Молодой человек оглянулся на стоянку, а затем опять повернулся к нам.
– Нелли Максимовна у себя должна быть, – сообщил он. – Ее машина здесь.
Охранник кивнул в сторону серебристой «Хонды», припаркованной у проходной хладокомбината. Костик многозначительно присвистнул. Машина была без сомнения очень дорогой.
– Извините, а вы случайно не подскажете, где находится кабинет Хохловой? – поинтересовалась я у охранника, оторвав взгляд от машины.
– В главном корпусе на втором этаже, – объяснил молодой человек.
Через проходную мы прошли спокойно, влившись в толпу шедших на хладокомбинат работников. Никто даже не спросил у нас пропуска.
На втором этаже, помимо кабинета Хохловой, располагался и профсоюзный комитет, и кабинеты заместителей Нелли Максимовны, и юридической отдел. Все двери были закрыты. Костик осторожно постучался в дверь, на которой красовалась табличка с надписью «Генеральный директор ЗАО «Хладокомбинат «Прохлада» Нелли Максимовна Хохлова», и открыл ее.
В приемной, кроме секретаря, было еще несколько посетителей. С краю сидел полноватый мужичок с плешиной на голове, в строгом костюме. Он держал в руках солидную папку, набитую бумагами. За ним расположилась худенькая женщина пенсионного возраста, которая смотрела в пол, даже не поднимая взгляда.
– Добрый день, Нелли Максимовна у себя? – поинтересовалась я.
– Да, а что вы хотели? – спросила секретарша, женщина средних лет в очках в огромной оправе. – Вы по записи?
– Нет, мы не записывались, – честно призналась я. – Но нам нужно поговорить с генеральным директором.
– По какому вопросу? – спросила дотошная секретарша, поправив очки, съехавшие почти на кончик носа.
Мы с Костиком переглянулись. Сказать, что по личному? Но это же не так. По деловому вопросу? Это тоже не пойдет.
– Нам надо с ней поговорить, – повторилась я, не найдя никакого ответа на вопрос секретаря.
– Подождите немного, – предложила она нам занять места на стульях, выстроенных в ряд.
Мы с Костиком присели. В приемной царила гробовая тишина, и только еле слышно из кабинета директора доносился голос, наверное, самой Хохловой, которая с кем-то беседовала по телефону. Разобрать что-то в ее разговоре было невозможно.
Когда голос в кабинете стих, плешивый мужичок вежливо спросил у секретаря:
– Может быть, Нелли Максимовна освободилась?
– Я сейчас спрошу, – с готовностью ответила секретарь, протопала к кабинету и приоткрыла дверь. – Нелли Максимовна, к вам Степан Игоревич, можно?
Ответа Хохловой я не расслышала, но секретарша тут же возвратилась в приемную и пригласила плешивого мужичка. С его уходом в приемной стало как-то уютней. Женщина, которая сидела перед нами, подняла голову и уже с интересом осматривалась по сторонам. Мы же с Костиком в нетерпении посматривали на часы. Я даже и не думала, что нам придется ждать встречи с Хохловой в приемной.
– Я не решаю эти вопросы, – неожиданно отчетливо послышался голос Хохловой из кабинета. Он показался мне строгим и раздраженным.
Женщина, сидящая рядом, встрепенулась и покосилась на дверь кабинета. Вдруг она встала и пошла на выход из приемной.
– Вы куда? – поинтересовалась у нее секретарша.
– Я это… Как-нибудь… Я позже зайду, – промямлила женщина.
Секретарша только пожала плечами и, улыбнувшись, обратилась к нам:
– Значит, вы теперь первые.
– Степан Игоревич, я же уже говорила вам… – опять раздался раздраженный голос Хохловой.
– Вот всегда так, – произнесла секретарша, вздыхая. – После разговора со своими заместителями Нелли Максимовна всегда очень сильно нервничает.
Мы с Костиком переглянулись. Может быть, и нам тоже зайти попозже? Наш разговор с Хохловой для нее тоже будет не очень приятным. А если она уже на взводе, то рассчитывать на откровенность не придется. Как бы Хохлова вообще не отказалась нас принять.
– Я зайду, когда все будет готово, – произнес с порога Степан Игоревич, выходя из кабинета.
– Хотелось бы, – раздался голос Нелли Максимовны, и дверь закрылась.
Плешивый мужчина посмотрел на нас с неприязнью, еле слышно фыркнул и вышел из приемной в коридор, даже не попрощавшись с секретарем.
– Как вас представить? – поинтересовалась секретарша.
– Ирина Анатольевна Лебедева, – ответила я.
– Лебедева? – переспросила секретарша, посмотрев на меня с еще большим интересом. – Ведущая программы «Женское счастье»? – Я кивнула головой. – Ой, а я вас не узнала.
– Ничего страшного. Нелли Максимовна свободна? – поинтересовалась я, чтобы избежать дальнейших вопросов секретаря.
– Да, да, конечно, проходите.
Она открыла перед нами дверь, мы с Костиком вошли в кабинет. Нелли Максимовна сидела за рабочим столом и внимательно смотрела на монитор компьютера. Хохловой на вид было чуть меньше сорока лет. Резкие черты лица придавали ей еще больше строгости. Темные густые волосы были пострижены коротко. Стрижка больше напоминала мужскую, чем женскую.
– Мария Михайловна, я занята, – проговорила Хохлова машинально, даже не посмотрев, кто вошел в кабинет. – Пока никого не приглашайте.
– Нелли Максимовна, мы к вам, – произнесла я, остановившись на пороге.
– Кто «мы»? – строго спросила Хохлова, отрываясь от монитора компьютера.
– Ирина Анатольевна Лебедева, ведущая программы «Женское счастье», – представилась я. – А это Константин Шилов, наш сотрудник. – Не буду же я уточнять, что Костик работает просто водителем.
– Лебедева? – как мне показалось, искренне удивилась моему приходу Хохлова. Тон ее голоса немного смягчился. – Чем обязана? Присаживайтесь, пожалуйста.
Я заняла место, предложенное Хохловой, за столом совещаний. Сама Нелли Максимовна даже не встала, чтобы поприветствовать нас. Она только немного отодвинулась от монитора компьютера и отложила в сторону несколько папок, которые лежали прямо перед ней.
– Нелли Максимовна, вы знакомы с Бурлаевой Татьяной Анатольевной? – приступила я сразу к делу.
– Да, конечно, – ответила Хохлова. – Генеральный директор Тарасовского хладокомбината. Я с Бурлаевой очень хорошо знакома, да и вы тоже. Татьяна, кажется, у вас в программе должна была участвовать.
– Да, съемки проходили вчера, – уточнила я.
– Неужели? Надо было мне вчера посмотреть «Женское счастье», – с сожалением проговорила Нелли Максимовна. – А чем я могу быть вам полезна?
– Вы что же, не знаете о том, что вчера произошло во время прямого эфира программы?
На этот раз удивилась я. Нелли Максимовна вела себя вполне спокойно. Она не была взволнована нашим приходом, кажется, даже обрадовалась. Такое ощущение, что Хохлова тоже рассчитывала на приглашение в программу «Женское счастье» в качестве героини. В ее жестах и взглядах чувствовалось желание нам понравиться, хотя она и не заискивала перед нами.
