Лайнер был окружен вооруженными швейцарскими полицейскими. Ивон прикинул: человек семьдесят, не меньше.
— Многовато что-то, Дмитрий, — наклонился он к Леденеву.
— Уважают, Роберт Петрович, — мрачно пошутил тот.
— Кого? Нас или Буковского?
Леденев не ответил: к самолету через летное поле приближался огромный автомобиль. Такие машины приходилось видеть лишь в заграничном кино. Сверкая черными боками, он резко затормозил.
— Ну вот и Корвалан, — сказал с облегчением Ивон, узнав среди покинувших машину Генерального секретаря и его жену. Теперь оставалось проводить Буковского. Однако тот отказался выходить из самолета:
— Это же американцы! Мы хотим в Швейцарию, а не в Америку. Я протестую…
Корвалан с женой поднялись в самолет, в передний салон, а Буковский не соглашался покидать борт. Внизу у трапа произошло замешательство: Корвалан в самолете, а Буковского нет. Люди, приехавшие в лимузине, выхватывают автоматы и окружают Дмитрия Леденева: «Господин Буковский! Господин Буковский!»
Леденев отбивается, пытаясь жестами объяснить, что он не тот, за кого его принимают.
Через командира корабля Ивон связывается с Центром: Корвалана забрали, а Буковский выходить не хочет, оба на борту, что делать? Говорят, когда сообщили Андропову, он долго смеялся: опять «голоса» поднимут вой — вероломный Кремль обманул доверчивых американцев.
Было приказано успокоить Буковского и передать, что все идет строго в соответствии с договоренностью. Насилу удалось убедить. Наконец он и родственники покинули борт самолета, блокада была снята, люди с оружием исчезли. Поступил приказ: «На взлет!»
Командир экипажа сообщил: летим в Минск. Теперь заволновался Корвалан. Поначалу думали, что беспокойство связано с изменением маршрута, оказалось дело в другом. Советское руководство приняло решение: после обмена в течение суток никаких заявлений не делать. Но Корвалан возражал: «Как же так, исчез, а куда?» Доложили в Москву. Вскоре было дано добро, и Корвалан с борта самолета сделал заявление для печати.
В Минске они доставили Корвалана по назначенному адресу и поездом возвратились в столицу. На Белорусском вокзале их встречал генерал Алексей Бесчастнов.
«Таких ребят меняем на подонков…»
Полет в Цюрих и обмен Буковского на Корвалана оказался для бойцов «Альфы» своего рода разминкой. Так уж распорядилась жизнь. Они мечтали о боевой работе, а их привлекали к совсем «непрофильной» деятельности. Во всяком случае, так считали многие в подразделении. Однако у руководства КГБ была своя точка зрения.
На этот раз они должны были доставить за океан в США пятерых советских диссидентов — Эдуарда Кузнецова, Марка Дымшица, Александра Гинзбурга, Валентина Мороза, Георгия Винса. На этот раз никто персональных самолетов не предоставлял. Диссидентов предстояло доставить в Нью-Йорк обычным рейсом «Аэрофлота».
Кроме приказа, который для человека военного, как известно, свят, сотрудники группы «А» понимали государственную важность этой миссии. Их не особенно интересовали диссиденты. Конечно, «альфовцы» были обязаны доставить эту пятерку в целости и сохранности. Важнее было другое: забрать из неволи, из американской тюрьмы двух советских разведчиков, своих коллег из Первого главного управления КГБ.
Вальдик Энгер и Рудольф Черняев работали под прикрытием в Секретариате ООН. Их предал будущий перебежчик, заместитель Генерального секретаря ООН Аркадий Шевченко, который работал на американские спецслужбы.
Взяли их во время проведения тайниковой операции, скрутили и бросили в тюрьму. Продержали там месяц, потом под поручительство посла перевели под домашний арест. Суд приговорил Энгера и Черняева к ста годам тюремного заключения. По пятьдесят лет на каждого.
Шла холодная война. Судьба разведчиков решалась на самом высоком уровне. Когда вопрос об обмене был согласован, «сотрудникам КГБ, — скажет позже Геннадий Зайцев, — предстояло разыграть эту партитуру по оперативным нотам и не допустить технических ошибок».
Старшим группы охраны и сопровождения диссидентской пятерки был назначен командир «Альфы» подполковник Зайцев. Непосредственно в состав группы вошли сотрудники подразделения В. Виноградов, В. Титлов, В. Емышев, С. Гончаров, М. Головатов, Д. Леденев, А. Васильев, С. Коломеец, В. Гришин. На одного охраняемого по два бойца. Их сопровождал заместитель начальника госпиталя КГБ полковник медицинской службы В. Максимов. На тот случай, если кому-то понадобится врачебная помощь.
27 апреля 1978 года сотрудники группы «А» подъехали к изолятору КГБ «Лефортово» и сопроводили к машинам диссидентов. Каждый из них вместе с двумя сотрудниками разместился в отдельном автомобиле. Машины были поданы непосредственно к трапу самолета. Вскоре диссиденты и их сопровождающие разместились в салоне самолета.
Перед отлетом на борт поднялись американские дипломаты. Они хотели установить личности диссидентов, интересовались самочувствием убывающих, нет ли у них жалоб на неправомерные действия администрации. Жалоб не было.
Наконец лайнер выруливает на взлетно-посадочную полосу. Начинается длительный полет. Первый полет группы «Альфа» за океан. Времени было много, и поэтому вольно или невольно между «альфовцами» и их подопечными завязался разговор. Диссиденты усиленно интересовались, кто их сопровождающие. Они были уверены, что это сотрудники КГБ. Бойцы группы придерживались легенды, что являются сотрудниками служб, отвечающих за безопасность полетов. Кажется, диссиденты поверили.
Под опекой Зайцева и Гришина находился известный в ту пору диссидент Дымшиц. Это он вместе с Кузнецовым намеревался любыми способами попасть в Израиль. Сколотив группу сообщников, они решили захватить самолет, выполнявший рейсы по маршруту Ленинград — Приозерск, и угнать его в Швецию или в Финляндию.
Угон решили осуществить 15 июня 1970 года. Беглецы изображали веселую свадьбу. Однако финт не удался. Лже-жениха, невесту и гостей арестовали прямо на аэродроме. Позже Кузнецов будет сетовать на то, что в их рядах оказался «стукач» и их «взяли тепленькими».
Это был уже не первый арест Кузнецова. В 1961 году за подготовку покушения на Первого секретаря ЦК КПСС Никиту Хрущева ему дали семь лет. Со снайпером Валерием Ремниковым они решили убить советского руководителя. Однако КГБ удалось раскрыть этот заговор.
В декабре 1970 года в Ленинграде состоялся процесс над участниками коллективного сговора по захвату и угону самолета. Руководители банды — Кузнецов и Дымшиц получили высшую меру наказания. Их приговорили к расстрелу. Остальные члены преступной группы были приговорены к разным срокам заключения.
Однако вскоре Верховный суд СССР изменил приговор Дымшицу и Кузнецову. Теперь им предстояло в лагере особого режима провести по 15 лет.
Марк Дымшиц, пожалуй, был единственным, кто вел активную беседу с сопровождающими. Кузнецов решил сыграть в шахматы с одним из сотрудников. И проиграл. Остальные диссиденты находились не в лучшем расположении духа, были молчаливы и подавлены.
