– Что за слои? – кровожадно проворчала Шез. – Назвали бы этот журнал «При деньгах».
– Прости? – холодно переспросила Джуд.
– «Что за слои», – объяснила я. – Как «что за машины»?
– Не «что за машины», а «какие машины», – поправила Шез.
– Девочки! – воскликнула Джуд преувеличенно бодро, как тренерша в спортзале, призывающая выстроиться в коридоре в спортивных трусиках. – Мы можем продолжить?
Интересно – как вкралось слово «мы»? Вдруг оказалось, что это не свадьба Джуд, а наша свадьба и нам приходится выполнять все эти задания для психов – обвязывать соломой 150 чернёных ламп для ароматических масел и ехать в Центр здоровья, чтобы организовать специальный душ для Джуд.
– Можно мне кое-что сказать? – осведомилась Шез.
– Да, – позволила Джуд.
– Не выходи, чёрт возьми, замуж за Подлеца Ричарда! Он ненадёжный, эгоистичный, ленивый, лживый Запудриватель Мозгов из ада. Если ты выйдешь за него, он украдёт половину твоих денег и сбежит с любовницей. Существуют брачные договоры, но…
Джуд молчала. Чувствую вдруг – Шеззи пинает меня ногой, – стало быть, надо поддержать.
– Вот послушай, – с надеждой зачитала я кусок из «Свадебного руководства для невесты»: – «Лучший мужчина: жених в идеале должен выбрать уравновешенную, ответственную женщину…» – И огляделась с довольным видом, будто подтверждая точку зрения Шез.
Реакция последовала прохладная.
– И ещё, – продолжала Шез, – тебе не кажется, что свадьба слишком затрудняет отношения? Не то чтобы я имею в виду – трудно её добиться…
Джуд глубоко вдохнула через ноздри, – мы с нетерпением ждали, что она скажет.
– Так! – воскликнула она наконец, взглянув на нас с бравой улыбкой. – Обязанности подружек невесты! Шез прикурила сигарету.
– Что мы наденем?
– Ага! – обрадовалась Джуд. – Надо заказать платья. Вот смотрите!
В статье под названием «50 способов сэкономить деньги в важный день» утверждалось: «Удивляйтесь – для наряда подружки невесты прекрасно подходит мебельная ткань».
Мебельная ткань?..
– Понимаете, – продолжала Джуд, – насчёт списка гостей там сказано: необязательно приглашать новых друзей своих гостей. Но только я упоминаю о свадьбе – она говорит: «О, мы с радостью придём!»
– Кто? – не поняла я.
– Ребекка.
Онемев, я уставилась на Джуд. Нет, не может быть!
Не ожидает же она, что я пойду к алтарю, одетая как диван, а Марк Дарси в это время сидит с Ребеккой…
– И потом, они пригласили меня поехать с ними отдохнуть. Нет, конечно, не поеду. Но, кажется, Ребекка немного обиделась, что я не сказала ей раньше.
– Что?! – взвилась Шеззер. – У тебя есть какое-нибудь понятие, что значит слово «подруга»? Бриджит – твоя лучшая подруга, и я тоже. Ребекка бессовестно стащила Марка, и нет чтобы вести себя тактично, так ещё пытается затянуть всех в свою отвратительную паутину! А он уж так запутался, что никогда не выберется. Ты же, чёрт возьми, не оказываешь ей никакого сопротивления! Вот в чём жуть современного мира – всё прощается… Ладно, мне от этого тошно, Джуд. Если ты такой вот друг – пусть Ребекка и идёт за тобой к алтарю, завёрнутая в занавески, а нем мы! И посмотрим, как тебе это понравится! И можешь заткнуть свой юрд, гурд, дурд или что там ещё своей… мадам Сижу!
Итак, теперь мы с Шерон не разговариваем с Джуд. О боже, о боже!..
9. Социальный ад
2 июня, воскресенье
129 фунтов; порций алкоголя – 6 (кажется, этим я обязана Констанс); сигарет – 5 (оч. хор.); калорий – 2455 (в основном продукты, покрытые апельсиновой глазурью); спасений от домашних животных – 1; атак на меня со стороны детей – 2.
Вчера – день рождения Констанс. Приезжаю с опозданием примерно на час и начинаю прокладывать путь по дому Магды, ориентируясь на визг, доносящийся из сада, где развернулась кровавая сцена: взрослые бегают за детьми, дети – за кроликами, а в углу, за небольшим заборчиком, наблюдают это всё два кролика, морская свинка, несчастного вида овца и пузатый поросёнок.
Перед стеклянными дверьми я помедлила, нервно огляделась: сердце у меня дрогнуло и заколотилось – вот он, держится в отдалении, в традиционном стиле Марка Дарси – с видом независимым и отстранённым. Посмотрел туда, где стояла я, и на секунду мы застыли, встретившись взглядами; потом Марк смущённо кивнул и отвернулся. Тут я заметила у него за спиной Ребекку – пресмыкается перед Констанс.
– Констанс, Констанс, Констанс! – ворковала она, размахивая перед девочкой японским веером. Та насупилась и сердито моргала.
– Посмотри, кто пришёл! – воскликнула Магда, наклонившись к дочке и показывая на меня.
Загадочно улыбнувшись, Констанс решительно, неуклюже направилась ко мне, оставив Ребекку махать веером, – вид у неё при этом был довольно идиотский. Малышка приблизилась, я к ней наклонилась, и она, обняв меня за шею и прижав маленькое горячее личико к моей щеке, шепнула:
– Ты принесла мне подарок?
Порадовавшись, что это очевидное проявление корыстной любви никто, кроме меня, не слышал, я шёпотом ответила:
– Может быть.
– А где он?
– У меня в сумке.
– Пойдём достанем.
– Как мило, правда? – раздался приторный голос Ребекки.
Они с Марком стояли и смотрели, как Констанс берёт меня за руку и ведёт в прохладный дом. – Сама я была довольна подарком, который купила для Констанс, – конфеты «Минстрелз» и розовая пачка с золотистой сетчатой верхней юбочкой (два магазина обыскала, прежде чем нашла). Констанс юбочка чрезвычайно понравилась, и она, естественно, как любая женщина, немедленно захотела её примерить.
– Констанс, – спросила я, когда мы повосхищались нарядом со всех сторон, – ты рада меня видеть из-за меня самой или из-за подарка?
Взгляд из-под сдвинутых бровок.
– Из-за подарка.
– Понятно, – кивнула я.
– Бриджит…
– Да?
– Вот там, у тебя дома…
– Да?
– Почему у тебя там совсем нет игрушек?
– Ну, потому что я с такими игрушками не играю.
– О-о… А почему у тебя нет комнаты, где играют?
– Потому что я не играю в такие игры.
– А почему у тебя нет мужчины?
Ну хочешь верь, хочешь нет: не успела приехать на праздник – сразу сталкиваюсь с Самодовольным Женатиком в лице трёхлеточки.
Мы уселись на лестнице, и между нами завязался длинный, довольно серьезный разговор – о том, что все люди разные и некоторые вот бывают Одиночками. Тут послышался шум; поднимаем головы – сверху на нас смотрит Марк Дарси.
