Наш механик, Марат чуть с ума не сошел, когда увидел эти агрегаты. Они с Семеном готовы были молиться на них. Остальные не разделили поначалу их чувства, но это оказалось временным явлением. Уже через пару дней, после нескольких вражеских попыток прорыва все, включая Егора не могли нарадоваться новым машинам.
АТР Перун был уникальной машиной с собственной миниатюрной станцией активных помех, комплексом ПВО, установкой ПТУР, 40мм автоматической пушкой и основным 120-мм орудием, стреляющим на дальность до 1,8км, имеющим боекомплект из 60 подкалиберных снарядов «Медведка» со специализированной газодинамической системой коррекции полета, гильзо-телескопическими снарядами «Сияние» с вольфрамовым сердечником и УОФ-снарядами «Рябина». Тяжелый робот был также оснащен пневматической установкой запуска и комплектом из пятнадцати дронов разведки Мошка, обладал пятнадцатью модулями брони комбинированной бронезащиты с габаритом до 270мм, лобовой проекцией брони составляющей без малого 56мм, которая отлично защищала от всех типов альянсовских бронебойных снарядов.
АТР Перун имел повышенные до 38 градусов углы маневрирования. Многогранный рельеф корпуса и покрытие из радио-теплопоглощающего материала гасил инфракрасную сигнатуру, максимально снижал эффективную поверхность рассеяния.
Для американо-австралийских бригад, японских и корейских штурмовиков пехоты, этот монстр был практически невидим, вплоть до самого выхода его на линию эффективного огня, когда они уже не успевали ничего предпринять.
Все три привезенных АТР Перун сразу заступили на боевое дежурство на линии соприкосновения. Один находился на дежурстве в километре от форпоста, два фланговых находились почти круглые сутки в режиме свободных охотников. Они сразу же существенно снизили накал обстановки и для мотострелковых рот прикрытия УР. Все три машины находились под постоянным контролем Федора и на специальном протоколе связи для передачи поправок снарядам. Снизились кардинально и потери среди личного состава.
Шатун и Гусар, имели несколько иную функциональную принадлежность. Оба были дронами поддержки. Шатун был приземистой машиной на сложной шагающей платформе, обладал увеличенным боекомплектом, 40мм пушку и был стационарной машиной.
Гусар же имел четырехколесное полноприводное шасси, бескамерные бронированные колеса, обладал высокими скоростными характеристиками, имел и стандартный боекомплект, 30мм пушку, тандемный ПГ и предназначался, как для поддержки в обороне, так и для выхода пехоты в атаку. Дисперсно-динамическая броня обоих аппаратов выдавала эквивалентную стойкость до 200 мм.
Обе машины имели силовой блок в едином компактном блоке. Во время неудачных атак, боев, Марат транспортировал поврежденные машины в гараж в глубине бункера и оперативно менял силовой блок, латал топливные насосы, приводы. Вместе с Семеном перебирал трансмиссию, двигатели, системы охлаждения монстров.
Недавно прибывший в расположение форпоста после ранения и перелома ноги в июне, приспособленец Константин помогал им. настраивал электронные мозги бронемашин, синхронизировал вычислительные мощности, повышал максимально ходовые качества.
Почти всех титано-композитных монстров отправили к мотострелкам. В распоряжении отряда 25 УР остались лишь три Шатуна и два Гусара, чтобы перекрыть брешь на флангах, особенно левом, а также заднем дворе. Куда начал часто наведываться и наш местный котяра. Ему вдруг понравилось дремать возле шасси одного из металлических убийц.
Теперь всему отряду было легче отражать атаки. Операторы укрепрайонов получили несколько свободных часов и смогли круглосуточно анализировать обстановку, и эффективнее поддерживать действия дронов, проводить чаще авиаразведку.
В конце первой декады месяца на всей линии укрепрайонов наступило некоторое затишье.
Видимо что-то крупное намечалось. Что-то из разряда, а вот теперь посмотрим, кто кого.
Егор закончил дежурство, отключил терминал. Отстучал Кудрявцеву в бункер отчет о проведенном рейде в район Бараты, об обстановке на фланге и окрестностях Селендумы и Гусиного озера.
Он вышел из полевого модуля управления бпла и сразу подошел к пулеметной точке. Магомед сидел в глубине окопа, проводил диагностику исполнительных механизмов экзоскелета и внимательно слушал водителя одного из тяжелых тягачей, что доставили бронеплатформы Перун в форпост. Тут же сидел Вей Чжан.
- Ты бы видел, когда автономные группировки стоят на отдыхе. Словно из блокбастера что-то. Страшно жутко становится. Смотришь, вроде поле или тундра. Один раз видел под Уренгоем. Встали группа из двадцати машин. Несколько раскинули экраны с солнечными парусами и подзаряжаются. А остальные, кто разведкой занят, кто стволами по периметру водят и небу. Жуть. Думаешь, лишь бы эти монстры с ума не сошли. Чтобы электронные мозги невзначай не перегорели, и они тебя во враги не приписали. Тогда все. Хана.
- И что, прямо вообще без людей бродят?
- Конечно. Для того и созданы эти группы, контролировать огромные пространства. Следить, уничтожать диверсионные группы противника. А потом, подзарядив свои станции, группировка бронемашин-убийц срывается с места и на марше уходит в режиме охоты на поиски возможного проникновения противника, десанта, диверсантов.
Егор немного посидел, потом потер уставшие глаза и пошел в сторону бункера. У самых ступенек его застал залп центрального орудия. Беспокоящий огонь по Гусиноозерску, немного взбодрил его, но буквально на секунду.
Оператор спустился в кубрик. Вяло съел одну тубу с перловой кашей и лег спать.
Ночь прошла, как обычно, без единого сна. Быстро, он по привычке открыл глаза. Встал, закинул в разгрузку Кольчуги несколько туб с супом, пачку галет. Проверил наличие радиопротекторов в аптечке и направился в сторону подземного гаража. Аккуратно прошел между стеллажами с различными запчастями для бронемашин и бпла, и оказался на пологом пандусе. Затем на заднем дворе форпоста.
Егор достал умный листок КРУС Плеяд и отстучал Федору, что покидает периметр с просьбой отследить его на всякий случай.
Это была самоволка.
Было еще раннее утро, всего четыре часа. Стоял легкий туман. В воздухе слегка пахло копотью и едва различимо какими-то цветами.
Эх, нет ничего прекраснее природы. Даже в такое убогое, жестокое время. Больше всего нравилось Егору просто сбежать поутру тихо к уцелевшей в паре километров небольшой роще. Старший оператор прикрывал эти вылазки молодого солдата, хоть и не одобрял. К тому же, именно Федору приходилось в силу привычки ответственности распылять внимание от обороны, отправлять пару дронов для страховки Егора.
Полунин перехватил автомат, затем закинул его за спину и пошел дальше. Уже через десять минут он был у края рощи, практически не прошел, а продрался сквозь полосу высокой мокрой травы, едва не потеряв твароновый налокотник, и сел на ближайший пень.
Утро начиналось. Туман таял, небо прояснялось.
Как же было здесь тихо и спокойно, подумал Егор. Словно и нет войны, словно все приснилось. Он помотал головой, поправил шлем и встал. Дошел до зарослей ивняка.
