– Нет, – возразил Каладин. – Ты лекарь, отец, но я – кое-что другое. Сторож на границе. – Слова, которые Далинар Холин услышал в видении. Каладин встал. – Я буду защищать тех, кто в этом нуждается. Сегодня это означает, что мне надо выследить Приносящих пустоту.
Лирин вздохнул:
– Ладно. Я… рад, что ты вернулся, сынок. Рад, что с тобой все в порядке.
Каладин положил руку на плечо отца:
– Отец, жизнь прежде смерти.
– Повидайся с матерью, прежде чем уйти. У нее есть что тебе показать.
Каладин нахмурился, но прошел из лазарета в кухню. Она освещалась только несколькими свечами. Куда бы он ни пошел, везде видел тени и изменчивый свет.
Кэл наполнил флягу свежей водой и обнаружил небольшой зонтик. Пригодится для чтения карт под дождем. Оттуда наведался в библиотеку, чтобы проверить, как там Лараль. Рошон удалился в свою комнату, но его жена сидела за письменным столом, а перед нею стояло даль-перо.
Стоп. Даль-перо работало. Его рубин светился.
– Буресвет! – сказал Каладин, ткнув пальцем.
– Ну конечно, – ответила Лараль, нахмурившись. – Он нужен для фабриалей.
– Откуда у тебя заряженные сферы?
– Великая буря. Всего несколько дней назад.
Во время столкновения с Приносящими пустоту Буреотец призвал внеочередную Великую бурю, которая соответствовала Буре бурь. Каладин улетел до того, как пришла ее буревая стена, чтобы сразиться с Убийцей в Белом.
– Эта буря была неожиданной, – напомнил Каладин. – Откуда ты знала, что надо выставить сферы наружу?
– Кэл, не так уж трудно вывесить немного сфер за окно, как только начинается буря!
– Сколько их у тебя?
– Есть немного, – призналась Лараль. – У ревнителей найдется кое-что – я не единственная, кто до такого додумался. Слушай, в Ташикке есть кое-кто, согласный передать послание Навани Холин, матери короля. Разве ты не этого хотел? Ты правда думаешь, что она ответит?
К счастью, когда даль-перо начало писать, это и впрямь был ответ.
– «Капитан? – прочитала Лараль. – Это Навани Холин. Это правда ты?»
Лараль моргнула, затем посмотрела на него.
– Да, – подтвердил Каладин. – Последнее, что я сделал перед отъездом, – поговорил с Далинаром в верхней части башни.
Он надеялся, этого хватит, чтобы его опознать.
Лараль вздрогнула, потом записала его слова.
– «Каладин, это Далинар, – прочитала она, когда пришло сообщение. – Каково твое положение, солдат?»
– Сэр, лучше, чем ожидалось, – продиктовал Каладин. Он кратко изложил то, что обнаружил. В конце он отметил: – Я беспокоюсь, что они ушли, поскольку Под недостаточно важен. Я заказал лошадь и карты. Думаю, могу произвести небольшую разведку и посмотреть, что удастся выяснить о враге.
«Осторожнее, – пришло в ответ. – У тебя не осталось буресвета?»
– Возможно, смогу найти немного. Сомневаюсь, что этого будет достаточно для возвращения, но все-таки он пригодится.
Прошло несколько минут, прежде чем Далинар ответил, и Лараль воспользовалась возможностью поменять бумагу на доске с даль-пером.
«Капитан, у тебя хорошее чутье, – наконец-то прислал Далинар. – Я чувствую себя слепым в этой башне. Подберись достаточно близко, чтобы обнаружить, что делает враг, но не рискуй понапрасну. Возьми даль-перо. Отправляй нам глиф каждый вечер в знак того, что ты в безопасности».
– Понял, сэр. Жизнь прежде смерти.
«Жизнь прежде смерти».
Лараль посмотрела на него, и он кивнул, давая понять, что разговор окончен. Она без слов упаковала для него даль-перо, и он с благодарностью его взял, а затем поспешил из комнаты и вниз по ступенькам.
Его деятельность привлекла множество людей, собравшихся перед лестницей в маленькой прихожей. Он намеревался спросить, нет ли у кого-то заряженных сфер, но увидел мать и про все забыл. Она говорила с несколькими девушками и держала на руках малыша. А зачем он ей…
Каладин остановился у подножия лестницы. Ребенку, наверное, был год; он жевал палец и что-то лопотал.
– Каладин, познакомься с братом, – объявила Хесина, повернувшись к нему. – Девочки сидели с ним, пока я ухаживала за ранеными.
– Брат, – прошептал Каладин. Такое никогда не приходило ему в голову. Матери в этом году исполнится сорок один, и…
Брат.
Каладин протянул руки. Мать позволила ему взять мальчика, подержать в руках, которые казались слишком грубыми, чтобы прикасаться к такой мягкой коже. Каладин задрожал, потом крепко прижал ребенка к себе. Воспоминания об этом месте не сломали его, и, увидев родителей, он не поддался, но это…
Он не мог остановить слезы. Кэл чувствовал себя дураком. Не то чтобы это что-то изменило – его братьями теперь были ребята из Четвертого моста, ставшие столь же близкими, как любой кровный родственник.
И все же он плакал.
– Как его зовут?
– Ороден.
– «Дитя мира», – прошептал Каладин. – Доброе имя. Очень хорошее имя.
Позади него появилась ревнительница с ящичком для свитка. Бури, это Зехеб? Все еще жива, хотя она всегда казалась старше самих камней. Каладин вернул маленького Ородена матери, вытер глаза и взял свиток.
Люди толпились вдоль стен. Да и как иначе, Каладин являл собой интереснейшее зрелище: сын лекаря, ставший рабом, а теперь осколочником. В Поде такого развлечения не будет еще лет сто. По крайней мере, если Каладин сам не устроит новое.
Кэл кивнул отцу, который вышел из гостиной, и повернулся к толпе:
– У кого-то здесь есть заряженные сферы? Я их обменяю, два гроша к одному. Приносите.
Сил жужжала вокруг него, пока собирали сферы, и мать Каладина руководила обменом. В итоге удалось собрать небольшой мешочек, но даже он казался невероятным богатством. По крайней мере, лошади Кэлу теперь не понадобятся.
Он завязал мешочек, а затем бросил взгляд через плечо на подошедшего отца. Лирин достал из кармана маленький светящийся бриллиантовый грош и протянул его Каладину.
Каладин принял сферу и посмотрел на мать и маленького мальчика у нее на руках. На своего брата.
– Я хочу отвезти вас в безопасное место, – сообщил он Лирину. – Мне нужно уйти, но я скоро вернусь. Чтобы забрать вас в…
– Нет, – сказала Лирин.
– Отец, это Опустошение.
Вблизи люди тихонько охнули, взгляды у них сделались затравленные. Вот буря; Каладину стоило сообщить это наедине. Он наклонился к Лирину:
– Я знаю место, где безопасно. Для тебя, для мамы. Для маленького Ородена. Пожалуйста, хоть раз в жизни не будь таким упрямым.
