– Нет-нет! – изворачивалась я. – Я искала носовые платки, чтобы постирать!
– Еще скажите, что вытряхивали крошки из карманов! – Он подошел ко мне, схватил за руки, резко встряхнул, крикнув: – Воровка! Я сообщу об этом вашему начальству!
– Не надо, ведь я ничего не взяла! – жалобно скулила я.
– Сейчас не взяла, а потом возьмешь. Стоит из номера на пять минут отлучиться, а она тут как тут, – сказал он уже менее сердито. – Ишь, размалевалась, красавица! – В голосе пензяка звучала усмешка.
– Почему вы надо мной смеетесь? – протянула я обиженно. – Кто дал вам право?
– А кто дал вам право воровать? – Сказав это, Мокрухин вдруг внимательно посмотрел на меня. – Вы?! Что вы здесь делаете?
– Как это что? – испугалась я. – Работаю я здесь, полы мою, со столов убираю!
– А я вас сразу и не узнал, Оленька! И давно вы стали уборщицей?
Все пропало! Что же сейчас будет? Надо срочно уносить отсюда ноги! Словно прочитав мои мысли, Мокрухин повернулся и закрыл входную дверь.
– Так, это уже гораздо серьезней! Сейчас мы с вами будем очень долго и серьезно говорить! – Сказав это, он взял меня за локоть и усадил на диван.
– О чем нам с вами говорить? – не сдавалась я.
– Молчать! – вдруг выкрикнул мужик с таким зверским лицом, что я сразу притихла. – На вопросы отвечать быстро и кратко! На кого работаешь?
– Ни на кого, – робко ответила я, опасаясь новой вспышки гнева, – сама на себя.
– Врешь! – сказал он с удовольствием. – Ты пешка в чьей-то игре, я сразу тебя раскусил.
– Вовсе нет, никакая я не пешка! А фигура, причем довольно серьезная! – Я гордо распрямила спину.
– Ой, не смеши меня, фигура! Подстилка ты серьезная!
– Попрошу без оскорблений, я не давала вам повода! – почти всерьез обиделась я.
– Заткнись! – снова закричал Мокрухин. – Я застаю ее у себя в номере, шарящей по моим карманам, и у меня после этого нет повода?
– А вы-то сами хороши! – перешла я в атаку. – Почему сбежали с пляжа, а нас оставили отдуваться?
– Не твое дело, ушел, значит, надо было! Признавайся, кто тебя нанял? Камнев? А может, Серов? Я знаю, они мастаки баб подбрасывать!
– Я не знаю, о ком вы говорите! Повторяю, я ни на кого не работаю!
– Даже в другом городе достали, гады! – сказал предприниматель, словно не слыша меня. – Говорить сама будешь или тебе помочь? – Его пальцы угрожающе стиснулись на моем запястье. – Посмотрим, как ты запоешь, когда поджаришься!
– Не надо, – неожиданно сказала я, – меня нанял Серов.
– Так я и знал, – горько вздохнул Мокрухин, – этой мелкой сошке не терпится свалить меня. Ну и что на этот раз?
– Он велел подбросить вам героин, – мрачно произнесла я.
Не знаю, что заставило меня ломать эту комедию, но чутье подсказывало, что действую правильно.
– Вот паразит! – крикнул Антон Петрович, бросаясь к шкафу. – Где он, куда вы его подбросили?
– Ищите и обязательно найдете.
С видом загнанного в угол зверя Мокрухин кинулся ко мне, схватил за шею и стал трясти.
– Где он, признавайтесь! Вы издеваетесь надо мной, – повторял обезумевший предприниматель. Его поведение натолкнуло меня на определенные выводы, и я решилась.
– Отпустите меня, – отчеканила я сурово, – иначе задушите. – Его руки разжались. – Вот так лучше. А теперь слушайте внимательно. Я не имею никакого отношения ни к Камневу, ни к Серову. Более того, – сделала я паузу, – я не знакома ни с одним из них.
– Вы опять за свое! – Он нервно вскочил, сжав кулаки. – Прекратите ломать комедию!
– Комедию здесь ломаете вы! Убили Семена Семеновича и пытаетесь отвлечь частного сыщика от расследования.
– Что это вы говорите? – оторопел Мокрухин. – Зачем мне было убивать малознакомого человека?
– Все из-за них, проклятых. – Голосом следователя, уставшего от людских пороков, сказала я. – Из-за денежек. Вы, доморощенный Аль Капоне! Почему вы решили, что Редька сдал ваших людей?
– Каких людей? О чем вы толкуете? Я не понимаю вас! – Кажется, он действительно не понимал, о чем идет речь.
– «Ликтар» и «Назарет» – знакомые названия? – подсказала я. – Или вы не интересуетесь тем, как называется фирма, которую вы ограбили?
Взгляд мужчины стал более осмысленным, он остановил мои нападки жестом руки. Помолчав несколько секунд, он задумчиво сказал:
– Теперь я, кажется, догадываюсь, в чем вы меня обвиняете. В ограблении инкассаторов, правильно? Отголоски этого дела дошли и до нашего города.
– Конечно, ведь вы приняли в нем самое непосредственное участие, – снова пошла я в атаку.
– А вы не подумали, что если я и в самом деле ограбил машину, то сейчас мне придется убрать вас как ненужного свидетеля? – Он нехорошо ухмыльнулся.
На миг в моей душе всколыхнулся страх, но я подавила его, так как была уверена, что действую правильно.
– Убрать меня сейчас было бы глупо – слишком много людей знает, что я пошла на встречу с вами. Единственное, что вам остается, – это убедить меня в своей невиновности.
– Ну хорошо, – вздохнул бизнесмен, – я не знаю, кто вы, но ясно, что вы не из милиции. Поэтому я выложу вам свои соображения по этому делу. Я понял еще при первой нашей встрече, – начал он, – что Редька порядочный плут.
– А разве позавчера вы встречались не первый раз?
– Не перебивайте. Так вот, я понял, что это человек, готовый поставить любой спектакль, чтобы убедить клиента заключить контракт. Впервые я приехал в Тарасов полгода назад. Мы познакомились с Редькой на одном из тех званых вечеров для бизнесменов, о которых вы говорили Никифору Олеговичу. Я действительно искал поставщиков водочной продукции. Он предложил мне встретиться в кафе «Легион» и обсудить деловые вопросы. Тогда он привел на встречу белокурую женщину, которую звали Полина. Представив ее директором оптовой базы, он стал говорить о выгодах сотрудничества с ним. Она исполняла ту же роль, что и вы, – разливалась соловьем по поводу продукции «Ликтара». Перед тем как идти на встречу, я узнал по своим каналам, что ликтаровская водка, конечно, покупается, но она отнюдь не лидер рынка. Они же пытались убедить меня в обратном.
В тот вечер, – продолжал Мокрухин, – я не заключил с ним контракт. Лицедейство Полины было абсолютно неправдоподобно – у меня сложилось впечатление, будто меня хотят крупно надуть, и я уехал домой. Через полгода, будучи в Пензе, я узнаю от одного своего знакомого, что он провернул выгодную сделку с Редькой. Причем все прошло без обмана. Не знаю, что двигало Семеном Семеновичем – наверное, тяга к режиссерскому ремеслу и театральным эффектам, когда он приводил на встречу подсадных уток. Ведь можно было обойтись и без этого. Я откровенно забавлялся, глядя на вас, – вы так комично изображали свою роль.
