Свой револьвер я успела спрятать, чтобы избежать ненужных расспросов. Бригада полицейских допросила меня, и я сказала, что направляюсь домой после отдыха, а к происшедшему на дороге не имею ни малейшего отношения. Да, машина ехала неровно и явно имела неисправность. Благо свидетелей моего превышения скорости не имелось, я даже не помню, где находились дорожные камеры. Мне удалось быстро отделаться от сотрудников ДПС, и я наконец-то смогла уехать в свой родной Тарасов…
Эпилог
Одинокий, еле живой от ран, усталый всадник в разодранном дорожном плаще с трудом направлял вперед высокого статного коня. Они продвигались медленным шагом, и наездник еле удерживался в седле, время от времени поднимал голову, стараясь разобрать дорогу, но потом бессильно опускал ее на грудь. Он находился в полубеспамятстве, целиком полагаясь на свою умную лошадь, горячо преданную хозяину. Ветер трепал спутанные волосы седока, временами заслоняя ему глаза.
Они ехали долго, и всадник не знал, сколько они уже прошли и сколько еще осталось. Единственное, что человек чувствовал, – это мерную, ровную поступь коня, изредка опускавшего голову, чтоб ухватить высокий стебель травы. Конь прошагал по заросшему колючками и сорной порослью лугу и остановился – как раз там, где земля срывалась в обрыв. Всадник почувствовал незначительный толчок и приоткрыл глаза.
Я остановила воспроизведение на том самом месте, где рыцарь без страха и упрека спешит на подмогу еще не захваченному врагами городу.
Меня захватили воспоминания – как я скакала на Смерче галопом, как преследовала Марину и едва удержалась на взбесившейся лошади, как наблюдала за ужасной смертью Жанны – я до сих пор была уверена, что автомобиль принадлежал именно ей.
Увы, я так и не узнала, сделали ли Лере операцию и поженились ли они с Алексеем. Молодой спортсмен, видимо, не преминул воспользоваться предоставленной мною возможностью и скрылся из города. Никто о нем ничего не слышал. У Жанны Леша работал неофициально, и не осталось никаких документов с его данными. Не существовало даже трудового договора, а Жанна унесла с собой тайну фальшивого конюха в могилу.
Что касается Марины, она все-таки рассказала отцу всю правду – что пыталась подставить Лену с одной только целью купить Смерча. К уголовной ответственности ее не привлекли – может, Иван Андреевич имел связи в органах, может, кому-то дал солидную взятку, но факт остается фактом: дело замяли, Марина даже не понесла административного наказания. Однако жизнь по-своему наказала вероломную, хитрую девчонку. Из-за полученной травмы – девчонка оказалась права, она действительно сломала ногу при падении – Кузнецова долго не посещала конюшню, а когда на костылях ее довезли до ипподрома, девушку ждало страшное потрясение. Денник со Смерчем теперь занимала другая, незнакомая лошадь. На табличке по-прежнему значилась кличка «Смерч» – видимо, ее еще не успели поменять, однако любимого коня Марины на ипподроме не было. Иппотерапевт Мария Дмитриевна видела, как одним дождливым сентябрьским утром коня погрузили в коневозку – то ли его забрал официальный владелец, то ли Смерча все-таки продали, но больше о нем никто не слышал. Марина испытала сильное потрясение, и, лишившись своего единственного верного друга, больше на ипподроме не появлялась. Думаю, она никогда в жизни верхом уже не ездила.
Соревнования по конкуру, несмотря на смерть Лебедевой, состоялись. Я даже пришла посмотреть, как проходят состязания. Судила уже знакомая мне тренер новичков Ирина Викторовна. Как ни странно, участниц было много: я узнала Машу, Иру, Наташу, Надю, Лену и еще одну незнакомую мне девочку, судя по всему, это и была та самая Аня, которую накормили слабительным. Даже Таня участвовала, но прыгала она на Таволге. И, могу сказать, выполняла маршрут старательно, прошла все препятствия «чисто», без обносов. Ей присудили третье место. Я ожидала, что победительницей окажется Лена, однако ошиблась. Перед самым трудным барьером девушка направила Регину на середину препятствия. Лошадь согласно понеслась галопом, вроде полностью поддерживающая свою всадницу в решении перепрыгнуть высокую балку. Но когда до препятствия оставалось ничтожное расстояние, умная кобыла внезапно расхотела прыгать и резко свернула вправо. Лена-то прыгнула, но увы, одна, без лошади. К счастью, она себе ничего не повредила, отделалась легким испугом, но по поводу поражения переживала сильно.
А первое место досталось той самой несчастной Ане, которую на тренировках я так и не видела. Девушка прыгала на Лоле и оказалась очень талантливой наездницей. Я поняла, почему злодейки Ира и Наташа выбрали именно ее в качестве своей жертвы. Хотели устранить способную конкурентку, но, к счастью, их попытка провалилась. Сами «кумушки» ничего не заняли – даже со стороны было видно, что верховая езда не является главным талантом в их жизни. Ни Марина, ни ее отец не приехали смотреть на соревнования. Кто знает, остались ли они жить в Тарасове или куда-то уехали – ни с кем из Кузнецовых я не общалась, поэтому о них мне ничего не известно.
Когда соревнования подошли к концу и объявили победителей, я внезапно увидела в толпе знакомую сутулую фигуру старого конюха, Игоря Семеновича. Бывший работник конюшни Лебедевой с интересом следил за конкурными состязаниями и даже не заметил, как я к нему подошла. Только после того, как я окликнула его по имени, старик обернулся и дружески улыбнулся мне, как старой закадычной приятельнице. Мы обменялись впечатлениями о соревнованиях, и конюх даже рассказал мне такие детали прыжков, на которые я не обратила внимания. Игорь Семенович искренне радовался победе Ани – по его словам, из всех учениц Жанны она была самой приветливой и доброй и никогда никому не делала пакостей. Я поинтересовалась у конюха, нашел ли он работу, и тот радостно сообщил, что его взяли обратно на ипподром, но на другую конюшню. Оказывается, Марии Дмитриевне требовался помощник на занятиях. Игорь Семенович теперь работал на две ставки: конюхом и правой рукой иппотерапевта. У Марии Дмитриевны было немного лошадей – всего-навсего пять голов, а предыдущий работник недавно ушел, поэтому Игоря Семеновича приняли с распростертыми объятиями. Старик признался, что всегда мечтал помогать Марии Дмитриевне, которая занимается поистине благородным делом. Одно дело – муштровать девчонок и готовить их к соревнованиям, и совсем другое – помогать больным детям. Игорю Семеновичу была всегда неприятна царившая на конюшне Жанны атмосфера неприязни и вражды между подопечными Лебедевой, тогда как и Мария Дмитриевна, и ее лошадки создавали на конюшне ощущение гармонии и уюта. Старый конюх даже не спросил, нужен ли мне работник для чистокровной лошади, и я, признаться, искренне этому порадовалась. Не хотелось снова врать старику – на самом деле он оказался честным и любящим свое дело человеком.
Ну а что касается меня, остаток лета я провела в полном бездействии, но от безделья не изнывала. Смотрела в свое удовольствие фильмы и не горела желанием выбираться из дома даже на прогулку. На ипподром я тоже не ходила – хватит с меня и уроков, и скачек. Пускай лучше воспоминания о погонях галопом так и останутся воспоминаниями, о которых весело рассказывать, но переживать повторно адреналиновые скачки у меня пока нет ни малейшего желания…
