Итак, в том, что касается и студентов, глотающих таблетки, и шаманов, принимающих психоделики, мы допускаем одну и ту же ошибку в вопросе о приложенных усилиях. Подготовка к экзаменам ночь напролет требует немалого труда. Аддерал в такой ситуации кажется мошенничеством. То же можно сказать об изматывающих часах медитации, речитативных песнопений по сравнению с практически гарантированной трансформацией сознания под влиянием определенных растений.
Пейл Тела по своей сути аскетичен: не пройдя через боль, не получишь результат. Измененные состояния сознания, достигаемые с помощью таких внутренних катализаторов, как медитации и молитвы, считаются устойчивыми, надежными и заслуженными. Если цель заключается в достижении глубокой трансформации сознания, то ничто столь мимолетное или приятное, как состояние потока или прием психоделиков, не заменит десятилетий медитации и молитвы. «Глубинная мудрость просветления, — подчеркивает Сэм Харрис в своем бестселлере Waking Up («Пробуждение»), — в чем бы она ни состояла, не может быть результатом быстро преходящего опыта… Пиковые состояния — это прекрасно, но настоящая свобода возможна лишь в нормальном бодрствующем состоянии»
[109].
Иными словами, идеи, почерпнутые внутри биологической оболочки, истинны и достоверны, тогда как полученное извне не заслуживает доверия. Ощущения, требующие внешних катализаторов, таких как психоделики и таблетки для ума, очень неустойчивы, ненадежны и в конечном счете слишком легковесны.
В 1962 году Уолтер Панке, изучавший теологию в Гарвардской школе богословия, попытался разрешить спор о биологической оболочке, проведя один из самых известных в истории экспериментов с психоделиками
[110]. В Страстную пятницу Панке собрал группу из двадцати студентов-семинаристов в часовне Марш при Бостонском университете. Чтобы проверить, могут ли психотропные вещества вызвать «аутентичные» мистические ощущения, он дал одной половине группы псилоцибин, а второй — активное плацебо ниацин (производящий на организм аналогичное действие, но без когнитивного эффекта), а потом все пошли в часовню на службу.
Затем испытуемым предложили оценить службу по ряду критериев для описания мистического: невыразимость, святость, забвение времени и пространства, чувство единения с божественным. «Студенты, принимавшие псилоцибин, оценили службу по этим критериям гораздо выше, чем респонденты из контрольной группы
[111], — пишет Джон Хорган в книге Rational Mysticism («Рациональный мистицизм»). — Спустя шесть месяцев члены группы, принимавшей псилоцибин, заявили о длительном положительном воздействии на их поведение и отношение к Богу; эксперимент укрепил их веру… На него часто ссылались как на доказательство способности психоделических препаратов вызывать мистические ощущения, улучшающие нашу жизнь». Причем настолько, что девять из десяти студентов-богословов, принимавших псилоцибин, впоследствии стали церковными деятелями, в то время как ни один из принимавших плацебо ничего особенного в жизни не добился.
Тем не менее предубеждение по отношению к биологической оболочке не так легко поколебать. Несмотря на то что результаты были получены в ходе строго контролируемого исследования, проводившегося в одном из ведущих университетов страны, они особо не повлияли ни на общественное мнение, ни на мнение академического сообщества. Исследователям пришлось их дважды подтверждать. В 2002 году психофармаколог Роланд Гриффитс из Университета Джона Хопкинса получил аналогичные результаты, повторив эксперимент двойным слепым методом в соответствии с современными стандартами
[112]. Когда в 2015 году корреспондент New Yorker Майкл Поллан спросил
[113], чем вызваны столь строгие требования к чистоте эксперимента, ответ Гриффитса говорил сам за себя: «Мистические ощущения обладают такой притягательностью, что могут стать угрозой существующим иерархическим структурам. Поэтому мы склонны демонизировать эти вещества. Вы можете назвать другую область науки, которая считалась бы настолько опасной и запретной, что исследования в ней запрещались десятилетиями? Это беспрецедентный случай в современной науке».
Нужно помнить, что предвзятость относительно биологической оболочки — это не только следствие недоверия к фармакологии, неважно, идет речь об изучении психоделиков или лекарств. Дело в нашем тотальном недоверии к технологиям. Такова точка зрения философа Энди Кларка. Однако технологии, изменяющие сознание, быстро развиваются, что создает новые возможности для тестирования новых случаев того, что мы называем «честно заработанным» экстазом.
Вспомним о детище нейробиолога из Лаврентийского университета Майкла Персингера — шлеме Бога
[114]. Более пятидесяти лет назад исследователи обнаружили, что электрическая стимуляция правой височной доли мозга может вызвать видения Бога, ощущение чьего-то присутствия и другие ярко выраженные измененные состояния. Сконструированный Персингером шлем направляет электромагнитные импульсы в эту часть мозга. Из опробовавших прибор более двух тысяч человек большинство испытало те или иные формы измененного сознания. Коммерческие версии шлема Бога уже продаются онлайн, а хакеры-самоучки воспроизводят основные эффекты его действия с помощью нескольких проводов и батарейки на 9 вольт. Уже ведутся разговоры о разработке версии шлема для виртуальной реальности и использования в видеоиграх.
Другие исследователи продвинули нейротехнологии еще дальше. Стартап из Кремниевой долины Palo Alto Neuroscience разработал систему, умеющую считывать биомаркеры измененного состояния сознания — мозговые волны, изменение сердечного ритма и гальваническую реакцию кожи, — и использовать нейронную обратную связь для последующего возвращения в такое состояние
[115].
Опытные медитаторы вроде тибетских монахов могут ввести себя в трансцендентальное состояние, и лабораторное оборудование зафиксирует его параметры. Скоро развитие технологии достигнет такого уровня, что любой новичок сможет надеть шлем и использовать запись параметров измененного состояния, чтобы войти в него. Но если мы продолжим настаивать на том, что употребление таблеток для ума и психоделиков — мошенничество, то к чему это приведет, когда границы между нами и нашими инструментами сотрутся? Поскольку технологические новации и модификации внутреннего состояния становятся все популярнее, что произойдет с Пейлом Тела во времена, когда целые толпы ринутся искать Бога в машине?
