– Да, я люблю животных, – подтвердил Вадим, – особенно птиц. За ними очень интересно наблюдать. Можно часами лежать на траве или сидеть на дереве в самой неудобной позе, наблюдая за жизнью пернатых и поджидая удачного момента для того, чтобы щелкнуть затвором фотоаппарата.
– Так все эти фотографии в отелях вы сделали сами? – спросила я и тут же мысленно поругала себя за это. Вадим пытался отвлечь меня, уводя разговор в сторону, а я повелась на это.
– Не все, но многие. Последнее время я стал чаще использовать фотоловушки. – Куприянов наконец оторвался от клетки с попугаем, сел за стол напротив меня, потер руки и приступил к рассказу: – У нас закончились подгузники, и Катя отправила меня в гипермаркет. Я был в магазине, когда мне позвонил управляющий одного из моих отелей и сказал, что санэпидемстанция собирается его закрыть. Подобная ситуация каждый год случается в каком-нибудь из отелей. Рядом появляется новый гостевой дом, который никому не известен, его сайт не раскручен, на просторах Интернета нет ни одного отзыва, так что отдыхающие туда не едут. Вместо того, чтобы платить за рекламу, в ход идут грязные игры. Персонал пустующего отеля начинает вредить своим соседям, надеясь заманить их постояльцев к себе. В этом году в открытый бассейн моего мини-отеля в Небуге вылили нечистоты и вызвали санэпидемстанцию. Пробы воды были ужасающими, и это при том, что у нас самая современная двухуровневая очистка. Санэпидемстанция выдала предписание закрыть гостиницу «Кристина», и наши гости стали переселяться в соседний отель.
– И зачем вы мне все это рассказываете? – я дала понять, что мне это совершенно не интересно.
– Возвращаясь на дачу из гипермаркета, я уже знал, что мы первым же авиарейсом, не важно каким – до Геленджика, Анапы или Адлера, отправимся сюда. По дороге я заехал в лес, чтобы поменять карты памяти в фотоловушках. Что на них, я увидел только вчера, до этого просто не было времени заниматься их просмотром.
– И что же на них? – полюбопытствовала я.
– Наверное, вам лучше самой это посмотреть. Если у вас есть флэшка, я запишу на нее то, что вас может заинтересовать. Я скинул информацию в «облако». Ваше счастье, что я не успел удалить то, что не представляет для меня никакого интереса.
– Посмотрим, – не без скепсиса заметила я, нашла в клатче USB-накопитель и подала его Вадиму. Тот подошел к компьютеру, вставил в него мою флэшку и вскоре вернул обратно.
– Держите. Надеюсь, эта информация поможет вам раскрыть убийство. Могли бы сразу сказать, что вас интересует.
Я взяла флэшку и вышла из кабинета управляющего. Проходя мимо администратора, я сказала:
– Мне нужен еще час, чтобы определиться, остаюсь я или съезжаю.
– Не торопитесь, Вадим Олегович распорядился, чтобы мы вас не беспокоили, – сотрудница отеля улыбнулась мне.
Я поднялась к себе в номер, взяла из сейфа планшет, включила его, вставила флэшку и стала просматривать фотографии, сделанные фотоловушкой. На них засветились не только те двое, которые следили за Штолем, но и их автомобиль. У камеры было такое сильное разрешение, что можно было разглядеть номер «Киа Сид». Оставив свой автомобиль в лесу, они направились в сторону поселка. На обратном пути Танцор и Стиляга снова попались в фокус фотоловушки. Судя по раскадровке, мужчины не просто возвращались к своей машине, они убегали, озираясь по сторонам. Именно так убегают с места преступления, причем не обязательно преступники. Свидетели тоже порой дают деру, чтобы не стать подозреваемыми. Ничего особо нового эти снимки мне не сообщили. Я стала терять всякий интерес к однотипным фото, как вдруг ракурс сменился. Пошла серия фотографий, сделанных вторым устройством, предназначенным для фотоохоты и установленным в другом месте. Трагедия разворачивалась практически перед его объективом, не сказать, что по центру, но некоторых персонажей захватывала. Я вновь и вновь пересматривала эти кадры, пытаясь осмыслить, что же произошло двадцатого июня на окраине Трущелихи.
У меня создалось впечатление, что Танцор со Стилягой засели в кустах, кого-то поджидая. Скорее всего именно Андрея, только он в кадр не попал, потому что тропинка, ведущая от дач к трассе, находилась чуть в стороне. В какой-то момент парень с длинными волосами выскочил из своего укрытия с дубинкой и на кого-то ей замахнулся несколько раз, затем попятился назад. Затем к нему подошел Танцор, они постояли, глядя в точку, оставшуюся за кадром, после чего Стиляга сделал несколько шагов в том же направлении и вернулся обратно. В руках у него был какой-то пакет. Мужчины заглянули в него. Затем Танцор стал размахивать руками перед лицом своего приятеля. После чего они дали деру.
В дверь робко постучали.
– Открыто, – сказала я, оглянувшись на вошедшую Катю. – Хорошо, что вы пришли. У меня есть к вам один вопрос. Посмотрите, пожалуйста, этот пакет с коллекционными ежами вы отдали Андрею?
– Похож, – сказала она, а когда я укрупнила снимок, Катя уверенно подтвердила: – Да, это он. И люди те самые, которых я видела в конце нашей улицы. Это они убили Андрея, да?
– Вероятно.
– А почему тогда его друга Сергея Захарова задержали?
– Потому что Штоль приехал в Трущелиху на машине, которая числилась на фирме Захаровых. Кроме того, их бывшие сотрудники показали, что они прежде ссорились.
– Да, такое бывало, – подтвердила Катя. – Я и сама однажды стала свидетелем того, что Андрей высказывал Захарову, что тот закрывает глаза на вопиющие нарушения. Сергей лишь усмехнулся и заявил, что он бессилен изменить систему, что у любого, кто работает в комитете, есть только две альтернативы – закрывать глаза за одну зарплату или получать за это некоторые бонусы. Я думаю, он имел в виду взятки, которые он брал с руководителей предприятий, загрязняющих окружающую среду. Андрей взяток не брал, это точно, он свято верил, что может спасти Землю от глобальной катастрофы. Если бы я продолжала работать в «Тарасовском вестнике», то, возможно, написала бы про него статью, даже несмотря на то, что мы с ним расстались. Нельзя подогревать интерес читателей одними негативными примерами, позитив тоже нужен. Андрей мог бы стать героем моего репортажа.
– А вы в курсе, что вскоре после вашего отъезда в Москву он женился и эмигрировал в Германию?
– Да, до меня доходили такие слухи. Когда мы общались со Штолем в последний раз, я спросила его, как семья, как жизнь за бугром. Он сказал, что готов разойтись, бросить бизнес и вернуться обратно, если я согласилась бы дать ему второй шанс. Но я снова показала ему свое обручальное кольцо и сказала, что я счастлива и ничего не собираюсь менять в своей жизни. После этого я пошла за пакетом с его подарками. Я не понимаю, – на глазах у Кати заблестели слезы, – неужели его убили из-за этого пакета? Они что же думали, там деньги?
– Вряд ли. Скорее всего те двое рассчитывали увидеть там папку с докладом Германа Майера, ту самую бомбу, с помощью которой он предлагал вам взорвать общественное мнение при вашей предпоследней встрече.
– Но там ее не было! – заверила меня Катя.
