Больно дышать, думать. Что-то пошевелилось внутри его кулака. Он разжал кровоточащие пальцы.
«Самый… самый важный…»
Внутри кулака откуда-то взялась золотая сфера. Спрен славы.
«Самый важный шаг, который может сделать человек. Это ведь не обязательно первый, не так ли? Это… следующий. Далинар, это может быть следующий шаг!»
Дрожащий, с кровоточащими пальцами, измученный, Далинар набрал воздуха в легкие и сорванным голосом произнес единственную фразу:
– Тебе не отнять мою боль.
119
Единство
Когда я начинал путешествие, мне пришлось защищать свое решение странствовать в одиночку. Его называли безответственным. Уклонением от долга и обязательств.
Те, кто так говорил, из-за своей самонадеянности совершили огромную ошибку.
Из послесловия к «Пути королей»
Вражда шагнул к нему:
– Далинар? В чем дело?
– Тебе не отнять мою боль.
– Далинар…
Великий князь заставил себя подняться на ноги:
– Тебе. Не отнять. Мою. Боль.
– Будь благоразумен.
– Это я убил тех детей, – заявил Далинар.
– Нет, это…
– Я сжег людей в Раталасе.
– Но я был там и влиял на тебя…
– Тебе не отнять мою боль!!! – заорал Далинар, шагнув к Вражде. Бог нахмурился. Его соратники попятились, а Амарам прикрыл глаза ладонью и прищурился.
Неужели это спрены славы вертелись вокруг Далинара?
– Я действительно перебил жителей Раталаса, – прокричал Далинар. – Может, ты и был там, но я сделал выбор. Я так решил! – Он замер. – Я убил ее. Мне так больно, но я это сделал. И я принимаю это. Ты ее не получишь. Ты не отнимешь ее у меня снова.
– Чего ты рассчитываешь добиться, сохраняя это бремя? – поинтересовался Вражда.
Далинар усмехнулся в лицо божеству:
– Если я притворюсь… Если я притворюсь, что ничего этого не делал, значит я так и не сумел стать кем-то другим.
– Неудачником?
Что-то всколыхнулось внутри Далинара. Тепло, которое он уже однажды познал. Теплый успокаивающий свет.
«Объедини их».
– Путь прежде цели, – произнес Далинар. – Но не бывает пути без начала.
Его разум сотряс раскат грома. Внезапно что-то вновь хлынуло в него. Буреотец, далекий, испуганный, а еще – изумленный.
«Далинар?!»
– Я приму ответственность за то, что сделал, – прошептал Далинар. – Если мне суждено падать, я встану и сделаюсь лучше, чем был.
Ренарин бежал за Ясной через Верхний округ Тайлена. Улицы заполнили толпы людей, но принцесса и не пыталась ими воспользоваться. Она прыгала с крыши на крышу, спускаясь с одного уровня на другой. Она пробегала каждый из них, а потом перескакивала на следующую улицу.
Ренарин старался не отставать, испуганный собственной слабостью, сбитый с толку тем, что увидел. Он прыгнул на следующую крышу, испытал внезапную боль от падения, но буресвет все исцелил. Молодой человек ковылял за двоюродной сестрой, пока боль не прошла.
– Ясна! – позвал он. – Ясна, я не успеваю!
Она задержалась на краю крыши, пока Ренарин добирался до нее, и взяла его за руку.
– Ты можешь успевать. Ты же Сияющий рыцарь.
– Не думаю, что я Сияющий. Понятия не имею, кто я такой.
Мимо них пролетела целая стая спренов славы – сотни, плотным строем, который изгибался, направляясь к нижней части города. Там что-то сияло, какой-то маяк в тусклых сумерках, охвативших Тайлен.
– Я знаю, кто ты, – сказала Ясна. – Ты мой кузен. Ты моя родня, Ренарин. Дай руку. Поспешим.
Он кивнул, и принцесса потащила его следом, прыгая с крыши на крышу, не обращая внимания на чудовищное создание, которое взбиралось к верхней части города неподалеку от них. Ясна сосредоточилась на одном.
На свете, что сиял впереди.
Объедини их!
Спрены славы заструились вокруг Далинара. Тысячи золотых сфер – больше спренов, чем он когда-то видел в одном месте. Они объяли его, превратились в колонну золотого света.
Вражда попятился от нее.
«Такой маленький, – удивился Далинар. – Он всегда был таким маленьким?»
Сил подняла голову.
Каладин повернулся, чтобы увидеть, что привлекло ее внимание. Спрен смотрела мимо Сплавленных, которые приземлились и собрались атаковать. Она уставилась на океан бусин и трепещущие огоньки душ над ним.
– Сил?
Спрен крепко прижала его к себе:
– Каладин, может быть, тебе и не придется никого спасать. Похоже, пришло время кому-то спасти тебя.
Объедини их!
Далинар вскинул левую руку, погрузил ее между мирами и ухватился за саму ткань бытия. Обитель разума, сферу мысли.
Вскинул правую руку и коснулся чего-то огромного, чего-то такого, что не было местом, но было всеми местами сразу. Он уже это видел – в тот миг, когда Вражда позволил ему мельком узреть Духовную сферу.
Сегодня он держал ее в руке.
Сплавленные бросились прочь. Амарам опустил забрало, но этого было недостаточно. Он попятился, вскинув руку. Лишь одно живое существо осталось на месте. Молодая паршунья, та самая, которую Далинар посетил в видении.
– Что ты такое? – прошептала она, пока князь стоял, раскинув руки, касаясь миров мысли и духа.
Он закрыл глаза, выдохнул, прислушиваясь к внезапной тишине. И раздался спокойный, тихий голос. Женский голос, так хорошо ему знакомый.
Я тебя прощаю.
Далинар открыл глаза и понял, что́ паршунья видела, глядя на него. Клубящиеся тучи, сияние, гром и молнии.
– Я Единство.
Он хлопнул в ладоши.
И соединил три мира в один.
Шейдсмар залило ослепительным светом.
Сплавленные закричали, когда ветром их унесло прочь, но Каладин ничего не почувствовал. Дребезжание бусин переросло в рев.
Каладин прикрыл глаза ладонью. Свет потускнел, но посреди моря осталась сияющая колонна. От нее протянулась стеклянная дорога из соединенных бусин.
Каладин моргнул и взял руку Шаллан, которая помогла ему встать. Адолин с трудом сел, держась за окровавленный живот:
– Что… что это такое?
