Двенадцать часов о террористах не было ничего известно — убыли ли они на территорию другой области или здесь, в Саратове, готовятся к новым убийствам, а может, уже совершили их. С превеликим трудом к 15 часам следующего дня удалось установить: преступники находятся в квартире супругов Просвирных, в доме номер 20 по улице Жуковского, рядом с саратовским аэропортом. В квартире, кроме взрослых, — двухлетняя дочь Просвирных. Все они взяты заложниками в плен.
Теперь преступники выдвигали новые требования: предоставить самолет для вылета за границу, дать водку, наркотики, крупную сумму денег. И снова грозили убить заложников. Предупреждали, что на случай штурма они привязали хозяйку квартиры с дочерью к дверям. Попытки убедить бандитов отказаться от преступных замыслов ничего не дали.
Так напряженно складывалась обстановка на момент прибытия группы «Альфа» в Саратов.
Было 23 часа 11 мая. Переговоры, которые вели с преступниками начальник ГАИ Саратовского облисполкома и заместитель прокурора области, в очередной раз зашли в тупик. Преступники вели себя агрессивно, нагло угрожали. Чтобы показать серьезность своих намерений, стали истязать женщину-заложницу. На просьбу выдать ребенка потребовали водки, наркотиков, автомат, бронежилет. То и дело в захваченной квартире распахивалось окно, террористы сажали на подоконник одного из заложников, кричали, что выбросят его с четвертого этажа.
Штаб принял решение выдать водку и наркотики. Их подняли в осажденную квартиру по веревке.
Стало ясно, выход один — штурм квартиры. «Альфа» подготовилась к штурму. Карпухин и Головатов провели рекогносцировку: прошли в квартиру этажом ниже той, что была захвачена преступниками, составили ее схему. Снайперы постоянно наблюдали с помощью приборов ночного видения за поведением преступников и их передвижениями. Вся информация передавалась в штаб.
А информация тревожная — действия террористов становились непредсказуемыми.
В 3.10 группа захвата заняла исходные позиции. В 3.25 начальник группы «А» отдал команду на штурм. Здесь следует подчеркнуть — магазины автоматов сотрудников «Альфы» были снаряжены холостыми патронами. Бойцы с помощью специального альпинистского снаряжения спустились с крыши и буквально влетели в окна захваченной квартиры, забросав преступников имитационными гранатами. Бандиты никак не ожидали штурмующих из окон. Они ясно видели, что лестниц под окнами нет, никто к штурму не готовится. В те же секунды дверь вышибла тараном вторая группа и ворвалась в квартиру.
Преступник, вооруженный пистолетом, успел сделать два выстрела. Пули пришлись в бронещит.
Пользуясь фактором внезапности, группа захвата через несколько секунд обезвредила бандитов.
В последних строках отчета о действиях группы в Саратове начальник подразделения «А» напишет одну фразу, которая не нуждается в комментариях, ибо она коротко и емко характеризует высокий профессионализм спецподразделения антитеррора: «Пострадавших при проведении захвата не было».
Горячая командировка в Баку
13 января 1990 года. Выходной день — суббота. Канун «старого» Нового года. В квартире Геннадия Зайцева раздался телефонный звонок. Приказ: срочно прибыть к генералу Филиппу Бобкову — первому заместителю председателя КГБ СССР.
Филипп Денисович был краток и лаконичен. Сегодня в 18 часов предстоит вылет из Шереметьева в столицу Азербайджана город Баку. В составе сводного подразделения сто сотрудников группы «А» и отряд «Витязь». Руководить этой командой предстояло генералу Зайцеву.
Как и было приказано, стартовали из Шереметьева и за час до полуночи прибыли в Баку.
В столице Азербайджана творилось такое, что трудно описать словами. Пылали костры погромов, лилась кровь невинных людей. Вооруженные бандиты расправлялись с людьми других национальностей: русскими, армянами.
На улицах висели плакаты: «Ни одного армянина в республике», «Русские, не уезжайте: нам нужны рабы и проститутки!»
Начались нападения боевиков на арсеналы флотилии. В Баку было три арсенала: центральный в поселке Зых, где хранились торпеды, снаряды, глубинные бомбы; филиал центрального в поселке Гобустан к югу от столицы — там складировались корабельные орудия. И третий арсенал в трех десятках километров от военного аэродрома Кала. Там находился НЗ на военный период. На этот склад чаще всего и нападали бандиты.
Начался массовый отток армянского и русскоязычного населения. Ситуация была настолько тяжелой, что беженцев приходилось вывозить морем, на кораблях Каспийской флотилии.
Чем занималась группа «А» в бушующем Баку? Своими прямыми обязанностями. Вот как об этом вспоминает генерал Геннадий Зайцев: «Мы работали в основном ночью по задержанию конкретных лиц, подозревавшихся в подрывной деятельности.
Когда смяли границу между Азербайджаном и Ираном, на территорию республики с сопредельной территории стали проникать эмиссары и представители спецгрупп, очевидно, не для того, чтобы содействовать стабилизации обстановки. Скорее наоборот. На операции мы шли вместе с местными товарищами, но те до конца в них не участвовали. Например, если сотрудники группы «А» работали по конкретному дому или квартире, то наши коллеги, указав место, сами предпочитали остаться вдали от него: «Нам тут еще жить…»
Занимались «альфовцы» и лидерами Народного фронта, в частности, так называемым вождем «Черного января» Нейматом Панаховым, который возглавил комитет непрерывного митинга на площади им. Ленина, организовал массы людей на прорыв советско-иранской границы.
Сотрудники группы Василий Бурилин и Сергей Бурмистров занимались охраной и обеспечивали безопасность Первого секретаря ЦК компартии Азербайджана Абдул-Рахмана Визирова. Они, по сути, спасли ему жизнь, уберегли от расправы разъяренной многотысячной толпы.
Активисты Народного фронта возле здания ЦК поставили виселицу с болтающейся петлей. Она как раз и предназначалась для главы азербайджанской компартии. Так вот, однажды огромная толпа в несколько тысяч человек окружила дом, в котором располагалась квартира Визирова. Они требовали, чтобы он вышел к народу. Все это закончилось бы самосудом.
Сотрудники «Альфы» придумали интересный ход. Они нашли далеко не новые, неприметные «Жигули», подогнали их к дому, усадили в них Визирова и уехали. Привезли в местный Комитет госбезопасности, определили в комнату отдыха председателя КГБ Азербайджана. Через два дня партийного руководителя скрытно доставили в аэропорт. Оттуда Визиров вылетел в Москву.
Обстановка в Баку была напряженная. Это, конечно же, нервировало Кремль. Нервозность передавалась и руководству КГБ. Иногда с Лубянки следовали достаточно спорные распоряжения. Так, председатель КГБ СССР Владимир Крючков приказал деблокировать захваченный членами Народного фронта Дом культуры Завода им. лейтенанта Шмидта. Но сделать это было крайне сложно. Дело в том, что это здание — настоящая крепость высотой в четыре этажа. Массивные стены, отделанные гранитом. А внутри дома — шесть сотен боевиков, вооруженные автоматами.
