов акций нашей компании.
Мастер моментально растерял воинственный настрой, но меня больше волновала реакция Бори. А вот он определенно обрадовался. Из-за моей первоначальной бедности по нашему первому общему патенту больше всех получал Дава. А вот в мастерской расклад был немного другим – у меня и Давида по тридцать процентов, а у Бори, как у исполнительного директора, – сорок. И такой перекос почему-то смущал инженера. Вот теперь все будет нормально – у всех друзей поровну.
Пока я рассматривал инженера, в голове мастера шла серьезная работа, и результат меня порадовал.
– Добро, так тому и быть. Не сумлевайтесь, я не подведу, – немного ворчливо, приосанившись, сказал Ярослав Андреевич и повернулся к Боре: – Борис Олегович, там козырек для колеса нужно гнуть на прессе. Либо пресс заказываем, либо пускай на Тешиловской жестяной мануфактуре гнут. Молотком на коленке такое делать токмо лицо пред купцами терять.
Вот это уже правильный подход.
– Закажем пресс и все, что нужно, – влез я в разговор специалистов, – и еще наймите пару рабочих. Борис Олегович, комплектующие закажите на пять мобилей. Один для меня.
– А что случилось с нашим первенцем? – за себя и Борю обеспокоенно спросил мастер.
– В болотах погиб смертью храбрых. Как настоящий боевой аппарат.
