Клунин был почти рядом. Он, я видела, медленно выпрямлял согнутую в локте руку с занесенным над плечом пистолетом. Я не стала ждать завершения этой операции: зажмурившись, надавила на спусковой крючок. И нажимала, нажимала на курок и раз, и два, и три, пока затворная рама не замерла в заднем положении – патроны кончились. Тогда я открыла глаза и… не увидела ничего. То есть, я хотела сказать, что я не увидела фигуры Клунина. По шоссе мелькали редкие автомобили и ни один не остановился, чтобы, по крайней мере, поинтересоваться, где пассажиры рядом стоящих машин, что случилось с ними. Я попыталась подняться. Но сделать это в глубоком рыхлом снегу оказалось не так-то просто. В конце концов, после неимоверных усилий, мне удалось сесть.
Теперь я увидела его в слабом свете далекого фонаря. Он лежал скрючившись, наполовину провалившись в сугроб – какая-то темная, бесформенная масса. Совсем не страшная… Вот только руки у меня почему-то дрожали и сотовый, который мне удалось выудить из сумочки, не повиновался мне. Наконец, отогрев дыханием пальцы, я смогла правильно набрать две цифры и услышала такой родной и теплый голос:
– Городской отдел милиции, дежурный капитан Глухов…
* * *
Я так и просидела в снегу, пока не подъехала милиция. Прибыли они не одни. Каким-то образом об инциденте на дороге прознали местные телевизионщики, и весь процесс моего вызволения из снегового плена был заснят на пленку. Мне, по большому счету, было на это наплевать. Главное, что Клунин так и не очухался до появления милиции. Отогрев руки в милицейском «уазике», я позвонила в офис Виктору, сообщила ему, где нахожусь, и попросила, срочно взяв такси, мчаться сюда. Пока ждали его, чтобы он забрал мою машину и пристроил ее для ремонта на какую-нибудь станцию, я коротко изложила возглавлявшему оперативную группу лейтенанту суть дела. Потом приехал Виктор и без лишних расспросов – вот человек! – забрал машину. После этого меня транспортировали в отдел, где без малого четыре часа я давала свидетельские показания. Через пару часов после нашего прибытия в отдел Клунин, которому была оказана медицинская помощь, начал давать показания. Об этом мне поведал лейтенант. К этому времени руки мои уже отогрелись, одежда на теле высохла, так что я чувствовала себя вполне сносно. Не думаю, что лейтенант уловил запах моего пота, потому что комната, в которой мы беседовали, была просто насквозь пропитана ароматом кирзы.
Лейтенант оказался настолько любезен, что выделил мне машину с водителем, и после завершения всех формальностей меня доставили домой. Естественно, первым делом я плюхнулась в ванну. Наверное, я просидела бы в ней до утра – настолько хорошо мне было, если бы я не боялась уснуть. Усталость после напряженного дня давала о себе знать. Я заварила чай и, едва добравшись до постели, провалилась в сон, словно в мягкий снег. В теплый, ласковый снег.
* * *
Нужно было отключить вчера этот звуковой монстр, но я об этом как-то не подумала.
– Да, – сняла я телефонную трубку, одновременно приоткрыв один глаз и посмотрев на часы. Скоро девять.
– Машина у подъезда, – узнала я голос Виктора, которым не переставала восхищаться.
– Ну так поднимайся, че ж там сидеть-то?
В трубке раздались короткие гудки, и я поняла, что Виктор скоро уже позвонит в дверь. «Вставай, – сказала я себе и сама себе ответила: – Сейчас». После этого меня разбудил дверной звонок. Я накинула халат и прошлепала в прихожую.
– Разбудил? – поинтересовался Виктор, проходя в комнату.
– Какая разница, – пожала я плечами, – все равно это когда-нибудь случилось бы. Хочешь, смотри ящик, хочешь, сделай себе чай или кофе, – предложила я Виктору и пошла принимать процедуры.
Когда я вышла из ванной комнаты, мое тонкое чутье уловило запах яичницы с колбасой, доносившийся из кухни. Я двинулась на этот запах.
– Я здесь у тебя кусок колбасы нашел, – сообщил мне Виктор, – и яйца.
– Значит, завтрак мне сегодня готовить самой не придется, – благодарно улыбнулась я Виктору, – не очень-то мне нравится это занятие.
Мы перекусили, выпили чаю, после чего я отправилась наводить красоту и одеваться. Когда я, экипированная, появилась в гостиной, Виктор пялился в ящик.
– Пошли, – кивнула я, но Виктор молча остановил меня, подняв руку с вытянутым указательным пальцем.
Я посмотрела на экран и увидела, как при свете мощных прожекторов в снегу копошатся какие-то люди. Многие из них были в милицейской форме. Проваливаясь едва ли не по пояс, они двигались к двум скрюченным фигурам, застывшим возле голых стволов деревьев. Камера наехала на одну из этих фигур, и я узнала себя, сидящую среди снежных сугробов. Вид у меня был ужасный, прямо-таки идиотский, даже вспоминать не хочется. Вот папарацци чертовы, снимают тебя в самом неприглядном виде!
– А это героиня нашей истории, – вещал голос за кадром, – главный редактор еженедельника «Свидетель» – Ольга Бойкова, которая обещала дать эксклюзивное интервью для нашей программы. До скорой встречи.
– Что-то я такого обещания не припоминаю, – пробормотала я. – Поехали, – я тронула Виктора за плечо, – больше ничего интересного не будет.
Он нажал на кнопку пульта, и экран погас.
Когда я еду в машине с Виктором, а такое иногда случается, за рулем, как правило, сидит он. И на этот раз мы не стали делать исключения: Виктор лихо доставил меня в редакцию, где нас встретила возбужденная Маринка. Было понятно, что утренний выпуск губернских новостей она посмотрела.
– Сейчас все узнаешь, – предупредила я ее вопрос, – давай всех ко мне.
– Тебе звонили с телевидения, – понизив голос, сообщила Маринка.
– Меня нет, – отрезала я и направилась в кабинет.
– Что им сказать-то? – крикнула Маринка мне вслед.
– Марина, – я остановилась у двери и с каким-то материнским снисхождением поглядела на нее, – ну скажи, где я могу быть?
– В администрации, в мэрии, в прокуратуре… – начала перечислять Маринка.
– А что ж ты у меня тогда спрашиваешь? – Я вошла в кабинет и закрыла за собой дверь. И не успела еще выкурить сигарету, а боевой костяк редакции уже расселся по местам. Доложив обстановку, я промочила водой пересохшее горло и обвела взглядом присутствующих.
Маринку, естественно, интересовал Шурик.
– А Клунин-то откуда взялся? – Она напряженно посмотрела на меня.
– О цели его визита я могу пока только предполагать, – задумчиво произнесла я, – но наверняка, когда я приехала к Любе, он был там. И слышал весь наш разговор, решив, что я вот-вот до него доберусь, что было недалеко от истины. Тогда он поехал за мной – это его «Фольксваген» стоял перед гаражом – и попытался разделаться со мной. Конечно, это было рискованно с его стороны, но другого случая могло бы и не представиться.
– Зачем ему понадобилось убивать Арникову? – продолжала «пытать» меня Маринка, взявшая на сей раз инициативу в свои руки.
