Мои опасения основаны на том, что есть различные виды мотивации, которые не считаются в равной степени желательными (см. выше). Существует огромная разница между учеником, стремящимся получить хорошую оценку, и тем, кто старается решить задачу или понять историю. Более того, исследования показывают: когда школьников побуждают сосредоточиться на получении более высоких показателей, обыкновенно случаются три вещи: они теряют интерес к обучению, начинают уклоняться от слишком сложных заданий и утрачивают способность к глубокому критическому мышлению
[109]. Давайте рассмотрим каждый из этих пунктов.
1. Дети, которых вознаграждают за великодушие, в итоге становятся менее великодушными. Точно так же ученики, которые получают высокие оценки (или, если уж на то пошло, чья основная цель — получение высокой оценки), проявляют меньше интереса к изучаемому предмету. Это происходит не с каждым ребенком — некоторые, по-видимому, имеют естественный иммунитет к деструктивным последствиям оценочной системы. Но для большинства риск очень высок. Насколько я знаю, абсолютно все исследования, касавшиеся этого вопроса, обнаружили аналогичное. Ученики, которым заранее сказали, что за выполнение задания будет поставлена оценка, получили меньше удовольствия от работы и не выказывали желания вернуться к этому позже — в отличие от школьников, которым дали такое же задание, но без упоминания об оценках. Самая потрясающая история и самый захватывающий научный проект быстро теряют свою привлекательность, если воспринимать их только как средство получения хорошего балла или золотой звездочки. Чем больше ребенок думает об оценках, тем больше вероятность того, что его природная любознательность атрофируется.
2. Оценки заставляют учеников по возможности выбирать путь наименьшего сопротивления. Внушите, что все действия идут в счет баллов, и в ответ они, скорее всего, начнут избегать ненужных рисков. Дети быстро сообразят, что верный путь к лучшим результатам — выполнение легких задач. Они выберут более тонкую книгу или сделают доклад на хорошо знакомую тему, чтобы свести к минимуму вероятность неудачи. Это не значит, что они не мотивированы или ленятся. Это лишь свидетельствует о том, что они рациональны. Дети откликаются на слова взрослых о том, что их цель — получить хорошую оценку. Родители тем самым сообщают, что успех значит больше, чем обучение. Согласно одному исследованию, мамы и папы, которые особенно высоко ценят школьные достижения, предпочитают, чтобы их отпрыски выбирали проекты, «требующие минимума усилий и гарантированно ведущие к успеху», а не те, где они «узнают много нового, но сделают много ошибок»
[110]. И наоборот, когда взрослые дают понять, что обучение (и связанные с ним радостные переживания) важнее, чем качество успеваемости, дети охотнее пытаются разобраться в новой и интересной теме, даже если не уверены, насколько хорошо справятся.
3. Погоня за хорошими оценками часто приводит к более мелкому, поверхностному мышлению. Дети пролистывают книги, выхватывая из них то, что «нужно знать»; делают только то, что требуется, и не больше. Они начинают изобретать уловки, чтобы набрать максимальный балл на экзамене. Могут даже списывать и обманывать. Ученики, усвоившие правила игры, пройдут тест, получат высокую оценку и порадуют родителей. Но смогут ли потом вспомнить то, чему их учили? Придумать новые, небанальные способы решения задачи? Задать учителю глубокий вопрос или критически обдумать прочитанную книгу? Установить связь между разнообразными идеями и взглянуть на вопрос с разных сторон? Возможно, иногда им это удается, но исследование показывает, что, если цель — не столько понять и разобраться, сколько получить блестящий аттестат, это маловероятно. Название одной научной статьи, посвященной поощрениям в целом, хорошо подходит к оценкам в частности: «Враги познания».
Подведем итог: если мы хотим, чтобы наши дети: 1) на протяжении всей жизни сохраняли способность учиться и по-настоящему увлекались словами, числами и идеями; 2) не старались выбирать легкие и беспроигрышные пути; 3) научились глубоко мыслить, — нужно сделать все возможное, чтобы помочь им забыть об оценках. А еще лучше — обратиться к учителям и директорам школ с просьбой свести к минимуму (или даже устранить) использование системы баллов. Как человек, работающий с педагогами по всей стране, скажу: многие школы, действительно заинтересованные в высоком качестве обучения — и в том, чтобы учащиеся не растеряли естественную любовь к знаниям, — специально отказываются от оценок в виде цифр или букв. Они находят более информативные и менее деструктивные способы (например, письменные резюме или личные беседы) сообщить родителям, насколько хорошо успевают их дети или где им требуется помощь. И отсутствие аттестации в школе не создает никаких проблем при поступлении в вуз.
Конечно, такие учебные заведения все еще в меньшинстве. Основная масса по-прежнему полагается на традиционные табели. И вполне понятно, что родители чувствуют себя спокойнее, когда дети получают хорошие оценки и беспокоятся о плохих. Мы плывем по течению. Хотим, чтобы наши чада получали высокие баллы, поскольку это представляется наилучшим показателем успеха школы, а также потому, что мало кому из нас рассказывали о деструктивных последствиях этого — или о том, какие могут быть альтернативы. Более того, мы сами получали оценки, когда учились в школе. Именно поэтому еще важнее осознать потенциальный вред практики, которую мы привыкли воспринимать как должное, и понять: самый важный вопрос не в том, как будут аттестованы наши дети. Главное — не сочтут ли они, что баллы важнее обучения.
Оценки сами по себе представляют проблему. Но когда мы начинаем давить на детей, чтобы они получали более высокие баллы, то есть, по сути, берем порочную цель и соединяем ее с порочным методом, — вред удваивается.
Не вызывает сомнений, что избыточный контроль в целом негативно влияет на психическое здоровье детей, а также на их успеваемость. У ребят меньше шансов добиться успеха в разных видах школьной деятельности, если родители не дают им возможности самостоятельно принимать решения или испытывать чувство самоопределения
[111]. Ясно также, что избыток родительского контроля, связанного конкретно с выполнением школьных заданий, потенциально вреден. Это вывод исследования, показавшего, что дети хуже учатся, когда их родители используют контролирующий стиль воспитания и делают домашние задания вместе с ними (см. выше).
Но теперь давайте добавим, что контроль, связанный конкретно с оценками, также плох. Некоторые родители обещают детям награды, от конфет и денег до автомобилей, если они принесут домой табель с высокими баллами. (Поскольку хорошая аттестация и так сторонний мотиватор, получается, что предлагают награду за награду.) Некоторые используют карательный контроль, угрожая различными неприятностями, если новости из школы будут плохими. Два отдельных исследования доказали, что эти методы в лучшем случае не помогают, а в худшем усугубляют проблему. В частности, дети, которым предлагают поощрение за хорошие оценки или грозят последствиями за плохие, обычно менее заинтересованы в процессе обучения и в дальнейшем, как следствие, хуже успевают в школе. И это прямой результат родительского вмешательства. По сути, чем больше мам и пап заботят достижения, тем ниже успеваемость ребенка
[112].
