– Что же стало потом? – тихо спросила я, когда Лариса прервала свой рассказ и замолчала, с тоской глядя в стену.
– Потом я узнала, что Алексей разносит все это по нашим знакомым, – в сторону сказала Лисицына.
– Что «это»? – не поняла я.
– Ну, то, что он тогда переспал со мной.
– Неужели? – удивилась я. – А зачем?
– Видимо, он так развлекался, – усмехнулась Лариса. – Ему мало было того, что он со мной сделал, ему еще хотелось похвастаться. Сначала я узнала об этом от одной своей подруги. Она еще спросила меня, правда ли это, а то, мол, Калачов болтает всем… Я настолько опешила, что даже не знала, что ей ответить. Потом еще одна приятельница сказала, что Калачов рассказывал им с мужем об этом. Да еще во всех подробностях. Я просто не верила своим ушам! И тогда я забила тревогу. Я понимала, что эти слухи рано или поздно дойдут до Петра. И я решила сама ему все рассказать, пусть лучше от меня узнает, чем от других. Я была готова ко всему, даже к тому, что он ударит меня, изобьет…
– А Петр, стало быть, вместо этого избил Калачова, – вставила я.
– Да… Я нисколько не снимаю с себя вины! – Лариса прижала руки к груди. – Я понимаю, что не надо было так напиваться, но – видит бог! – я не хотела этого! Я совсем не хотела! Если бы я знала, чем это закончится, я ни за что бы не поехала в это чертово кафе!
– А когда это произошло? Я имею в виду ваш разговор с мужем по поводу Калачова?
– Это произошло… – Лариса нахмурилась, вспоминая неприятные для себя подробности. – Где-то около месяца назад. Может быть, полтора.
– И Петр вот так сразу отправился бить Калачову морду?
– Нет, он предварительно пил где-то недели полторы, – вздохнула Лариса, и глаза ее вновь наполнились слезами. Она вновь занялась самобичеванием: – Это все из-за меня! Если бы я не была такой дурой, то ничего и не было бы! Какой черт меня дернул пойти тогда в кафе с Алексеем?
– Лариса, успокойтесь, пожалуйста, – проговорила я. – Как бы там ни было, а случившегося уже не поправишь. Вы же не можете изобрести машину времени и повернуть все вспять? – попробовала пошутить я и улыбнулась.
– Иногда я только об этом и думаю, – вытирая слезы, сказала Лариса, тем не менее тоже чуть улыбнувшись.
– Ну а раз все это невозможно, то нужно принять все как должное, поскорее забыть, как дурной сон, и жить дальше. – Я невольно чувствовала себя профессиональным психологом, произнося эти слова и думая, что же еще эта женщина может сообщить мне полезного. Похоже, что немного или вообще ничего.
– Вы с какого числа были в Сочи? – уточнила я.
– С третьего августа, – ответила Лариса. – Я и билеты могу показать, и путевки…
– Нет, этого делать не стоит, – остановила я ее, отмечая про себя, что Алексей Калачов исчез десятого числа.
Вряд ли Петр Лисицын мотался туда-обратно, чтобы его убить. Видимо, этот эпизод между Ларисой и Алексеем так и должен был остаться эпизодом. Единственное, что мне это дало, – возможность посмотреть на Леху Калачова иным взглядом. Да, как ни прискорбно, оказалось, что он не был образцовым мужем. Более того, он зарекомендовал себя как весьма непорядочный человек. Ну, мало ли что с кем может случиться по пьянке! Но разбалтывать об этом направо и налево всем друзьям и знакомым?! И меня не оставляла уверенность в том, что действия Алексея по отношению к Ларисе Лисицыной были не спонтанными, а заранее спланированными. А это характеризовало Алексея Калачова совсем уж с дурной стороны…
Распрощавшись с Ларисой и пообещав, что приложу все усилия, чтобы ее мужу досталось как можно меньше неприятностей, я покинула квартиру Лисицыных. Предварительно я пошепталась с капитаном Алферовым на лестничной площадке. Но мои доводы не убедили Дмитрия Олеговича, и он распорядился, чтобы Петра доставили в отделение.
Глава 6
Я все-таки переложила выпуск номера на бедного Кряжимского. Ничего не получалось – совмещать одно и другое, то есть издавать газету и работать, по сути, частным детективом, – на это просто не хватало времени.
Следующим моим шагом должен был стать повторный визит в фирму «Ариэкс», но уже совершенно легальный, с целью серьезного разговора с Мерзлихиным, который стоило провести на основе недавно полученной информации. Я приехала к знакомому уже до подвалов и черных ходов, причем в прямом смысле слова, зданию где-то около обеда.
Но поговорить с заместителем Калачова мне не удалось. Едва я остановила свою машину возле здания, где располагалась фирма, как увидела Мерзлихина, направляющегося к своей «девятке». Михаил сел в машину и нажал на акселератор. Машина, «девятка», естественно, тронулась с места, и я была вынуждена последовать за ней.
«Ничего, – подумала я про себя. – Мы с тобой, голубчик, и дома поговорим».
Однако вскоре я поняла, что Мерзлихин едет вовсе не домой. Наталья мне говорила, что Михаил Витальевич живет в районе набережной, а ехал он сейчас совсем в другую сторону.
Решив проследить за ним до конца, я прибавила скорость. Но… Вот же удивление! Через некоторое время я вдруг обнаружила, что за Мерзлихиным еду не только я одна. И решила убедиться, что мне это не кажется, а так оно и есть на самом деле. Но спустя пару поворотов у меня не осталось никаких сомнений – между моей машиной и «девяткой» Мерзлихина постоянно маячила какая-то черная «Волга».
Присмотревшись, я обнаружила, что у «Волги» ко всему прочему еще и блатные номера. Присвистнув, я еще больше заинтересовалась. «Теперь уж мне точно не следует отступать», – подумала я и увереннее взялась за руль.
Однако спустя совсем немного времени погоню обнаружил и Мерзлихин. Я видела, как он несколько раз обернулся, и лицо его приобрело обеспокоенное выражение. Мерзлихин резко увеличил скорость, пытаясь уйти от преследователей, но ни «Волга», ни я от него не отставали.
Мерзлихин свернул с центральной улицы и повел машину по тихим узким улочкам. Пока ему не удавалось оторваться. Я понимала, что это у него вряд ли получится – все-таки «девятка» никак не могла составить конкуренцию «Волге».
Вскоре слежка стала напоминать гонку. Я видела отчаянные попытки, предпринимаемые Мерзлихиным, чтобы оторваться, и в душе даже немного сочувствовала ему. Но азарт и желание поскорее расставить все точки над «i» возобладали.
Мерзлихин на полной скорости мчался вперед. Он несся, не разбирая дороги, не обращая внимания на ухабы и выбоины. «Девятка» его на особенно выдающихся рытвинах подпрыгивала, но Михаил Витальевич, видимо, мысленно уже распрощался с ней и теперь пытался спасти самое ценное – свою жизнь.
В этот момент я совершенно не думала о том, что подвергаю опасности и свою жизнь тоже. Я была вся поглощена погоней.
Михаил Мерзлихин уже миновал центральные районы и теперь уверенно двигался к старому городу. За окошком уже потянулись старые частные дома. Дорога здесь была отвратительной, машины швыряло из стороны в стороны, к тому же в этом районе круглый год царила грязь. Непонятно, откуда она бралась, но даже в сухую погоду дороги были покрыты лужами и пересечены канавами. Жидкая грязь вырывалась из-под колес, брызжа в разные стороны и заляпывая стекла. Я даже включила дворники.
