Жюстина: – Я ждала смерти и готовилась вскоре предстать перед Господом.
– Их трое, – прошептала Холмсу Мэри. – Думаете, можно попробовать ее освободить? Человек-медведь выглядит сильным.
– Наверняка это не все, – отозвался детектив. – Мы не видим, что там в другой части комнаты. Будем смотреть и ждать. Нужно точно знать, с чем мы встретимся, прежде чем действовать.
– Ну что, Прендик? Ты справишься? – раздался низкий хриплый голос. Этого голоса Мэри до сих пор не слышала.
– Я не уверен, – ответил Прендик. – Замена мозгов – трудная операция. Моро бы точно сумел, но я не Моро. Она может и не пережить этого.
– Черт тебя дери! Ты все-таки это сделаешь, и все сработает, или я задушу тебя голыми руками!
В круг света шагнула фигура… человеческая фигура с вытянутыми длинными руками, словно желая показать Прендику, что его ждет в случае отказа. Увидев это чудовище, Мэри с трудом подавила вскрик. Она никогда не видела такого высокого человека – выше семи футов, – но больше всего в нем ужасал не гигантский рост. Рост был ужасен в сочетании с шириной плеч и толщиной рук и ног, покрытых вздутыми мышцами, как у циркового силача. Рукава его были закатаны до плеч, так что ясно виднелись вздутые на руках синие вены. Добавьте к этому мертвенно-бледное лицо, всклокоченные черные волосы, черные глаза, яростно вращавшиеся в глазницах… Никого более чудовищного Мэри не могла себе даже представить.
– Если ты меня убьешь, кто еще сотворит для тебя женщину? – возразил Прендик. Как он умудрялся сохранять спокойствие? Было ли тому причиной отчаяние – или крайняя усталость? Прендик казался изможденным. – Я могу сделать попытку заменить ей мозг. В любом случае это проще, чем создать женщину с нуля и целиком, как в твоем изначальном плане, безумном и неисполнимом.
– Придержи язык, а то я его вырву! Женщину для меня ты сможешь сделать и немым, а мне ты без языка будешь куда приятнее.
Прендик несколько секунд смотрел себе под ноги, наконец сказал:
– Хорошо. Я готов приступить, когда ты скажешь.
– Видишь, до чего ты меня довела, Жюстина? – Великан навис над ней, заглядывая ей в лицо. – Даю тебе последний шанс. Скажи, что ты меня любишь, что согласна вернуться ко мне по доброй воле, и я пощажу тебя.
– Я никогда тебя не полюблю, Адам, – отозвалась Жюстина голосом отстраненным, словно бы издалека. – Я не боюсь смерти и добровольно предпочитаю ее жизни с тобой.
Гигант отчаянно взревел, развернулся к клетке со зверолюдьми и ударил кулаками по железным решеткам. Зверолюди завопили – кто-то от страха, кто-то от ярости. Сгорбленный зверочеловек у стола подпрыгнул и издал крик ужаса, но человек-медведь остался невозмутимым.
– Ну что же! Прендик, приказываю тебе приступать к операции! Жюстина, когда мозги этой девчонки, гувернантки, сменят твой упрямый мозг, ты станешь безвольной куклой, готовой делать все, что я скажу. И я буду твоим Франкенштейном – я, а не проклятый отец, сотворивший нас обоих!
Он схватил с полки стеклянный кувшин, в котором в прозрачной жидкости плавал человеческий мозг.
– Смотри, Жюстина! Видишь? Вот это сейчас окажется у тебя в черепе! Мозг девки по имени, – он коротко глянул на бирку, – по имени Сюзанна Мур. Твое тело будет принадлежать мне, но ты сама – все, что ты считаешь собой, – исчезнет навеки!
Жюстина непоколебимо смотрела на сосуд с мозгами.
– Я готова, – сказала она.
С рычанием великан передал сосуд Прендику, и тот поставил его на тележку рядом со столом.
– Мне нужно время подготовить ее к операции, – все еще спокойно продолжил он. – Для обычной женщины это заняло бы несколько минут, но ваша женщина – не обычная. Я не знаю точной дозы, которая ее отключит, но не убьет. Так что мне придется экспериментировать. – И, бросив взгляд на Жюстину, он добавил: – Извините меня.
Но она не взглянула на него в ответ. Напротив, закрыла глаза и начала молиться по-французски:
– Notre Père, qui est aux cieux, que ton nom soit sanctifié, que ton règne vienne, que ta volonté soit faite sur la terre comme au ciel…
[5]
Прендик взял с тележки нечто, напоминающее губку, накрыл ею бутыль и перевернул ее. Когда губка напиталась химическим составом, он прижал ее ко рту и носу Жюстины. Так что, если она и теперь продолжала молиться, наружу больше не проникало ни звука.
– Ты уверен, что новый мозг совершенно чист? – спросил великан. – Уверен, что я смогу влиять на него, как захочу?
– Конечно же, не уверен, – отозвался Прендик. – Такова была теория Франкенштейна, но по результатам мы видим, что, хотя ты и потерял память, твой характер сохранился по завершении процесса. Ты – тот же человек, кем был до своего второго рождения, преступник, которого Франкенштейн снял с виселицы и чье тело дополнил частями других трупов в тех местах, где ты слишком разложился. Так же, как и она сохранила свою личность и осталась Жюстиной Мориц, верной служанкой семейства Франкенштейнов. Я понятия не имею, что за личность скрывают мозги Сюзанны Мур. Я ничего не могу гарантировать. Не в этих обстоятельствах, когда ты требуешь от меня сделать невозможное при крайней нехватке средств. Я биолог, а не хирург.
– Ты сделаешь, что я тебе сказал, иначе историю о том, как ты предал Моро, узнают в твоем чертовом Обществе. Думаешь, они оставят тебя в живых, проведав, что ты сожительствовал с его убийцей? В следующий раз, когда тебя одолеет чувство вины, Прендик, не кури опиум в местах, где твою болтовню могут слышать другие.
– Я проверил, как там итальянка, – послышался новый голос. Этот голос! Мэри слегка сдвинулась, отталкивая Холмса, чтобы лучше видеть. И разглядела его: маленького кривого человечка с хромой ногой, возникшего в дверях склада. Ахнув, она сползла по стене и опустилась на мостовую.
– Что там? – прошептал Холмс.
– Это Хайд. Он выглядит точно так, как я помню с самого детства. Но это же невозможно. Он умер. Мой отец умер.
– Т-с-с-! Дай и мне послушать! – прошептал из темноты знакомый голос.
Мэри пораженно оглянулась и увидела, что рядом стоит Кэтрин.
– Как ты сумела…
– Не забудь, я же кошка. Я здесь уже давно стою и слушаю. А теперь т-с-с!
– …понадобится время, чтобы подействовал яд, но в закрытом помещении это будет довольно быстро. Где-то через час девчонка точно умрет.
– А не быстрее было просто убить ее самому? – нетерпеливо спросил великан.
– В отличие от тебя я не убийца, – сказал Хайд. – И к тому же яд не оставляет следов. Из-за резни, которую ты учинил, за нами теперь гоняется Скотланд-Ярд. Даже когда я все устроил, убедив этого слабоумного взять вину на себя, тебе понадобились новые мозги – более свежие, видите ли! Подобными действиями ты навлекаешь на нас опасность.
