– Смотри! Кто это там?
Лида посмотрела. Справа по ходу их движения сиял нетронутым снегом холм правильной формы, искусственная насыпь для разнообразия паркового ландшафта. На вершине его стоял человек.
Лица, конечно, в утренних сумерках было не разглядеть, но точеная фигурка тут же навела Лиду на мысль о Джулии. Поражало то, что одета неустановленная личность была в легкую белую рубашку, которую нещадно трепал ветер, и, кажется, босиком. Это было так странно и неожиданно, что Лида крикнула, прежде чем подумала, стоит ли это делать:
– Джулия! Это ты там?
Но девушка на холме даже не дрогнула. Она широко расставила ноги, согнула корпус, словно готовясь к обороне. И вдруг попятилась, на мгновение сложилась пополам, прижав руки к живот у. В следующий миг выпрямилась и таким памятным Лиде движением выхватила из-за пояса кинжал. Но не метнула, а, обхватив рукоять обеими руками, обрушила на кого-то. Повернулась к девушкам, как будто собиралась сбежать к ним по склону холма. Но вдруг выгнулась, забилась, словно кто-то схватил ее сзади за шею. И исчезла из виду.
Девушки, не сговариваясь, бросились в обход холма, утопая в рыхлом снег у. И – никого там не обнаружили. Джулия, если это была она, просто растворилась в пространстве.
Мила, согнувшись в три погибели, рыскала вокруг холма, искала следы. Бесполезно: снежный покров лежал нетронутым после ночного снегопада. Девушки в недоумении переглянулись.
– Это была Джулия, я уверена, – сказала Лида. – Но ведь она сейчас во дворце, а дворец…
– В другом времени. Что же мы такое видели? – обычно бледное лицо Журавки полыхало от волнения. – Призрак? Мираж?
Лида в ответ только руками развела:
– Ладно, давай все же доберемся сегодня до школы. А потом подумаем, что это было.
Но попытки осознать случившееся неизменно заставляли их сбрасывать темп, время от времени одна из девушек замирала на месте, тогда как другая упорно тянула ее вперед. Таким образом очень нескоро, но они все же вступили в пределы школьного двора. Мила, держащая Лиду под руку, вздрогнула и застыла.
– Что? Опять мираж? – всполошилась та.
– Да если бы. Смотри.
На пороге школы стояла завуч Ариадна Васильевна с блокнотом в руках. В распахнутой шубе и надвинутой по самые брови мохнатой шапке, она явно давно заняла этот наблюдательный пункт. Квадратные каблуки глубоко вросли в снежное месиво. Через весь двор она прожигала девушек взглядом и тем ничего не оставалось, как приблизиться к ней с самым виноватым выражением на лицах.
– Так, Весна и Журавка. – Завуч как раз закончила выводить в блокноте их фамилии, с заметным удовольствием отчеркнула жирной линией. – В школу не торопимся. А не кажется ли вам, девочки, что после всего случившегося в этом городе стоило бы чуточку серьезнее относиться к вашим обязанностям?
– А кто-то уже выяснил, что случилось в этом городе? – себе под нос шепнула Лида.
Мила услышала, хихикнула. Но, кажется, завуч умела читать по губам, поскольку отреагировала мгновенно:
– А твоя мать, Весна, уже достаточно восстановилась, чтобы добраться до школы и познакомиться наконец со мной и прочими педагогами?
Лида не успела ответить, потому что завуч вдруг привстала на цыпочки и завопила на весь двор:
– Нечего прятаться, я всех заметила и узнала! В темпе подходим ко мне!
Девушки под шумок нырнули в теплый и душный школьный вестибюль с клетями-раздевалками. И как же Лида была рада его видеть, такой маленький, темный и жалкий по сравнению с лицейским. И такой родной. В тесной раздевалке они с трудом отыскали свободный крюк, нацепили на него свою верхнюю одежду, а сверху еще и мешки с сапогами и понеслись наверх.
Но на середине лестницы Лида вдруг остановилась, с тяжело бухающим сердцем повисла на перилах и взмолилась:
– Ой, Мил, стой!
– Ты чего? – Журавка, уже достигшая площадки второго этажа, сбежала вниз к подруге.
– Кажется, у меня назревает сердечный приступ, – мрачным голосом информировала ее Лида. – Давай лучше до звонка посидим в столовке.
Мила понимающе кивнула головой:
– Ты из-за Леши, да? Я понимаю, это всегда самое трудное – когда после каникул идешь в класс и знаешь, что вот сейчас его увидишь. Он сейчас наверняка глаз не сводит с двери.
– Если вообще пришел.
– Пришел, конечно! – Журавка лукаво улыбнулась. – На самом деле мы вчера созванивались.
– Ага, так тебе он соизволил позвонить! А мне вот фигушки.
– И что тут такого удивительного? Он же не в меня влюблен. Если хочешь, давай прогуляем инглиш. Пусть помучается.
И выразила всем своим видом полную готовность проделать обратный путь к школьной столовой. Но Лида сообразила, что только зря промучает себя лишние полчаса, и решительно воскликнула:
– Нет, давай на урок!
В рекреации на втором этаже царила торжественная тишина. Мила, чуточку побледнев, поскреблась в дверь класса, затем приоткрыла ее и сунула в щель голову:
– Анна Рейновна, простите, мо…
И осеклась. Потом, схватив подругу за рукав, втянула ее за собой в класс. И конечно, первым, кого Лида там увидела, был Алексей Санин.
Он сидел теперь на месте Марата, за четвертой партой у окна. Смотрел вовсе не на дверь, а строго перед собой, хотя едва ли был слишком поглощен уроком. Рядом напряженно застыла все та же полноватая девочка. Судя по пылающим щекам и встревоженному виду, она явно не могла определиться: оплакивать ли ей исчезновение прежнего соседа по парте или приглядываться к новом у.
Пока девушки усаживались за парт у, Санин на секунду вышел из состояния прострации, приветственно поднял ладонь и улыбнулся одними губами. Лида с шумом обрушилась на свое место у прохода, уже предвидя проблемы грядущего косоглазия. Все силы уходили на то, чтобы сдерживать бурное дыхание, и скоро от недостатка воздуха легонько закружилась голова. В этот миг Мила сунула ей под руку записку:
Лид, расслабься, ты зеленая! Как думаешь, он может оказаться вечником?
Кто?!
– на пол-листа вывела Лида.
Глазки выше! —
пришел ответ.
Девушка подняла глаза и от души изумилась, увидав на учительском месте вовсе не привычную Анну Рейновн у, а неизвестного ей мужчин у.
На первый взгляд он казался совсем молодым, наверное, из-за ярких темных глаз и шапки угольных волос. Фигура мощная, атлетическая. Черная глухая водолазка под горло и с рукавами до костяшек пальцев, сверху – серый пиджак, наверняка приобретенный сугубо для школы. Держался новый учитель не слишком уверенно, предпочитал больше писать на доске, чем обращаться к классу. Но, присмотревшись внимательно, Лида заметила серебристые пряди в его волосах. И написала внизу Милиного вопроса:
