— Ты в порядке? — Она наморщила лоб.
Я вздрогнул и соврал:
— Да.
— Ну ладно. — Она бросила на меня скептический взгляд. Наклонилась за еще одним камнем и выразительно подняла рыжую бровь, прежде чем бросить его в воду. Камень булькнул.
— Кошмар! — Я тоже подобрал камень и пустил его по воде. Он успел отскочить от нее пять раз, а потом затонул.
Келли засмеялась и захлопала в ладоши:
— Научи меня.
— Резче двигай запястьем. И возьми плоский камень. — Я заметил гладкий коричневый камешек с белой полоской и вручил ей. — Держи. А теперь бросай. — Я коснулся ее руки, следя за тем, чтобы не задеть вербену.
Она закрыла глаза и швырнула камень, который все-таки отскочил от воды. Она победно вскинула руки.
— Спасибо, Стефан, — ее глаза сияли.
— Больше не чужак? — поддразнил я.
— Ты меня чему-то научил. Значит, мы друзья.
— Правда? — Я бросил еще один камень.
Мы с Дамоном пускали «блинчики» в пруду около дома. Загадывали желания и верили, что они исполнятся, если угадать число подскоков. Я ненадолго закрыл глаза. Если он подпрыгнет пять раз, я освобожу Дамона. Но камень оказался тяжелым и утонул после двух «блинчиков». Я разозлился на самого себя за веру в детские игры.
— Итак, в чем же твоя самая главная проблема? Неумение пускать «блинчики»? — Я постарался сохранить легкий тон разговора.
Она улыбнулась, но глаза у нее были грустные:
— Нет. Тебе не кажется, что с воображаемыми проблемами зачастую труднее справиться, чем с реальными?
— Кажется, — тихо сказал я.
Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая озеро оранжевым. Несколько лодок уже были на воде; рыбаки забрасывали сети. Ветер свистел в ушах, напоминая о том, что, каким бы теплым ни было солнце, зима все равно близится.
— Я никогда ни с кем об этом не разговаривала. Второе правило семейного бизнеса Галлахеров — не доверять никому.
— Твой отец — жесткий человек, — рискнул я, почувствовав ее напряжение, — может, слишком жесткий?
— Мой отец чудесный, — бросила Келли и нахмурилась, приложив руку к губам.
— Прости, — поняв, что слишком тороплю события, я поднял руки, будто сдаваясь, — это было недопустимо с моей стороны.
Келли опустила руки.
— Нет, это ты меня прости. Я его защищаю. Он — все, что у меня есть.
— А где твоя мать?
— Умерла, когда мне было шесть лет, — просто сказала Келли.
— Я понимаю. — Я подумал о собственной матери. — Это тяжело…
Келли сорвала травинку и начала рвать ее на мелкие кусочки.
— Я стараюсь быть сильной. Но после маминой смерти папа ушел в работу.
— И ты, кажется, тоже.
— Теперь, когда затея с вампиром оказалась успешной, я надеюсь, что все изменится к лучшему. Отец вспыльчивый и это тем заметнее, чем меньше у него денег.
При упоминании «затеи с вампиром» я пнул ногой гальку. Несколько камешков молниеносно пролетели по воздуху и с громким всплеском упали в воду в нескольких метрах от берега.
— Что это было? — насторожилась Келли.
Я заставил себя улыбнуться и успокоиться, чтобы казаться похожим на человека. Разозлившись, я забыл, что нужно прятать Силу:
— У меня просто большой опыт по части бросания камней.
Келли подняла бровь, как будто хотела поспорить. Но сказала только:
— Пошли обратно. Папа хочет, чтобы мы убрали площадку.
— Отлично, — кивнул я. Наедине с Келли я почти потерял контроль над собой.
— Стефан, я тут подумала… если несколько дней представлений не будет, ты не мог бы показать мне город?
— Но я не знаю города. Ты живешь здесь дольше меня.
Щеки Келли заалели:
— Папа не разрешает мне выходить из дома, только по делу. Но в Новом Орлеане столько разных развлечений и приключений. — Она посмотрела на меня сквозь длинные ресницы. — Пожалуйста… с тобой я буду в безопасности.
Я чуть не рассмеялся над ее заявлением, но смех застрял в горле. Келли ошиблась: со мной она необязательно будет в безопасности, но я смогу использовать ее как гарантию безопасности моего брата. В конце концов, ей известно все о цирке Галлахера — в том числе и то, где ее отец держит Дамона.
— Хорошо, давай так и сделаем.
— Это будет так весело! — Келли схватила меня за руки и закружила. — Жди меня в парке в конце моей улицы в девять часов. — Она поднялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. Она была так близко, что я почти чувствовал биение ее сердца. Я отпрянул — у меня закружилась голова и зачесались челюсти. Мне пришлось отвернуться, потому что клыки удлинились. Понадобится пять глубоких вдохов, чтобы они вернулись в нормальное состояние.
— Ты в порядке? — Она положила руку мне на плечо.
Я изобразил улыбку и снова повернулся к ней:
— Просто немного волнуюсь из-за сегодняшнего вечера.
— Ладно.
Пока мы шли обратно, она что-то напевала.
Я провел языком по зубам. Я действительно волновался. Но волнение было похоже на страсть, а еще со времен встречи с Катериной я помнил, что ни к чему хорошему страсть не приводит.
21
В сумерках я добрался до дома и обнаружил сидящую на диване Лекси — руки сложены на груди, нога нетерпеливо постукивает по полу. Больше всего она походила на сердитую наседку. Хьюго и Перси, по-кошачьи вытянувшись, лежали на кушетках в другом углу комнаты. Я с большим облегчением отметил, что Бакстона нигде не было. Интересно, сколько времени они меня ждали?
— Вижу, ты решил вернуться. — Лекси хмурилась.
— Да, — согласился я, пряча улыбку.
— И что-то изменилось, — добавила она. Понюхала воздух и свела брови. — Ты не ел. Молодец.
— Привет, — поздоровался я с Хьюго и Перси, не обращая внимания на пристальный взгляд Лекси. Они удивленно посмотрели на меня. Раньше я никогда не делал попыток с ними заговорить.
— Привет, — буркнул Перси, а Хьюго только таращил на меня глаза.
Лекси продолжала изучать меня, уперев руки в бока:
— Рассказывай, Стефан. В этом доме ни у кого нет секретов друг от друга.
— У меня есть план спасения Дамона, — я сам поразился тому, насколько легкомысленно это прозвучало.
— Это же чудесно! — Лекси захлопала в ладоши. — И что же ты собираешься делать?
— Ну, первая часть плана — свидание, — признался я.
— Свидание? — Лекси подняла брови. — С кем?
