– Ну, на счет стресса я бы с вами поспорил.
– Если бы вы знали, какая информация льется сейчас на людей из телевизоров, у вас сразу же отпала бы всякая охота спорить.
На самом деле, я и без того спорить не собирался.
– И что, нынче все люди живут до ста лет?
– Нет, конечно, – доктор опять увел взгляд в сторону. – Но медицина достигла значительных успехов.
Так, понятно. Если речь пошла об успехах медицины, значит, снова какая-то туфта.
– Может, Пал Палыч и здоров как бык, – сказал я. – Но крыша у него все равно набекрень.
– С умственным развитием у него все в порядке, – возразил мне доктор. – Он прекрасно проходит все тесты, и у него нет даже намека на старческое слабоумие. У Пал Палыча, так же как и у других, серьезная проблема с эмоциональным состоянием. Если коротко, не вдаваясь в медицинские подробности, у всех пациентов пансионата наблюдается эмоциональная нестабильность. В результате чего ответная реакция на самый незначительный возбуждающий фактор зачастую оказывается неадекватной.
– Я это каждый день наблюдаю в столовой.
– Именно так, – подтвердил доктор. – И должен признаться, меня эта ситуация серьезно тревожит.
– Почему вы обсуждаете это со мной?
– Потому, что ваше состояние гораздо лучше, чем у других.
– Наверное, потому, что я сидел здесь не восемьдесят лет, а всего каких-то лет двадцать.
Я думал, что доктор Карцев тут же скажет, сколько я точно пробыл в пансионате. Но он не стал это делать.
Ну и ладно. Мне это не очень-то интересно. Я всего лишь проверяю его, пытаюсь нащупать слабые места.
Зачем?
Да просто так. Все равно ведь заняться нечем.
Собственно, не я даже затеял эту игру, а сам доктор Карцев. При прежнем докторе, имени которого я не знал, потому, что знать его мне не полагалось, я все время молчал. Даже если он о чем-то меня спрашивал. Так было проще. Доктор Карцев решил сблизиться с пациентами, прикинувшись своим парнем. Зачем ему это нужно, я не знаю. Но я не против такой игры. Что бы там ни думал доктор Карцев, я всегда помню, что он мне не друг. И никогда другом не станет. Уже хотя бы потому, что он может выходить за стены, в которых мы сейчас находимся. А я – нет.
– Я хочу попытаться исправить эту ситуацию.
Я сделал вид, что не понял, о чем он говорит.
– Какую?
– Для того чтобы справиться с эмоциональной нестабильностью, человеку требуются новые, яркие, позитивные впечатления.
Я усмехнулся.
– Чего же проще. Разрешите нам гулять в саду, хотя бы раз в день. Там сейчас что, зима или лето.
– Осень.
Ага! Вот он и попался!
– Очень теплая осень. Желтой листвы почти нет.
– Ну так в чем проблема?
– В том, что я не могу это сделать.
– Почему?
Доктор Карцев снова принялся крутить в руках зажигалку.
– Мы не будем обсуждать этот вопрос.
– Как скажете, – не стал настаивать я.
Во-первых, настаивать было бесполезно. Во-вторых, моя настойчивость могла насторожить доктора Карцева. И тогда – конец игре.
– Я хочу устроить праздник для всех пациентов.
– Замечательно.
– Мы отметим ваш день рождения.
Меня будто боксер-тяжеловес в живот ударил. Дыхание перехватило, в глазах все поплыло, в ушах – звон.
Доктор Карцев продолжал что-то говорить, но я его не слышал.
Черт возьми, такого я от него не ожидал!
Я мог смириться с круглосуточным наблюдением, издевательствами охранников, глухими стенами без окон, мерзким витаминным напитком. Я мог жить без надежды когда-либо выбраться из этого гадкого подвала, в который меня посадили непонятно за что. Я мог вытерпеть даже Филиппа Киркорова. Все что угодно. Но только не возвращение к воспоминаниям. Это уже отдавало утонченным садизмом.
– Нет! – громко произнес я, обрывая на полуслове речь доктора, которую я не слышал.
Доктор Карцев удивленно и немного растерянно посмотрел на меня.
– Что именно вам не понравилось, Алексей Алексеевич?
– Сама идея.
– Простите?..
– Мы не станем отмечать мой день рождения.
– Но почему?
– Потому что я даже не помню, когда он у меня!
– Ваш день рожденья…
– Нет! – я вскинул к плечам руки сжатые в кулаки. Еще бы чуть-чуть, и я бы ударил ими по столу. – Я не хочу это знать!
Доктор Карцев откинулся на спинку кресла и положил руки на подлокотники.
– Мне казалось, вам это должно было понравиться.
– Вы ошиблись.
– Хм… – Доктор медленно протянул руку и вытянул из коробки ароматическую палочку. – Давайте не будем принимать поспешных решений, – он взял зажигалку, чиркнул ею и поднес огонек к кончику палочки. – Обдумайте все как следует, Алексей Алексеевич…
– Тут не о чем думать! Я сказал – нет!
– Сейчас вы слишком взволнованы.
– Нет!
Я оттолкнулся руками от стола и поднялся на ноги. Так резко, что стул, на котором я сидел, с грохотом упал.
На звук в кабинет тут же влетел санитар-охранник. Глаза его блестели, как у юного любовника, спешащего на свидание. Ему хотелось заломить мне руку за спину, вытащить в коридор и там как следует попинать. Был бы повод!
– Все в порядке! – вскинув руку, остановил его доктор Карцев. – Просто упал стул!
Охранник потоптался на месте, что-то невнятно хмыкнул и, обескураженный, вышел за дверь.
– Вот именно об этом я и говорил, Алексей Алексеевич, – если охраннику он приказывал, то меня – уговаривал. – Это и есть то, о чем я говорил. Вы слишком эмоционально реагируете на мелочи, которые, право же, того не стоят.
О каких это мелочах он говорит? Интересно, как бы он сам реагировал, если бы ему предложили отметить свой день рождения в компании психов под охраной команды профессиональных мордоворотов?
– Я хочу уйти.
– Я вас не задерживаю, – доктор Карцев развел ладони в стороны, как будто воробья выпустил. – Но все же, Алексей Алексеевич, подумайте над тем, что я сказал. На первый взгляд, затея действительно может показаться… странной. Но маленький праздник – это то, что всем вам сейчас нужно. Вам просто необходимо встряхнуться и посмотреть вокруг другими глазами.
– И что же я увижу?
Доктор сцепил пальцы в замок, положил руки на стол перед собой и подался вперед.
– Я понимаю ваше состояние, Алексей Алексеевич. (Ни черта ты не понимаешь!) Вы уверены, что вы здесь навсегда. И я не стану убеждать вас в том, что это не так. (Попробуй, убеди!) Но это не повод замыкаться в себе и злиться на весь мир. (Да? А на кого же тогда мне злиться?) Зачем отказываться от тех маленьких радостей, что дарит нам жизнь? (Нам? Тебе она, может, что-то и дарит. А меня почему-то всегда обходит стороной!) Я стараюсь сделать вашу жизнь хоть немного лучше. Поверьте, это нелегко, но все же я делаю то, что могу. (Ничего ты не можешь, доктор!) Я не стану советовать вам плохое, потому что я ваш друг… Алексей Алексеевич?..
