Западные оконечности этих садов выглядели неровными из-за сломанных деревьев. Теперь заграждения придется возводить и там.
Он думал, что Сплавленные сожгут сады, но нет. Во время небольшого привала Моаш как следует рассмотрел одну из них – высокую женщину, которая зависла в дюжине футов над землей, пальцами ног указывая вниз. Ее лицо было более угловатым, чем у паршунов. Она напоминала спрена тем, как висела там, и это впечатление усиливалось из-за ее развевающихся одежд.
Моаш прислонился к саням и глотнул воды из меха. Неподалеку одна из надзирательниц наблюдала за ним и паршунами из его отряда. Она была новенькой – взамен того, которого он ударил. Еще несколько Сплавленных проехали мимо верхом, подгоняя лошадей, – для них это было явно привычно.
«Эта разновидность не летает, – подумал Моаш. – Они могут окружать себя темным светом, но он не дарует им сплетения. А что же тогда? – Он посмотрел на ту, что зависла поблизости. – Но вот эти почти не ходят. Это тот же вид, как и те, которые взяли меня в плен».
Каладин не смог бы оставаться в воздухе так долго, как они. У него бы закончился буресвет.
«Она изучает сады, – подумал Моаш. – И выглядит впечатленной».
Сплавленная развернулась в воздухе и взмыла; длинное одеяние развевалось у нее за спиной. Эти чрезмерно длинные одежды для кого-то еще были бы неудобными, но для существа, которое почти всегда летало, эффект был завораживающим.
– Так не должно было случиться, – пробормотал Моаш.
Вблизи один из паршунов из его отряда хмыкнул:
– Да что ты говоришь, человек.
Моаш посмотрел на паршуна, который устроился в тени их саней, нагруженных бревнами. Высокий, с грубыми руками, его кожа была большей частью темной с красными разводами. Остальные звали его Сах – простое имя темноглазого алети.
Моаш дернул подбородком, указывая на Приносящих пустоту:
– Они должны были нахлынуть беспощадной волной, уничтожая все на своем пути. Они же в буквальном смысле воплощение разрушения.
– И что? – удивился Сах.
– И то, что она, – Моаш указал на улетающую Сплавленную, – обрадовалась, обнаружив здесь сады. Они сожгли всего-то несколько городков. Похоже, они намерены сохранить Револар, развивать его. – Моаш покачал головой. – Предполагалось, что это будет апокалипсис, но во время хаоса никто не занимается фермерством.
Сах снова хмыкнул. Похоже, он знал о происходящем не больше Моаша. Он, видимо, вырос в деревне где-то в Алеткаре. Все известные ему сведения об истории и религии он подслушал у людей.
– Человек, ты не должен так небрежно говорить о Сплавленных, – предупредил Сах, вставая. – Они опасны.
– Я в этом не уверен, – ответил Моаш, пока еще двое пролетели над ним. – Та, которую я убил, оказалась не такой уж крепкой – хотя, наверное, она просто не ожидала, что я дам отпор.
Он отдал свой мех надсмотрщице, которая как раз подошла к ним, и глянул на Саха, который таращился на него разинув рот.
«Наверное, не стоило упоминать о том, что я убил одного из их богов», – спохватился Моаш, возвращаясь к своему месту в веренице – последнему, ближе всего к саням, так что он весь день пялился на потную спину паршуна.
Они снова пустились в путь, и Моаш ожидал еще одного долгого дня работы. Эти сады означали, что до Холинара осталось чуть больше дневного перехода в легком темпе. Он полагал, что Приносящие пустоту заставят их поднапрячься, чтобы прибыть к столице до наступления темноты.
К его удивлению, армия отклонилась от прямого маршрута. Они виляли между какими-то холмами, пока не достигли городка – одного из предместий Холинара. Он не помнил названия. Таверны здесь были удобные и гостеприимные к караванщикам.
Очевидно, что через Алеткар продвигались и другие армии Приносящих пустоту, потому что город явно захватили много дней – если не недель – назад. Его патрулировали паршуны, и единственные замеченные им люди уже работали на полях.
Как только армия достигла цели, Приносящие пустоту снова удивили Моаша, выбрав некоторых рабов, тянувших фургоны, и освободив их. Это были самые слабые – те, кому труднее всех пришлось в пути. Надзиратели отправили их напрямую к Холинару, который по-прежнему был слишком далеко, чтобы его увидеть.
«Они пытаются заполонить город беженцами, – понял Моаш. – Теми, кто больше не подходит для работы или сражений».
Основное войско разместилось в больших буревых бункерах, расположенных в пригороде. Паршуны не собирались нападать на город немедленно. Приносящие пустоту хотели дать солдатам отдохнуть, подготовиться – и уже потом перейти к сражению.
В юности он задавался вопросом, отчего ближайшие к Холинару пригороды расположены не менее чем в дне пути. Между городскими стенами и этим местом не было ничего, лишь пустынные равнины – даже холмы срыли до основания много веков назад. Теперь он понял. Если кто-то намеревался осадить Холинар, этот городок был ближайшим местом, где он мог разместить армию. Под стенами города нельзя было разбить лагерь: его снесло бы первой же бурей.
В городе сани с припасами разделили, кого-то послали по одной улице – которая показалась Моашу зловеще пустой, – в то время как его направили по другой. Они действительно проехали мимо его любимой таверны, «Падающей башни»; он увидел глиф на камне с подветренной стороны.
Наконец его команде приказали остановиться, и он отпустил веревку, потянулся и вздохнул с облегчением. Их послали на большой двор возле каких-то складов, где паршуны рубили бревна.
«Лесной склад?» – подумал Моаш и почувствовал себя глупо. Он преодолел такой путь, волоча сани с бревнами, и рассчитывал на что-то другое?
И все же… лесной склад. Совсем как те, что в военных лагерях. Он засмеялся.
– Человек, не надо так веселиться, – презрительно бросил один из надзирателей. – Ты проведешь здесь следующие несколько недель за постройкой осадного снаряжения. А когда начнется атака, будешь в первом ряду – понесешь лестницу к печально известным стенам Холинара.
Моаш захохотал еще сильней. Смех поглотил его, сотряс, он не мог остановиться. Он беспомощно содрогался, пока не начал задыхаться и не опустился без сил на спину, на жесткую каменистую почву, и слезы струились по его лицу.
Мы изучили эту женщину, – говорилось в новом письме Мрейза, которое получила Шаллан.
Ишна преувеличила свою важность для тебя. Она действительно участвовала в шпионаже для дома Хамарадин, как и сказала тебе, но была всего лишь помощницей истинных шпионов.
Мы определили, что она безопасна, – можешь ее приблизить, но не слишком полагайся на ее преданность. Если ты ее устранишь, мы поможем скрыть исчезновение, по твоей просьбе. Но мы не возражаем против того, чтобы ты пользовалась ее услугами.
Шаллан вздохнула, откинулась на спинку кресла, в котором ждала Элокара в его комнате для аудиенций. Она неожиданно обнаружила это послание в своей сумке.
