– Вы не переживайте, вам обязательно вернут смартфон, надо только подождать.
– Подождать, – задумчиво произнесла Ольга Дмитриевна. – Однажды я ждала Андрея, когда он на минуточку забежал к Сергею. Они тогда еще в институте учились. Мы с сыном к Наде ездили, она ведь в Тарасов после замужества переехала… Я могу дать вам старый адрес Захарова, там, наверное, его родители живут, точнее, отец. Мать умерла. Сергей ведь тогда деньги на лечение матери занимал.
Ольга Дмитриевна была еще не прочь поговорить, но я напомнила ей, что жду адрес Захарова. Она объяснила мне, как найти нужный дом, и назвала номер квартиры. Я поспешила попрощаться с ней, но обещала позвонить, если у меня появятся новые вопросы.
Глава 3
Сначала я решила разыскать Сергея Захарова. На мосту в тарасовском направлении был затор. Стоя в этой пробке, я анализировала то, что Ольга Дмитриевна рассказала мне о приятеле своего сына. По ее словам, других друзей у Андрея не было, хотя и с ним они частенько ссорились. За два дня до отъезда супругов Штоль в Германию Захаров имел неосторожность назвать жену друга хромоножкой, и Андрей набросился на приятеля с кулаками. Наверное, Эльзе было приятно, что муж заступился за нее, но, похоже, в драке побеждал не он, раз она решила помочь супругу и пустила в ход свой костыль. Захаров ушел не только побитый, но и поставленный в жесткие временные рамки – ему дали всего два дня, чтобы погасить долг. Он не успел так быстро собрать нужную сумму, но через какое-то время вернул деньги, занятые у Андрея, его матери. Штолю они уже не больно-то были нужны, поскольку он приобщился к бизнесу родственника жены. А как быть с оскорблением, которое Захаров нанес жене своего приятеля? Смог ли Андрей простить его за то, что он назвал Эльзу хромоножкой? Мать утверждала, что за несколько лет, проведенных в Германии, ее сын сильно изменился, причем в лучшую сторону – он повзрослел, преодолел свои комплексы, справился с патологической обидчивостью. Андрей сказал матери, что он очень хорошо пообщался с Сергеем. Но так ли это было на самом деле? Вдруг Штоль пришел к Захарову с камнем за пазухой, а матери соврал, что их встреча носила дружеский характер?
Наконец я съехала с моста и минут через двадцать оказалась у нужного дома. Заехать во двор не получилось из-за закрытого шлагбаума, поэтому я оставила машину на улице. Как раз на парковке около магазина освободилось одно местечко, и я быстренько припарковалась. Зайти в подъезд удалось без проблем. Мне даже не пришлось пользоваться домофоном. Только я подошла к подъездной двери, как она распахнулась, и мне навстречу шагнул мужчина средних лет. Приняв меня за соседку, он не только придержал дверь, но и поздоровался. Я ответила ему и зашла в парадное. Поднимаясь на лифте на шестой этаж, я думала, как повести разговор с отцом Сергея, чтобы он дал мне его нынешний адрес. Ни одной стоящей мысли в мою голову не пришло, надежда была только на удачный экспромт. Но одно я знала точно – представляться частным детективом я не буду, ведь это могло насторожить Захарова-старшего.
Выйдя из лифта, я огляделась. Ни на одной двери не было таблички с номером. Ольга Дмитриевна сказала, что приятель ее сына поднимался в сто двадцатую квартиру. Вернувшись, он обмолвился, что номер квартиры, как у Нади, а этаж другой, поскольку у сестры первый этаж жилой, а здесь – нет. Несмотря на отсутствие табличек с номерами, вычислить нужную квартиру из четырех мне не составило особого труда. Это была простая математическая задачка, которая простимулировала мою мыслительную деятельность, и у меня появилась идея, что надо спрашивать не о том, где проживает Сергей, а о том, где проживает его гражданская жена. Ольга Дмитриевна назвала эту женщину Алиной.
Шагнув к нужной двери, я нажала на кнопку звонка. Мне показалось, что она не сработала, тогда я, приложив ухо к косяку, надавила посильнее на кнопку, но не услышала ни звука. Пришлось постучать в дверь. От прикосновения моей руки она подалась вперед, и мне стало ясно, что дверь была не заперта.
– Есть здесь кто? – спросила я, просунув голову в дверной проем, но ответа не последовало.
Данная ситуация не могла меня не заинтриговать. У меня даже не было ни малейших сомнений на тот счет, что делать дальше. Я достала носовой платок, протерла ручку, за которую имела неосторожность взяться, а затем толкнула дверь плечом и переступила через порог, морально готовая к любому раскладу. Почему-то мое воображение сразу нарисовало окровавленный труп на полу в одной из комнат. Заглянув в гостиную, находящуюся за двойными дверями, я ничего криминального не обнаружила. В спальне трупа тоже не оказалось, как и на кухне. Я обратила внимание на гору немытой посуды в мойке, затем на электрический чайник. Прислонив к нему обратную сторону ладони, я почувствовала, что он теплый. Кто-то грел воду минут десять-пятнадцать назад. Оставалось проверить ванную комнату.
Открыв дверь, я увидела задернутую полиэтиленовую штору с нарисованными на ней симпатичными дельфинчиками. Сделав шаг вперед и немного помедлив, я резко отогнула занавеску, готовая лицезреть самую жестокую сцену из триллера. В тот самый момент в коридоре раздался металлический лязг закрывающегося замка. Мне стало не по себе от мысли, что вернулся хозяин, а я стою в ванной и смотрю на тазик с замоченным бельем. Более идиотской ситуации представить себе было просто невозможно. А случилась она из-за того, что я позволила жгучему любопытству заглушить голос благоразумия и вошла в открытую дверь.
Через несколько секунд я осознала, что в квартире стоит полная тишина. Вполне вероятно, дверь была закрыта не изнутри, а снаружи. Сделав такой вывод, я позволила себе сначала выглянуть в коридор, а затем тихонечко выйти из своего укрытия и снова обследовать помещения. В квартире, кроме меня, по-прежнему никого не было, только теперь входная дверь была закрыта, и без ключа отпереть ее было проблематично. Требовались отмычки, но они остались в бардачке моей машины.
Я оказалась в мышеловке, будто кто-то специально заманил меня сюда, зная, что я не удержусь и войду в открытую квартиру. О том, что я поеду по этому адресу, знала только Ольга Дмитриевна, и ей совершенно не нужно было так подставлять меня. Скорее всего произошло роковое стечение обстоятельств. Посмотрев в глазок, я не увидела никого на лестничной площадке и обрадовалась, что никто не караулил меня в подъезде, поджидая полицию. Вероятно, Захаров-старший даже не знал, что закрыл в своей квартире непрошеного гостя. У меня был шанс выбраться отсюда до его возвращения.
Мой взгляд упал на ключницу в форме скворечника, висевшую на стене у входа, и я открыла дверку. Внутри ее хранился один-единственный маленький ключ, скорее всего от почтового ящика. Мне следовало поискать не запасные ключи, их в принципе могло не существовать, а какие-то подручные средства, способные открыть замок. В тумбочке, стоявшей в прихожей, лежала кипа различных квитанций. Изучив одну из них, я убедилась в том, что Ольга Дмитриевна ничего не перепутала, и я на самом деле нахожусь в квартире Захарова.
Я полезла на антресоли, там стояли какие-то коробки. В одной из них лежала всякая макулатура – старые журналы, папки с бумагами, общие тетради. Бегло пролистав одну из них, я пришла к выводу, что это студенческая тетрадь Сергея. Страницы уже пожелтели, чернила кое-где выцвели. Почерк был крупным, размашистым, не слишком разборчивым, но поверхностный смысл написанного я все же уловила. Он касался анализа химического состава сточных вод. Содержимое папки, на которой лежала тетрадка, мне было уже безынтересно. В другой коробке находились пустые банки для консервации. Чтобы познакомиться с содержимым третьей коробки, надо было снять первые две, но я не стала этого делать. Мне следовало поспешить, ведь хозяин мог вернуться с минуты на минуту. В прихожей ничего, чем можно было бы открыть дверь, не нашлось, в ванной тоже.
