Нина снова кивнула и всхлипнула. Поднесла руку к лицу и ожесточенно потерла глаза.
– Вы с ним давно встречаетесь? – продолжала я допрашивать девушку. Та даже не удивилась, почему я интересуюсь ее личной жизнью, не спросила, как я оказалась там, где назначил ей свидание Олег. Похоже, она просто не пришла в себя, думает только о ссоре с Олегом, поэтому ничто другое ее не волнует.
– Нет, не особо, – покачала она головой. – Мы в Санкт-Петербурге познакомились, на моей стажировке.
– Кто он по профессии? – спросила я. Как и ожидала, Нина подтвердила мое предположение.
– Он художник, из Парижа, – пояснила она. – Он долгое время жил во Франции, несмотря на то что родился в России. Олег немного о себе рассказывал, хотя я спрашивала его про Париж… Я всегда мечтала туда уехать, там так здорово, так красиво… Не то что у нас, я с детства хотела увидеть Эйфелеву башню, побродить по тихим парижским улочкам…
Нина снова зарыдала, только на сей раз переживала она не по поводу размолвки с любимым, а из-за того, что во Францию в ближайшем будущем ей, видимо, не попасть.
– Олег случайно оказался в Петербурге, – продолжала девушка, размазав рукавом моей куртки по лицу слезы. – У него еще какой-то есть бизнес во Франции, не связанный с искусством. Приехав в Петербург, он стал общаться с молодыми художниками и помогать им в проведении выставок. Говорил, что, вернувшись в Россию, он вспомнил о том, как начинал рисовать сам. Мы и познакомились на выставке, которую он организовал.
Я только недавно выпытала у Олега, что, когда он жил в Париже, встретил там Свету Куприянову и влюбился в нее. А потом Света в Петербург переехала, а Олег сильно ее любил и хотел жениться на ней, поэтому уехал из Парижа. Но Света, наверно, не любила Олега, она ж только ради живописи жила. Я думаю, она и за своего мужа Павла специально замуж вышла, чтоб Олег ее оставил в покое, он, наверно, долго за ней ухаживал. А когда она с мужем расписалась, Олег вообще хотел с моста в Неву броситься… Он мне об этом рассказывал, только не получилось у него, какой-то бомж уличный помешал. Вроде денег попросил, они разговорились, и бомж этот отговорил Олега жизнь самоубийством кончать.
Когда мы с ним встретились, я тогда со Светой не была знакома. А у меня обязательная стажировка к концу подходила, я собиралась уехать в Тарасов вместе с Милой. Мы же сначала с ней хотели в Тарасове комнату снимать, только не знали, где учиться или работать будем. Я Олегу рассказала, что в Тарасов перебираюсь из своей деревни, а он в меня влюбился сильно, вот и решил со мной переехать. Но он временно хотел, а потом обещал, что меня во Францию заберет, там у него и своя мастерская, и квартира есть. Олег спросил меня, где я хочу учиться, а я сказала, что рисовать люблю, потому и в Питере оказалась, у нас из художественной школы самых хороших учеников на бесплатную стажировку отправляли. А Олег сказал, что знает хорошее художественное заведение в Тарасове, которое похоже на парижское. То есть этот институт порекомендовал. А я же с Милой сдавала необязательные экзамены потом, чтоб в институт поступить. Мы опоздали с ней, но Олег, наверно, с Романом Александровичем знаком был, он его и уговорил устроить так, чтобы мы позже экзамены сдавали. Милу только на художественную вышивку взяли, она рисует не очень хорошо… Я не говорила, что мы позже поступили?
Я покачала головой и спросила:
– А Свету ты где впервые увидела?
– Я со Светой познакомилась в училище. Олег меня всегда спрашивал об учебе. Света была одной из одногруппниц, старше меня. Талантливой. Я и о ней рассказывала Олегу. Со временем он стал больше о ней расспрашивать. И как же я удивилась, когда узнала, что у них раньше был роман.
– Странно, – пробормотала я. – Скажи, а откуда Олег знал, что Света с мужем переехала в Тарасов? Или он случайно в нашем городе оказался?
– Я не знаю, – покачала головой Нина. – Вообще я думала вначале, что так случайно вышло… А может, Света всегда иконописью интересовалась, я не знаю. Мы с ним редко про нее говорили, только в последнее время он стал спрашивать про Свету. А я и не подозревала, что он до сих пор ее любит, думала, он на мне женится…
Хмм, получается что ловкий организатор Олег устроил обеих художниц в обучение к Роману Александровичу. Светлану – для подделки икон. А для чего Нину? Чтобы следить за Светланой? А может быть, он решил внедрить «крота» в «храм» Романа Александровича в опасении, что тот станет искать иные каналы сбыта икон?
Нина снова закрыла лицо руками, но, похоже, ее истерика все-таки закончилась. Молчание ее длилось несколько секунд, после чего девушка продолжала:
– Олег думал, что нам с сестрой тут понравится, а когда я сказала, что не хочу жить в Тарасове, а мечтаю о Париже, он пообещал, что мы уедем, как только представится удачная возможность. Он сначала думал, что мы с Милой уйти хотим, потому что у нас друзей тут нет. Я про группу свою ему рассказала, что Маринка только с Ксюшей дружит, Катя – та вообще озабочена только своей внешностью и мечтает, чтоб Роман Александрович влюбился в нее, Кристина замкнутая и только Света – хорошая. Она очень старательная была, никогда даже общеобразовательные пары не пропустит, если только по мастерству завала нет. Другие девчонки только о шмотках и о парнях думают, а она влюблена в одну живопись. У нее муж хоть и богатый, а она никогда себе дорогую одежду не покупала, ходила в обычных джинсах и только на краски денег не жалела. Она даже в Интернете дорогущий пигмент пробовала заказать, когда ей Роман Александрович дал копировать икону…
– Что за пигмент? – поинтересовалась я.
– В общем, в иконописи есть такая технология приготовления красок на яичном желтке, – проявила свои познания девушка. – То есть берется определенный цветной пигмент, скажем, охра красная, она добывается из минералов, замешивается с яичным желтком, туда добавляют воду, чтоб краска не была слишком густой. Роман Александрович нам рассказывал, что в яичном желтке, ну, обычные яйца берут из магазина, в них содержится альбумин. Благодаря этому веществу краска становится прозрачной, как и нужно для написания икон. Только главное, чтоб ни в коем случае в смесь не попал белок, иначе ничего не получится. Поэтому с яйцом приходится долго возиться, Света говорила, она сперва никак не могла полностью убрать ненужную часть яйца.
– Так про пигмент-то что? – поторопила я Нину. – Какой пигмент Света решила заказать через Интернет?
– Я про него и собиралась рассказать. – Нина наморщила лоб. – Когда пишут иконы, то нимб всегда должен быть золотым. Желтый цвет или охра не подойдет. Намешать золото при помощи других цветов невозможно – при работе акварелью мы добавляли желтый, белила, охру и немного зеленого. Но это подойдет для учебных работ, а для фрагментов на досках, тем более для икон нужен именно золотой цвет. У Светы был раньше нужный пигмент, но он закончился, а больше в наших тарасовских магазинах подобного пигмента нет. Света все магазины художественные обошла, но так ничего и не нашла. Она и поэтому еще расстроенной ходила. Я Олегу рассказывала про Светлану, когда ей еще работы попортили. Он тоже разозлился на Катьку с Ксюшкой, сказал, что надо преподавателю про них рассказать, пусть накажет. А я ему ответила, что Света никогда ни на кого ябедничать не будет, только сама станет все переделывать. Вдобавок ко всему и пигмент этот не доставили ей, там какие-то сложности возникли. Олег сказал, что, если я хочу, точнее, чтоб мне сделать приятное, он может попытаться достать для Светы нужный пигмент. Вроде она же моя подруга, и если я хочу ее как-то утешить после тех неприятностей, то здорово, если я ей подарю нужную краску. Я тогда очень обрадовалась, мне было жалко Свету. Олег пообещал мне, что постарается, сделает все, что можно, якобы знает такие иконописные мастерские, где продают редкие пигменты и даже готовые краски. Правда, он был не уверен, что у него получится, но сказал, что, как только узнает, сразу мне сообщит.
