Впереди, за пределами круга света, испускаемого факелом, что-то шевельнулось, и я замер. Показалось? Нет?
Я шагнул вперед, и тут же отшатнулся в сторону: из темноты, хрипло рыча, и источая трупную вонь, на меня бросилась сгорбленная фигура.
Крутанувшись вокруг себя, я ударил нечто клинком – он вошел в плоть с глухим чавканьем, словно в глину. Удар не только не умерил пыл нападающего, он, кажется, даже не нанес ей никакого урона. И тут же я почувствовал острую боль в районе шеи. Ноги подогнулись, а интерфейс расцвел системным уведомлением:
«Внимание! Кровотечение! С каждой каплей крови вас покидает часть жизненной энергии!».
И еще:
«Внимание! Отравление! Вы отравлены трупным ядом! Каждую секунду вас покидает часть жизненной энергии!».
Твою-то мать!
Неведомая тварь обхватила меня обеими руками, и с чавканьем впилась в шею. Не имея возможности выдернуть засевший в ее теле меч, я сделал единственное, что мог в этой ситуации – ткнул факелом в затылок нежити – а учитывая отравление трупным ядом, ничем иным тварь больше быть не могла.
И, как выяснилось, я принял правильное решение!
Гнилая плоть тут же занялась жутковатым зеленым пламенем, и хватка ослабла – а в следующую секунду горящая тварь отцепилась от меня, метнулась в сторону и попала под меч Скупа, после чего, лишившись головы, рухнула на пол, где стремительно сгорела, превратившись в обычный, слегка пованивающий горелым мясом, труп.
Верный себе и своему предназначению Гиппократ оказался рядом. Несколько вспышек – и я почувствовал себя значительно лучше, надписи, предупреждающие о дебаффах, исчезли, а лайфбар прекратил движение в оранжевую зону.
– Спасибо, – от души поблагодарил я лекаря, забыв, что передо мной НПС. И – надо же – он мне кивнул в ответ, мол, ладно тебе, не стоит благодарности.
– Что это еще за хреновина? – Скуп ткнул мечом в труп нападающего. Я подошел ближе, и система послушно высветила:
«Несожженный, 29 уровень».
Несожженный? Что еще за Несожженный?
Я вызвал развернутую справку.
«Несожженные – нежить, низшие вампиры. В несожженного превращается человек, недопитый вампиром, если ему не отрубить голову и не сжечь останки. Несожженный движим одним инстинктом – ему необходима живая, теплая кровь для поддержания его не-жизни. А еще кровь – его единственный шанс взобраться по эволюционной цепочке и превратиться из ходячего трупа с уровнем развития ниже животного, в другую, более прогрессивную форму.
Поодиночке Несожженные не опасны, но, если вам не повезет нарваться на большое их количество в одном месте – будьте крайне осторожны. Несожженные чувствительны к огню, для окончательного упокоения Несожженного, ему нужно отрубить голову, причем сделать это необходимо, когда Несожженный горит. Часто встречаются на развалинах разоренных вампирами деревень, также могут быть созданы Высшим вампиром специально для охраны замка».
Блин, ну Антон, ну, демиург недоделанный! Как можно было забыть о том, что практически все прохождение данжа завязано на использование огня? Это уже диверсия какая-то!
– М-да, – похоже, Cкуп думал о том же. – Значит, так, ребятки. Герм, держи-ка факел наготове. Видишь тварь – тычь в нее и отбегай, я буду рубить. Эллина, у тебя остались зажигательные стрелы? Задача та же: видишь нежить – поджигаешь. Давайте поскорее уже отсюда выберемся, надоело мне по подвалу шляться.
Я кивнул и переложил факел в левую руку, правой крепче ухватив рукоять клинка. Поджигай и убегай – тактика отличная, но, боюсь, что Скуп в какой-то момент может и не успеть, и тогда рубить бошки Несожженным придется самостоятельно.
Коридор сделал поворот и внезапно расширился, превращаясь в средних размеров зал. Который мне сразу не понравился. Пол усыпан костями, подозрительно сильно напоминающими человеческие, в арках, расположенных в разных концах зала, клубится тьма. Куда ведут эти проходы? Кто из них может выскочить? А главное – куда теперь идти нам?
Всматриваясь в пол на предмет возможных ловушек, я аккуратно прокрался в центр зала. На первый взгляд, в зале все было нормально, кроме того, что ужасно смердело страхом и разложением, но мы это уже проходили. Проваливаться еще ниже желания нет абсолютно никакого. Отправься мы еще на «этаж» ниже, и выбираться придется совсем долго. А нам этого не надо.
Судя по реакции Скупа с Эллиной, им зал тоже не понравился. Очень уж он походил на арену. И кто нас тут мог поджидать – известно только создателю. Антону, то есть. Ух и накостыляю я пацану, когда вернусь в реал!
– Куда дальше? – эльфийка говорила вполголоса. Кажется, гнетущая атмосфера подземелья подействовала и на нее.
– Герм, проверь проходы. Нет смысла в каждый лезть толпой.
– Угу, – угрюмо кивнул я. Главный принцип хреновых сценаристов ужастиков класса «б» – разделить группу. Но не согласиться с орком я не мог – я сам и правда пройду быстрее и аккуратнее, чем если мы будем ломиться всей толпой. Так что, как мне ни хотелось остаться под защитой огромного меча танка, я заставил себя двинуться вперед.
Впрочем, далеко уйти мне не довелось. Раздался шум, приглушенное рычание, треск крошащихся под ногами древних костей, и в зал хлынули Несожженные.
Пять, десять, двадцать пять… Через несколько секунд стало не до счета. Недовампиры ломанулись к нам единой волной, хрипящей и воняющей, и понять, из скольких капель состоит эта волна, было невозможно. Да и ни к чему. Теперь нужно было сражаться и постараться не сдохнуть. Как всегда.
Первого Несожженного я ткнул факелом в лохмотья, едва скрывающие гниющую плоть на впалой груди, а когда тот занялся пламенем, движением с разворота снес ему башку. Второго, подобравшегося опасно близко, отпихнул ногой, обрубил тянущуюся ко мне кисть, а потом наотмашь хлестнул факелом по отвратительной морде. Эффект – чуть ли не как с живыми кустами-убйицами. Тварь сразу же занялась пламенем, заревела, и метнулась в сторону, уходя от моего удара. Убегая, Несожженный врезался в нескольких своих соплеменников, прущих на меня плечо к плечу и поджег их.
Эллина отскочила в сторону и наложила на тетиву сразу три стрелы. Так выстрелы нанесут гораздо меньше урона, да и точность оставит желать лучшего, но в этой кутерьме выцеливать врага ни к чему – куда не выстрели, попадешь в гниющую плоть. И урон не так уж важен, достаточно, чтобы Истинное Пламя хотя бы коснулось тварей. Выстрел, другой, третий – и вот уже в пещере практически не осталось темных углов, ее ярко освещали живые факелы, с воем носящиеся по залу и вносящие сумятицу в ряды врагов. От них занялись другие, и вскоре в зале практически не осталось не охваченных пламенем Несожженных. Терять время было нельзя – кто знает, как долго они будут гореть? А в справке говорилось, что убить Несожженного можно только пока он горит. Я ринулся вперед и принялся методично смахивать головы обезумевших врагов с плеч. Скуп не отставал: размахивая мечом, он за раз сносил по две-три головы. Выглядело это устрашающе: ни дать, ни взять, былинный богатырь, бьющийся с вражьей ратью. Вот только цвета богатырь был темно-зеленого.
