– Эй, Хид, не вздумай вылезти, – позвал лейтенант. – Парни, держите щиты сомкнутыми. Если мы сейчас поспешим, станем легкой добычей.
Солдаты неохотно вернулись в строй. В конце концов Сплавленный улетел. Их атаки никогда не длились долго; они наносили мощный удар, проверяя скорость реакции защитников. Красноглазые еще нередко врывались в ближайшие башенки, обыскивая их. Готовились к настоящему штурму и, как догадывался Каладин, пытались выяснить, каким образом Стенная стража добывает пропитание.
Барабаны просигналили отбой, и соратники Каладина по взводу устало поплелись обратно в башню. Их охватила досада. Затаенная агрессия. Все это беспокойство, спешка битвы – только для того, чтобы стоять и потеть, пока другие погибают.
Каладин помог разобрать оружие по стойкам, а потом налил себе миску похлебки и присоединился к лейтенанту Норо, который ждал на стене, прямо рядом с башней. Посланница с помощью сигнальных флажков сообщала тем, кто остался в городе, что взвод Норо в схватке не участвовал.
– Сэр, приношу свои извинения, – негромко проговорил Каладин. – Это больше не повторится.
– Э-э… «это»?
– В самом начале я поспешил, – напомнил Каладин. – Кинулся отдавать приказы вместо вас.
– А! Кэл, что ж, ты соображаешь на ходу! Я бы сказал, так и рвешься в бой.
– Возможно, сэр.
– Хочешь проявить себя перед отрядом, – продолжил Норо, потирая свою жиденькую бородку. – Что ж, мне нравятся воодушевленные люди. Так держать – полагаю, ты очень скоро будешь командиром отряда. – Он произнес это с интонацией гордого родителя.
– Сэр, разрешите освободиться от наряда? Возможно, дальше на стене есть раненые, которым понадобится моя помощь.
– Раненые? Кэл, я помню, ты сказал, что обучался полевой медицине, но наши военные лекари уже должны быть там.
Точно, у них есть настоящие лекари.
Норо похлопал его по плечу:
– Иди и съешь похлебку. Позже наступит время действовать. Не слишком быстро беги навстречу опасности, хорошо?
– Сэр, я… постараюсь это запомнить.
Как бы там ни было, ему оставалось лишь вернуться в башню с Сил на плече и сесть за стол, чтобы съесть свою похлебку.
74
Спрен проворства
Сегодня я прыгнул с башни в последний раз. Я чувствовал, как ветер пляшет вокруг меня, когда падал вдоль восточной стороны башни к предгорьям, расположенным ниже. Мне будет этого не хватать.
Из ящика 10–1, сапфир
Вуаль сунула голову в разбитое окно заброшенной рыночной лавки. Беспризорник Грунд сидел на своем обычном месте, аккуратно сдирая со старых туфель полоски свиной кожи. Услышав шорох, он бросил инструмент и потянулся здоровой рукой за ножом.
Потом мальчик увидел, что это она, и поймал брошенный пакет с едой. На этот раз ее было меньше, зато имелись фрукты – редкость в нынешнем Холинаре. Беспризорник прижал к себе пакет и закрыл темно-зеленые глаза, вид у него сделался… замкнутый. До чего странное выражение лица.
«Он все еще мне не доверяет. И задается вопросом, что я потребую взамен».
– Где Ма и Силанд? – поинтересовалась Вуаль. Она приготовила пакеты для двух женщин, которые жили здесь вместе с Грундом.
– Переселились в дом старого жестянщика. – Грунд большим пальцем указал на проседающий потолок. – Решили, что тут становится слишком опасно.
– Уверен, что не хочешь сделать то же самое?
– Не-а. Наконец-то я могу двигаться, ни на кого не натыкаясь.
Она оставила его в покое и вышла, сунув руки в карманы нового плаща, надвинув шляпу на лицо. Воздух был холодный. Вуаль надеялась, что в Холинаре будет теплее, чем на Расколотых равнинах или в Уритиру, где пришлось провести столько времени. Но здесь тоже было холодно – наступил зимний сезон. Наверное, во всем виновата Буря бурь.
Следом она зашла к Мури, бывшей швее с тремя дочерьми. Мури принадлежала ко второму нану – высокий ранг для темноглазой, и раньше в городишке неподалеку от Револара у нее было успешное дело. Теперь она рыскала по канавам после бурь в поисках дохлых крыс и кремлецов.
Мури всегда могла поделиться забавными, но в целом бессмысленными слухами. Вуаль ушла примерно через час и покинула рынок, бросив последний пакет с едой на колени случайному нищему.
Старый нищий обнюхал пакет, а потом взволнованно закричал, ткнув локтем собрата:
– Спрен Проворства! Погляди, Спрен Проворства!
Он с коротким смешком принялся копаться в пакете, и его приятель, проснувшись, схватил лепешку.
– Спрен Проворства? – переспросила Вуаль.
– Это же ты! – воскликнул он. – Тра-ля-ля! Я о тебе слышал. Ты грабишь богатеев по всему городу, ага! И никто не может тебя остановить, патаму шта ты спрен. Умеешь проходить сквозь стены, да-да. Белая шляпа, белый плащ. Всегда выглядишь по-разному, верно?
Нищий с жадностью накинулся на еду. Вуаль улыбнулась – ее репутация набирала силу. Она ее укрепила, послав Ишну и Ватаха в обличье Вуали, чтобы они раздавали еду. Конечно, культ скоро перестанет ее игнорировать. Узор загудел, когда она потянулась, и вокруг взвились спрены изнеможения – все искаженные – в виде маленьких красных вихрей. Торговец, которого она обокрала чуть раньше, погнался за нею сам, но для своего возраста он был не слишком шустрым.
– Почему? – спросил Узор.
– Что «почему»? Почему небо синее, солнце яркое? Почему дует ветер или идет дождь?
– Мм… Почему ты так радуешься, что накормила так мало людей?
– Накормить немногих – это то, что мы можем сделать.
– А еще мы можем спрыгнуть с крыши, – ответил он таким искренним тоном, словно не понимал сарказма. – Но мы этого не делаем. Шаллан, ты лжешь.
– Вуаль.
– Твои обманы прячут другие обманы. Мм… – Он казался сонным. А спрены могут быть сонными? – Помнишь твой Идеал – истину, которую ты произнесла?
Она сунула руки в карманы. Приближался вечер, солнце плавно опускалось к западному горизонту. Как будто убегало от Изначалья и бурь.
На самом деле ее волновал свет в глазах каждого отдельного человека, которому она что-то давала. Накормить их было гораздо более реально, чем весь план по внедрению в культ и обследованию Клятвенных врат.
«Этого мало. Я мыслю слишком приземленно». Так сказала бы Ясна.
На улице Вуаль видела людей, которые явно страдали, даже плакали. В воздухе летало слишком много спренов гнева, а спрены страха встречались почти на каждом углу. Она должна была сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь.
