Картер подошел к рабочему месту Перл, резко схватил ее за плечо и развернул вместе с креслом. Подняв свой экран, будто тот был основным вещдоком, он зарычал:
– Хочешь сказать, что это не ты?
На этот раз ее голос не дрожал:
– Скажу, что это была не только я.
Картер обвел взглядом рабочие места и понял, что все глаза устремлены на него.
Когда Картер прибыл в Санта-Клару, кабинеты были пусты, несмотря на то, что стояло раннее утро среды. Походив по коридорам, он в конце концов нашел всех сотрудников. Они столпились в комнате отдыха с пластиковыми стаканчиками вина в руках и кричали «ура». В центре гулянки Картер заметил Томаса и махнул рукой, пытаясь привлечь его внимание – не удалось.
– Что за праздник? – спросил он у стоявшего рядом мужчины.
– Мистера Игнисса назначили вице-президентом! Мы только что узнали.
– О, – промямлил Картер, думая, не стоит ли ему уйти. Он не хотел портить хорошие для Томаса новости. – Поздравляю.
– Разумеется, мы все знали, что это произойдет, – самоуверенно добавил мужчина.
– Знали?
– Ага. Выбирали между ним и еще одним менеджером. Но послушайте! Кто может быть лучше Игнисса? Вот. – Он вложил что-то в руку Картера. Стаканчик вина. – Выпейте немного. Оно довольно неплохое.
Картер поднес стакан к губам. Насыщенный вкус мигом снял его оцепенение. Да. Чертовски хорошее брожение.
Картер вышел из комнаты отдыха и, побродив по коридорам, нашел-таки кабинет Томаса на том же месте, где располагался и его собственный кабинет. Он решил присесть и подождать своего друга. Вечеринка не будет длиться вечно, а когда она закончится, Томас вернется сюда и поможет Картеру, скажет ему, где он ошибся. И в этот момент Картер увидел ее, помятую Apricity, на полке возле стола Томаса. Ну что ж, может, она что-то подскажет Картеру?
Он пошарил в ящиках стола Томаса и нашел набор для взятия проб. Затем собрал слюну тампоном и, дрожащими руками помазав ею чип, вставил его в машину.
– Что ты здесь делаешь? – прервал его чей-то голос.
Это был один из близнецов-программистов.
– Здравствуй, эээ… – неуверенно произнес Картер. Почему он до сих пор не знает, как зовут этого человека?
– Картер. Привет. – Программист выдавил улыбку и перевел взгляд на машину. – Томас знает, что ты здесь?
– Он празднует, – сказал Картер. – Ты слышал? О его повышении?
– Я… да, слышал.
– В комнате отдыха вечеринка. Вино. Хорошее пойло. – Картер вдруг понял, что все еще держит стакан и поднял его, как бы произнося небольшой тост. – Мне нужна всего минута. Томас не против.
Программист начал пятиться, подняв руки.
– Я пойду найду его, дружище. А ты просто подожди здесь.
Его взгляд снова метнулся к Apricity. Картер увидел, что на экране появился текст.
– Постой тут, подожди, – сказал программист. – Только не… не… – Не закончив фразу, он развернулся и трусцой бросился в сторону комнаты, где проходило празднование.
Картер посмотрел на экран.
ПРИХОДИТЕ НА РАБОТУ В ВЕЛЬВЕТОВОМ
ХАЛАТЕ.
Эту инструкцию Томас получил в конце их последней встречи. Возможно, машина не зарегистрировала новый чип. Картер развернул еще один чип и снова провел по нему тампоном со слюной.
На экране появилось то же предложение. Картер уставился на него и внезапно ощутил на языке вкус гнилого винограда. Он чувствовал, как воображаемый палец постукивает его по плечу: «Да, ты». Но все же он его не выбирал. Он пытался привлечь его внимание, пытался заставить его посмотреть. Но Картер не хотел поворачиваться и смотреть. Он коснулся маленькой вмятины в углу машины, провел по ней пальцем, и ему показалось, что он сам такой же. Как будто со вмятиной.
– Картер. – В дверях стоял Томас с розовыми от вина губами. Теперь у него была другая улыбка, новая, которая совсем ему не шла. – Ты не… – Он указал на машину.
– Она посоветовала мне сделать то же, что и тебе, – сказал Картер.
– Да? – Томас провел рукой по волосам. – Ага. Понятно. Эта штука сломалась.
– Я попробовал дважды. Одна и та же инструкция. Оба раза. – В его голосе (он услышал это только, когда заговорил) прозвучала умоляющая нотка.
– Я хочу, чтобы ребята ее посмотрели. Новая технология и все такое.
Картер открыл рот. Он приехал сюда, чтобы рассказать Томасу о звонке из кабинета Скрулла, о предательстве Перл, обо всей этой клятой херне. Предательство. Это слово застряло в голове Картера и, словно шпилькой, кололо в области груди. Томас Игнисс облизнул испачканные вином губы, напоминавшие рот вампира из низкобюджетного телешоу. Он был одет в обычный серый костюм, а не (как заметил Картер) в вельветовый халат. Предательство.
– Поздравляю с вице-президентством, – тихо сказал Картер.
– Спасибо, – выдохнул Томас и, скривив губы, еще раз посмотрел на Apricity. – Слушай, дружище, извини. – Когда Картер не ответил, Томас попытался еще раз, протянув руку для рукопожатия или, может быть, объятия.
Картер протолкнулся мимо него и вышел в коридор.
Вернувшись домой, Картер увидел, что Энджи крепко спит полуденным сном, не очень-то тихо храпя. Малышка, однако, бодрствовала. Она лежала на спине, вытянув ножки, и глядела на него. Картер осторожно взял дочь на руки, а затем, поддавшись порыву, поднял ее над головой. Ее глаза сверкали, темные и безразмерные, словно в них простирались целые галактики. Она била кулачками воздух, как всегда, когда ее поднимал папа. Опустив девочку, Картер прижался лицом к ее пухленькому животику, а затем лег вместе с ней на ковер посреди спальни и свернулся калачиком.
– Что мне теперь делать? – пробормотал он, чувствуя, как начинают дрожать его плечи.
Крошечные кулачки дочери били его по голове. Он ей не препятствовал.
4
Такой милый и вежливый юноша
Убедившись, что Ретт не смотрит, Перл приподняла чашку и освободила паука. Перевела дыхание. Ретт откинулся на спинку стула, с задранными на стол ногами уткнувшись в экран. Перевернутая чашка наклонилась в руке Перл, оставляя полукруглый участок пространства между ее краем и столешницей – достаточно места, чтобы паук мог сбежать. Перл вообразила себе, какой вид предстал перед глазами паука: темный, дрожащий купол мира, расширяющийся горизонт, свет. Еще один вдох, и паук выскочил из-под чашки и пополз по кухонному столу. Но двигался он не в сторону Ретта, а обратно к Перл. Ее крик был только отчасти притворным.
Ретт оторвал взгляд от экрана:
– Какой большой…
Паук действительно был большим. Просто огромным, потому что Перл именно такого и искала, в течение нескольких недель выбрасывая меньшие экземпляры в ящик для цветов за кухонным окном. Другие пауки были серыми пылинками по сравнению с этим: он был настолько велик, что можно было различить суставы его ног, изогнутые под изящными углами.
