Убрав пачку денег в карман, Петрович еще раз осмотрел квартиру, потом убедился в том, что Татьяна мертва, и бесшумно вышел на лестничную клетку…
Эпилог
В хмурый октябрьский день, когда погода упорно давила на психику и убеждала в том, что все плохо и скоро придет зима и, следовательно, станет еще хуже, а администратор ресторана «Чайка» Дмитрий Степанович Городов озадаченно чесал в затылке и тяжело вздыхал, дверь в кабинет Ларисы открылась, и она неожиданно увидела своих недавних знакомцев – сияющее лицо Аллы Суровикиной и солидно возвышавшуюся за ней фигуру Виктора Прошакова.
Но тут же сияние Аллы померкло на фоне просочившегося в кабинет Степаныча. Он в принципе улыбался, но улыбка его была скорее ехидной, чем искренней. Он почти что торжественно объявил:
– К вам гости, Лариса Викторовна. Из Астрахани…
В интонации, с которой было произнесено последнее слово, проскользнул некий намек. А вообще на языке Городова это означало: «Приперлись, так сказать, не ко времени… Тут работать надо, а им и в дождь не сидится дома… Ну, если уж из Астрахани, так, наверное, могли бы и рыбки в подарок привезти… Вы уж не теряйтесь, Лариса Викторовна». Все это сакраментальное несказанное Лариса прочитала в глазах своего администратора, когда он закрывал дверь кабинета, после того как выполнил функции швейцара и глашатая.
– Мы обещали приехать и вот приехали, – сказала Алла, проходя в кабинет.
– Ну и прекрасно, – откладывая бумаги, ответила Лариса. – Сейчас распоряжусь насчет ужина.
– Да нет, мы просто заехали повидаться, мы у вас проездом, у нас всего-то два часа. А потом в Москву…
– Это у нас свадебное путешествие, – объяснил Виктор.
– Поздравляю, – улыбнулась Лариса, окидывая глазами счастливых молодоженов. – Но без ужина я все равно вас не отпущу. Такова уж традиция.
Традиция действительно такая существовала. Как правило, после того, как Лариса успешно завершала то или иное свое расследование, у нее в ресторане собирались персонажи, с которыми столкнула ее судьба в ходе дела. В данном случае вполне логично было пригласить именно эту пару – Виктора и Аллу. Приглашение было сделано наспех, в тот момент, когда Лариса увозила спешащую домой из Астрахани маму. И, наверное, поэтому она не слишком надеялась увидеть когда-нибудь еще Виктора с Аллой. Но вышло по-другому, и этому нельзя было не радоваться. До поезда оставалось еще два часа, поэтому Степаныч тотчас был вызван и озадачен на предмет срочного приготовления ужина.
Администратор, видимо, выведенный из себя хмурой погодой, переходом на зимнее время, а также непрекращающейся «дуростью» своих домочадцев, хмуро кивнул в знак согласия. Вместе с тем он придирчиво и подозрительно оглядел стол начальницы. В его глазах застыл вопрос: «А где же все-таки рыба?»
И рыба действительно не замедлила появиться. Вместе с черной икрой. Это произошло, когда администратор вышел. Невзирая на протесты Ларисы, Виктор с Аллой заставили ее принять оба свертка с пожеланиями того, чтобы астраханские яства были попробованы ее мужем и дочерью.
– Ну как вы живете? – прозвучал весьма банальный вопрос из уст Ларисы.
– Вы знаете, мы живем очень хорошо, чтобы не сглазить, – ответил Виктор. – Плохо так говорить, но не было бы счастья, как говорится…
Алла чуть погрустнела и опустила глаза. Действительно, не возникни в голове у унылого компьютерщика Петровича замысел убить Татьяну, возможно, Виктор с Аллой никогда бы не соединились.
– Скоро будет суд, – сказала Алла.
– Я не пойду, – сдвинул брови Виктор. – Вообще не хочу встречаться с тем человеком. У меня сложное к нему отношение. С одной стороны, он преступник, убил мою жену, и как бы мы ни жили, я не могу оправдывать его.
– А что его оправдывать? – возразила Лариса. – Его как раз совершенно незачем оправдывать. Он действовал очень пошло, из своих меркантильных соображений. И своими действиями повлиял на вашу жизнь. Как это ни парадоксально, но в положительную сторону.
– Да, вы сказали то, о чем я хотел сказать, – «с другой стороны», – заметил Прошаков. – Потому у меня к нему и неоднозначное отношение. Ведь по идее я ему должен и спасибо сказать. – Он погладил по плечу Аллу, и она, улыбнувшись, пожала ему в ответ руку.
– А ваш астраханский родственник не собирается, случайно, встать на защиту этого Бобрищева? – неожиданно спросил Виктор.
– Нет, – покачала головой Лариса. – Насколько мне известно, нет. И какой в этом смысл? Ведь у него практически нет даже смягчающих обстоятельств. Да и сам Александр Петрович совсем не вызывает симпатии. И еще один момент – ему совершенно нечем платить адвокату. Кстати, а вам-то деньги вернули? – спросила она у Прошакова.
– Да, – кивнул тот. – Правда, там не хватает примерно семи тысяч рублей, которые он отдал в фирму, ну да ладно! Я на это и внимания не обратил.
Все помолчали.
– Скажите, он убил Татьяну из-за денег Виктора, да? – тихо спросила Алла.
– В первую очередь да, – кивнула Лариса. – Но сопутствующими мотивами были и психологические: негативное отношение к типу женщин, который она олицетворяла, злость на них. Вот это в совокупности и сыграло свою роковую роль. Впрочем, как бы это ни звучало, но для вас добрую.
– Вот давайте о хорошем и поговорим, – перебила Алла, поднимая бокал с вином. – Выпьем за счастливое будущее, которое иногда наступает.
К чертовой бабушке
Пролог
– До седых волос дожила! В жизни своей копейки не брала! Да чтобы теперь такой поклеп терпеть?!
Ольга Андреевна, сидя у окна с книжкой в руках, слушала жалобы своей соседки, Марии Афанасьевны, восьмидесятидвухлетней женщины, на несправедливость. Мария Афанасьевна, опираясь на палку, стояла перед окном Ольги Андреевны и, выразительно жестикулируя левой рукой, рассказывала о том, что с ней произошло.
– Пятнадцать лет ездили! Как своих принимала! – голосила старушка. – А теперь вот это получила!
С крыльца проворно сбежал мужчина лет пятидесяти, выглядевший тем не менее весьма молодцевато. Невысокого роста, с заметной лысиной на голове, одетый в спортивный костюм, он приветливо поздоровался с соседками и хотел уже приступить к гимнастическим упражнениям во дворе, которые делал каждый день, когда понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
– В чем дело, что такое? – с сильным кавказским акцентом спросил он, подходя к женщинам.
– Вот, Юра, дожила на старости лет! – высоким, тонким голосом жаловалась Мария Афанасьевна. – Принимала, как родных! Да я таких денег отродясь в глаза не видела, и не знаю даже, как они выглядят!
– Да в чем дело, Мария Афанасьевна? – ничего не понял Юра.
– Вы по порядку расскажите, – тихо посоветовала Ольга Андреевна, зябко кутаясь в пуховый платок.
