– Это вы о чем? – отчеканила она.
– А таз она у меня увезла, тогда еще, пятнадцать лет назад!
– Какой еще таз? – с досадой пробурчал Анатолий.
– Новенький таз, эмалированный, только купила себе, в сенях поставила, а она его и увезла!
– Почему это она? – спросила Татьяна. – С чего вы взяли?
– Потому что он у нее из сумки торчал, я видела! – продолжала гнуть свое старушка.
– А что же вы сразу ей не сказали? – усмехнулась Гриценко.
– А потому что… – старушка явно растерялась. – Потому что… постеснялась я! – наконец выкрутилась она. – Меня так не воспитывали!
– Ой, да перестаньте вы со своим тазом! – не выдержала Эвелина. – Сдалось кому ваше барахло!
– Ничего не барахло! – пристукнула палкой об пол Мария Афанасьевна. – Попробуй-ка купи сейчас такой таз! Таких сейчас и нет!
– Так, не обращаем внимания, продолжаем! – бодро скомандовала Татьяна, обращаясь к Анатолию и Эвелине.
– Где они были у вас, эти деньги? Где вы их в последний раз видели? – задавал тем временем вопросы Анатолий.
Татьяна ответила. Анатолий посмотрел в указанном месте, но, естественно, ничего там не нашел. Эвелина стояла, перетаптываясь с ноги на ногу, и вздыхала. Она уже жалела, что согласилась на эту авантюру. Действительно: находиться в этом сомнительном с точки зрения чистоты и воздуха помещении, слушать эту глупую болтовню…
– Пятнадцать лет – это ведь не один год и не два! – продолжала причитать бабка. – И всегда, как родных…
– Мария Афанасьевна, да прекратите вы, что ли, в конце концов? Скажите лучше, где деньги! – не выдержала Татьяна.
– А я тебе говорю – нет у меня денег! Я ничего не брала! – перешла уже на совершеннейший визг бабка. – Ничего у тебя я не брала! Сама заныкала, наверное, по торгашеской своей привычке, не помнишь ничего, а на меня говоришь!
Осмотр комнаты тем временем подошел к концу. Стало ясно, что денег нет и их не найти. Татьяна устало присела на диван, Анатолий встал рядом.
– У меня больные ноги, вы понимаете или нет? – запричитала Мария Афанасьевна. – Я бы сама поискала, да ведь не могу! Не могу, вы понимаете? Завтра я отлежусь и поищу, не сегодня! И тебе их вышлю, если, конечно, найду… Поняла?
Все эти слова были адресованы Татьяне, которая с мрачным видом сидела на диване.
– Скажите ей, вы же грамотный человек, понимающий, – апеллировала Мария Афанасьевна к Анатолию.
– У меня сегодня поезд, – почти умоляющим голосом проговорила Татьяна. – Вы это понимаете или нет?
В этот момент Эвелина позвала Татьяну для разговора «на минутку». Они вдвоем вышли во дворик.
– Фу-у-ух ты, – глубоко вдыхая свежий воздух, покачала головой Эвелина. – С ума сойти можно! И как ты переносила такую атмосферу?
– Ну как… – пожала плечами Татьяна. – По привычке. Раньше у нее все-таки почище было, и сама она в более здравом уме находилась.
– Вы правда, что ли, пятнадцать лет знакомы? – спросила просто так Эвелина.
– Да. Раньше мать сюда ездила, а потом мы с сыном. Мать с ней тогда и познакомилась, даже не пятнадцать лет назад, а, кажется, раньше…
– Ладно, сейчас дело не в этом, – понизила голос Горская. – Я тебе вот что хочу сказать: соглашайся прийти завтра.
– Какое завтра, я же тебе говорю, что у меня поезд, а ты… – начала было в сердцах Татьяна, но приятельница перебила ее:
– Мы придем с Анатолием. Ты же видишь – она жмется, не знает, как деньги вернуть, вот и списывает на свои больные ноги. А до завтра она их подсунет куда-нибудь, причем на видное место, чтобы мы поскорее от нее убрались, и будет торжествующе заявлять: вот, мол, сами запрятали, а на меня грешите!
Татьяна задумалась. В принципе, такое поведение было вполне характерно для Марии Афанасьевны. Трусоватая бабка, побоявшись вмешательства новых людей, должна будет подкинуть деньги. В том, что их взяла именно она, Татьяна теперь не сомневалась. Она знала, что для Марии Афанасьевны главное – это собственный покой. Любой душевный дискомфорт выбивал ее из колеи, и чтобы ее оставили в покое, она пожертвует этими деньгами, тем более что, кажется, уже поняла, что вряд ли сумеет ими воспользоваться.
В этот момент во дворе появился сын Татьяны. Та сразу же встрепенулась и накинулась на него:
– Ну где ты ходишь? Я тут с ума схожу, а ты… Сейчас собираться будем и на вокзал!
– А что так рано? – удивленно осведомился тот.
– Потому что не хочу здесь больше оставаться! – пояснила мать. – По дороге все расскажу, а сейчас посиди пока на лавочке.
Парень пожал плечами и послушно пошел к стоявшей под деревьями скамейке.
– Но как же вы без меня? – обратилась тем временем Татьяна к Эвелине, которая уже достала сигарету и теперь попыхивала ею, нетерпеливо глядя на свою клиентку-приятельницу.
– Нормально! – заверила она Татьяну. – Придем вдвоем, по-быстрому управимся… Я тебе клянусь, что долго искать нам не придется.
– А Анатолию очень это нужно? – усмехнулась Гриценко.
– А ты что, еще не поняла, что он ради меня что хочешь сделает? – изумленно распахнула глаза Эвелина.
Татьяна, не очень-то доверяя столь безапелляционному заявлению, лишь покачала головой, чем привела Эвелину в негодование и вызвала у той желание непременно доказать собственную правоту.
– Вот увидишь, все будет как надо, – с жаром проговорила она и даже притопнула ногой. – Завтра.
– Ну хорошо, – согласилась Татьяна. – А как я узнаю о результате?
– Ты мне позвонишь завтра вечером, – принялась развивать план дальнейших событий парикмахерша, решившая поиграть в частного сыщика. – Я тебе все сообщу, и мы договоримся, как тебе передать деньги. Переслать или, может быть, я их сохраню до твоего следующего приезда.
– Ладно, – кивнула Татьяна. – Пошли, скажем Марии Афанасьевне.
Эвелина отшвырнула окурок и решительно направилась следом за своей клиенткой. На крыльце показался Анатолий.
– Ну вы что? – обратился он к Эвелине. – Бабка кричит, что лучше завтра, а то у нее уже ноги отнимаются. Давайте уж поскорее решать, а то она меня, признаться, утомила.
– Язык бы у нее отнялся! – в сердцах проговорила Горская. – Ладно, сейчас я тебе все расскажу…
Она осталась объясняться со своим кавалером, а Татьяна прошла в дом объявить Марии Афанасьевне, что завтра Эвелина и Анатолий придут к ней вдвоем и все спокойно осмотрят.
– Вот завтра и пусть приходят, – кивнула старушка. – Я сразу так и говорила. А то взбаламутила ты ни с того ни с сего!
– Ничего себе – ни с того ни с сего, – начала было Татьяна, но заставила себя сдержаться и не стала продолжать спор со вздорной старухой. – А я приеду – буду себе другую квартиру подыскивать.
