– Жасмин когда-либо встречалась с твоими детьми?
– Я думала об этом, когда все случилось, – сказала Эрика. – Они на самом деле никогда не встречались. Пожалуй, как-то здоровались друг с другом, но ни разу не играли вместе. Размышляя о произошедшем, я считала это даже неким плюсом. Я избежала трудных вопросов, надо признать.
– Да, черт побери, – вздохнул Юханссон, – что за человек смог сотворить такое с маленькой девочкой?
– А я думала, тебе известно, о ком идет речь, – удивилась Эрика. – Разве не твоя работа знать подобное?
– Да, – согласился Юханссон. – Но понять – совсем другое дело.
– Я догадываюсь, что ты имеешь в виду, – сказала Эрика. – Именно поэтому тебе не стоит беспокоиться относительно отца Каролины и Джессики.
Уже осенью 1985 года Маргарета Сагерлиед захотела избавиться от дома в Эппельвикене и переселиться оттуда.
– По-моему, его продали весной восемьдесят шестого, – объяснил Юханссон. – Примерно через девять месяцев после убийства. Ты не в курсе, почему она внезапно захотела переехать?
«Сейчас Эрика снова насторожилась», – подумал он.
– О том, что это получилось неожиданно, я бы не сказала. Прошел ведь почти целый год.
– Да нет, – возразил Юханссон. – Подобные хоромы не продать сразу. Мне, кроме того, кажется, что маклерская фирма начала показывать его всем желающим уже осенью.
– По-моему, здесь нет ничего странного, – сказала Эрика Бреннстрём. – Она давно говорила, что дом слишком большой для нее, что она стала слишком старой, о желании переехать в город и купить квартиру в Остермальме, где все будет под рукой.
– Дом был слишком большой?
«Дом, фактически ставший ее музеем. Настоящим памятником всей ее жизни?»
– Да, и она говорила об этом достаточно долго. На самом деле.
– Трагедия с Жасмин, по-твоему, не могла повлиять на ее решение? Девочка ведь была как собственный ребенок в ее доме. При мысли о случившемся, подобное уж точно нельзя назвать приятным воспоминанием.
«Почему ты мне врешь?» – подумал он.
– Нет, – сказала Эрика и покачала головой. – Я догадываюсь, куда ты клонишь, но ни о чем таком она не говорила.
– Ты помогала ей с переездом, если я правильно понял, прибиралась и так далее.
– Да, – подтвердила Эрика. – Она купила квартиру в Остермальме. На Риддаргатан. И я помогала ей перебраться туда.
– А потом? – спросил Юханссон.
– О чем ты?
– Ваши контакты продолжались? Она, наверное, хотела, чтобы ты и дальше помогала ей?
– Нет, – ответила Эрика. – Потому она и хотела переехать в квартиру поменьше, отдохнуть от всего. К тому же она ведь болела. У нее обнаружили рак. Она лежала довольно долго, прежде чем умерла, и это произошло где-то через год после переезда. Мы разговаривали по телефону несколько раз, но на том все и закончилось.
– Она звонила тебе или ты ей?
«Почему ты врешь? Кого пытаешься защитить?»
– Было по-всякому. И я звонила ей, и она мне.
– Тогда вот еще что… – сказал Юханссон. – Ее окружение. Насколько я понял, она общалась главным образом с ровесниками. И людьми с таким же, как у нее, прошлым.
– Да, – подтвердила Эрика. – За исключением соседей вроде Акселя и его жены и отца Жасмин с подругой. Детей ее старых друзей. Взрослых, естественно, но, пожалуй, лет тридцати – сорока, примерно так.
– Я спрошу напрямую. Может, какой-то знакомый мужского пола состоял в близких отношениях с ней? Лет тридцати, где-то так. Кто-то, с кем она встречалась регулярно?
– Что ты имеешь в виду? По-твоему, она могла жить с каким-то молодым мужчиной?
– Нет, я не это имею в виду, – возразил Юханссон. – А человека, которого она хорошо знала, он, возможно, помогал ей. Какого-то родственника, знакомого, сына кого-либо из ее друзей.
«Почему ты стараешься выглядеть глупее, чем есть?»
– Нет, ничего подобного не было. – Эрика покачала головой. – Если и существовал кто-то такой, я, естественно, знала бы о нем.
– Ясное дело, – согласился Юханссон и улыбнулся. – Твои дочери как устроились, их жизнь удалась.
Это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.
– Да, с ними все в порядке. Обе замужем, имеют работу и детей. Оба мои зятя приличные парни, если тебе интересно.
– Еще бы, – сказал Юханссон. – С женами, у которых такая мать.
– Не всегда жизнь складывалась легко, – призналась Эрика.
– Могу в это поверить, – буркнул Юханссон. – Ага, да. О чем еще нам стоит поговорить? У тебя нет никаких мыслей?
«Сейчас у тебя есть еще один шанс, – подумал он. – Воспользуйся им, черт побери, тогда мне не придется мучить тебя напрасно», – подумал он.
– Нет, – ответила Эрика Бреннстрём. – Вдобавок меня ждет стирка, самое время ею заняться.
Он подождал, пока они оказались в маленьком коридоре и она уже собралась открыть для него дверь. Тогда он сунул руку в карман пиджака и достал маленький пластиковый пакет с заколкой для волос. Он поднял его перед ней. Перед самым лицом, но она не отшатнулась.
– Да, и еще одно дело, – сказал Юханссон. – Это ни о чем не говорит тебе?
– Нет, – ответила Эрика Бреннстрём. – Я вижу, что это заколка для волос, но она не принадлежала ни одной из моих дочерей.
– Ты уверена? – спросил Юханссон.
– Да, абсолютно, я не хочу показаться упрямой, но…
– Подумай над этим делом, – предложил Юханссон. – У тебя есть мой номер. Подумай над этим делом. И позвони, если у тебя возникнут какие-то другие мысли.
Он видел испуг в глазах Эрики, но ни звука не последовало с ее стороны, она не разозлилась, а ведь именно такой реакции можно было ожидать, если бы он ошибался и речь шла о несправедливом обвинении.
«Интересно, где ты ее нашла? – подумал Юханссон, спускаясь в лифте. – Скорее всего, одновременно с тем, как обнаружила пропажу простыни, и наволочки, и, пожалуй, подушки тоже, – подумал он. – Где-то в начале осени 1985 года, когда делала генеральную уборку после летнего отпуска».
51
Среда 28 июля 2010 года
Примерно в то время, когда лучший друг Юханссона натягивал плавки, чтобы в последний раз перед сном искупаться в Индийском океане, сам он упал в собственном кабинете и сильно ударился. Но ранее произошло многое другое.
Подавая ему утренний кофе, Матильда попросила о разговоре с глазу на глаз.
– Мне надо поговорить с тобой об одном деле, если ты не против.
– Ради бога, – ответил Юханссон и улыбнулся дружелюбно. Он хорошо подготовился к тому, что далее должно было произойти.
