42
Вторая половина пятницы 23 июля 2010 года
Юханссон устал, но заснуть ему не удавалось. Он лежал на своем диване, ворочался, пристраивал по-разному здоровую левую руку, но никак не мог избавиться от посторонних мыслей. Сон не приходил, и у него не осталось другого выбора.
– Матильда, – крикнул Юханссон. – Где ты, черт возьми! Она появилась как по мановению волшебной палочки, наверное, стояла на старте за закрытой дверью его кабинета, самое большее через секунду предстала перед ним, и Юханссон сразу же почувствовал себя гораздо бодрее.
– Что случилось? – спросила Матильда.
– Ничего, – ответил Юханссон. – Жизнь прекрасна. Просто небольшая учебная тревога. Но раз уж ты все равно здесь, может, выяснишь для меня один телефонный номер?
Он показал на визитную карточку, которую Карина Телль положила на придиванный столик.
– Он же значится там, – сказала Матильда. – Карина Телль, ее номер…
– На обратной стороне, – буркнул Юханссон.
– Аксель Линдерот?
– Точно, – произнес Юханссон с неожиданной теплотой в голосе. – Умная девочка. Он живет в Бромме. Военный на пенсии.
– О’кей, шеф. Еще что-нибудь?
– Тройной эспрессо. Самого крепкого сорта. Никакого молока.
– Coming right up
[5], – сказала Матильда и исчезла.
«Шеф, – подумал Юханссон. – Почему она называет меня так? Она ведь не полицейский?»
– Ты хочешь, чтобы я набрала этот номер для тебя?
Матильда посмотрела на него с невинной миной.
– Да, я хочу, чтобы ты это сделала, – подтвердил Юханссон.
– Набери лучше сам, – сказала Матильда. – Тебе важно тренировать моторику.
Закрывая за собой дверь, она обернулась:
– Позови, если еще понадоблюсь, шеф.
– Шустрая девочка, – пробормотал Юханссон. – Ей палец в рот не клади. Я должен поговорить с ней о ее татуировках.
Потом он набрал номер генерала на пенсии, по ходу размышляя, что ему сказать.
«Совру немного, – подумал Юханссон. – Если он был генералом в штабе обороны, наверняка не полезет в бутылку».
Генерал ответил на первом сигнале.
– Линдерот, – сказал он. И, судя по голосу, соответствовал ожиданиям Юханссона.
– Юханссон. Надеюсь, я не отвлек генерала от важных дел, но у меня есть один вопрос. Меня интересует…
– Я знаю, чего ты хочешь, – перебил его Линдерот. – Карина Телль, мой личный тренер, позвонила мне и все рассказала.
Явно привык сразу брать быка за рога.
– Если дело спешное, у нас есть одна проблема, – сказал генерал. – Завтра рано утром я уезжаю в Сконе. Собираюсь недельку поиграть в гольф.
– Я могу быть у тебя в течение получаса, – предложил Юханссон.
– Договорились, – согласился генерал.
– Матильда! – крикнул Юханссон, положив трубку.
«Пожалуй, стоит спросить ее», – подумал он, когда они ехали в Эппельвикен в Бромме с целью посетить генерал-лейтенанта на пенсии.
– Меня интересует одно дело, – сказал Юханссон.
– Так просто спроси, – ответила Матильда.
– Почему ты называешь меня шефом?
– Я слышала, что ты был суперполицейским. Шеф в СЭПО и шеф Государственной криминальной полиции. Пока не завязал с работой.
– Ага, – проворчал Юханссон. – Значит, ты в курсе.
– Сначала, когда увидела, как ты живешь, я приняла тебя за одного из наших обычных заказчиков.
– Самых обычных?
– Да, за простого бюрократа, потерпевшего крушение, несмотря на парашют. Но, конечно, если хочешь, я могу называть тебя директором.
– Шеф годится, – сказал Юханссон.
«Сообразительная девчонка. А татуировки можно и вывести».
– Естественно, шеф. Пусть так и будет.
– Эппельвиксгатан, – приказал Юханссон.
– Я знаю. – Матильда кивнула в сторону приборной панели. – Я уже забила адрес в наш навигатор.
Юханссон также ограничился кивком.
«Что общего между такой, как она, и таким, как я?» – подумал он. Непонятная грусть прокралась в его душу, и ему стало немного не по себе.
Она умела водить спокойно и уверенно. Почти как его лучший друг, когда был в хорошем настроении.
– Мне кажется, лучше, если я посижу в машине, – сказала Матильда, остановившись перед желтой деревянной виллой.
– Почему?
– Ну, он военный на пенсии, – объяснила Матильда. Потом подалась вперед и сунула его диктофон ему в нагрудный карман пиджака. – Так тебе не придется делать записи. Я уже включила его. Зарядки хватает по меньшей мере на сутки. Если не захочешь показывать его собеседнику, пусть остается в кармане. Ты легко с ним справишься.
– Спасибо, – сказал Юханссон. – Спасибо, Матильда. Очень мило с твоей стороны.
43
Вторая половина пятницы 23 июля 2010 года
– Кофе, сок, вода, – предложил Аксель Линдерот, показав по порядку на стальной термос, кувшин с красным соком и бутылку минералки «Рамлёса» самого большого объема, которые вместе с двумя стаканами и двумя чашками из белого фарфора с эмблемой оборонительных сил он поставил на деревянный столик в саду, где они сидели.
– Вода будет в самый раз, – сказал Юханссон.
«Ему не нужна униформа, – подумал он. – Худой, хорошо тренированный, загорелый, белые хлопчатобумажные брюки и красная рубашка поло. Выглядит максимум на шестьдесят. Как хорошо тренированный шестидесятилетний мужчина».
– Мы с моей тогдашней супругой, я вдовец уже пять лет, переехали сюда в семьдесят втором, – сказал генерал. – Как видишь, по-прежнему здесь живу. Трое наших сыновей давно разъехались кто куда. Взрослые мужики. Старшему сорок один, среднему сорок и младшему тридцать девять.
– Шли прямо один за другим, – заметил Юханссон.
«Им было шестнадцать, пятнадцать и четырнадцать, когда исчезла Жасмин. Примерно так», – подумал он. Ему даже не понадобилось особо задумываться.
– Да, – сказал генерал и улыбнулся. – Самому мне подходило к сорока, когда родился первый из них. Жена была, конечно, на восемь лет моложе меня, но все равно требовалось спешить, если мы хотели продолжить род Линдеротов.
– Где ты находился в июне восемьдесят пятого, когда все случилось? Когда исчезла малышка Жасмин.
– На Ближнем Востоке, в командировке по линии ООН, в секторе Газа. Поэтому я избежал удовольствия общаться с твоими коллегами. Моей жене и парням, к сожалению, так не повезло.
