– Отыщем эту женщину. Она расскажет все как было, – просто заявил Валера.
– В уголовном деле же есть ее показания, – напомнила я Гурьеву. – Все, что знала Агафья Тихоновна, она уже рассказала.
– Вот мы и проверим, – воскликнул Валера и потянулся к телефону Костика. – Вы займетесь этой женщиной, а мне надо будет разобраться, каким образом в руках Валентина оказались копии уголовного дела.
– Как же ты это узнаешь? – поинтересовалась я.
– Это мои проблемы, – отозвался Валера важно и набрал какой-то телефонный номер.
Агафья Тихоновна оказалась приветливой престарелой женщиной, которая меня сразу же узнала. Она была поклонницей программы «Женское счастье», поэтому мне не пришлось вызывать ее на откровенный разговор. В глазах у женщины светилось обожание, и она готова была поделиться со мной даже историей своей жизни. Я же благосклонно выслушала ее рассказ, обращая внимание только на нужные нам подробности. Агафья Тихоновна даже не подозревала, что привело меня к ней.
После смерти Сергея Николаевича она продолжала еще работать в доме Бурлаевой, но потом тоже уволилась, так как Татьяна Анатольевна в ее услугах нуждаться перестала. Агафья Тихоновна в основном ухаживала за больным мужем Бурлаевой, который постоянно торчал дома. Она получила расчет и перешла на работу в другую семью.
После того как женщина замолчала и вопросительно посмотрела на меня, я прямо спросила ее, что она знает о смерти хозяина дома. После этого вопроса, который выдавал цель моего прихода, женщина встрепенулась и подозрительно посмотрела на меня, не торопясь отвечать. Пожалуй, Валера был прав. Домработнице нашлось что скрывать от сотрудников правоохранительных органов, это я поняла по тому, как она сейчас не решалась рассказать правду и нам. – А зачем вам это нужно, Ирина Анатольевна? – нерешительно спросила женщина.
– К сожалению, я не могу вам всего рассказать, – честно призналась я. – Но поверьте, что эта информация очень для меня важна.
– В тот вечер я была в доме, – сообщила женщина, доверившись мне после непродолжительно раздумья. – Сергей Николаевич, как всегда, был пьян. Он часто пил. Не было и дня, чтобы он оставался трезвым. Это было ужасно! До сих пор поражаюсь, под каким психологическим прессом жила с ним Танечка, – по-матерински называя Бурлаеву, продолжила Агафья Тихоновна. – Таня в тот день пришла поздно. У нее было полно работы. Я это знала и очень хорошо ее понимала, тогда еще она только начинала свой бизнес. Было очень тяжело искать клиентов, подбирать персонал… А Сергей Николаевич просто помешался. Он решил, что у Тани есть любовник.
– Но просто так он же не мог додуматься до этого. Значит, были предпосылки к такому решению, – заметила я.
– Да ничего не было, – с уверенностью отозвалась бывшая домработница. – Он просто выжил из ума и ревновал свою молодую жену к каждому фонарному столбу, извините за выражение. Сергей Николаевич просто стал домашним деспотом. Я долго работала в его доме, но никогда не замечала в нем столько агрессивности.
– А как же Татьяна Анатольевна его терпела? – удивилась я.
– Она его любила, – отозвалась тут же Агафья Тихоновна. – Вы не подумайте, что Бурлаева вышла за него замуж по расчету. У них было все замечательно, но только первое время.
– Хорошо, а что же случилось тем вечером? – перевел разговор ближе к теме Костик.
– Я была дома, – повторила Агафья Тихоновна. – Сергей Николаевич стал кричать на Таню, обвинял ее во всех смертных грехах, а потом вообще поставил ее перед выбором: или я, или любовник, которого и в помине не было, – усмехнулась женщина. – Танечка старалась утихомирить его, просила пройти в комнату, чтобы не кричать на лестнице, а то они могли разбудить сына. Она пошла вверх, муж бросился за ней, схватил ее за плечи. Таня нечаянно толкнула его, Сергей Николаевич не удержался на ногах и покатился вниз. Я тогда тоже очень сильно напугалась, как и она, но выходить не стала. Семейные проблемы, сами разберутся. И только когда Танечка закричала, я тут же прибежала. Сергей Николаевич был уже мертв.
– Значит, все-таки произошло убийство, – вслух произнесла я свои мысли.
– Нет, что вы говорите, – испуганно зашептала Агафья Тихоновна. – Танечка ни в чем не виновата, и это подтвердили результаты экспертизы. Сергей Николаевич умер от инфаркта.
– А почему же вы не рассказали сотрудникам правоохранительных органов о том, что Татьяна Анатольевна толкнула его? – поинтересовалась я.
– А зачем? Ведь причина смерти определена точно – инфаркт! – с вызовом сказала Агафья Тихоновна.
Я не стала рассказывать ей о том, что обнаружила еще одно заключение патологоанатома, в котором не было ни слова о внезапном приступе. Агафья Тихоновна же призналась во всем, что сама видела. От чего же все-таки умер Сергей Николаевич?
А не сама ли Бурлаева способствовала тому, чтобы в уголовном деле возникло заключение, которое оправдывало ее? А в руки Валентину по прошествии стольких лет попало настоящее заключение патологоанатома? Выяснить, верны ли мои предположения, я могла и у самой Бурлаевой, и у ее сына. Хотя рассчитывать на откровенность Валентина глупо. Поэтому я решила тут же поехать к Татьяне Анатольевне.
Как только мы с Костиком подошли к машине, в салоне раздался телефонный звонок. Шилов торопливо распахнул дверь и схватил телефон, прислушался, а затем протянул трубку мне, сообщив, что звонил Валера.
– Ира, ну как вы там? – поинтересовался Гурьев, в голосе которого послышалось волнение.
– Потом расскажу. Что у тебя нового? Где ты вообще был? – спросила я у Валеры.
– Я тоже кое-что выяснил. Оказывается, Валентин проходил практику в управлении внутренних дел. Я разговаривал со следователем, к которому его направили. Ты знаешь, Ира, прояснилось очень многое…
– Не тяни, Валера, – поторопила я Гурьева, усаживаясь на переднем сиденье машины.
– Во-первых, Валентин был несколько раз в архиве, где он запрашивал прекращенное дело о смерти его отца якобы по требованию следователя. Там-то он и сделал ксерокопии, воспользовавшись ситуацией, – рассказал Валера. – Во-вторых, я выяснил, где Валентин взял цианид.
– Где? – не удержалась я от вопроса.
– В той же ментовке. Следователь поручил практиканту уничтожить яды, среди которых был и цианид, которые проходили по одному уголовному делу. Валентин и воспользовался этим, припрятав яд у себя, – сообщил Валера и продолжил: – Я еще дал следователю ксерокопии уголовного дела, которые мы обнаружили в квартире Валентина. Мы же с тобой не профессионалы, Ирина, поэтому мне нужно было его мнение. Следователь сказал, что дело вполне могло бы пойти в суд, если бы в нем была экспертиза, в которой не упоминалось о сердечном приступе. Действия Татьяны Анатольевны можно было бы квалифицировать как неумышленное убийство, если бы нашли какие-нибудь доказательства.
– И ее бы посадили?
– Скорее всего нет, но судимость бы была, – предположил Валера.
