Взмах когтистой лапы – и головы бедного лекаря-НПС отлетела в сторону. Всего один короткий миг – и мы остались без поддержки! Но думал я вовсе не об этом. Если честно – я вообще не думал. Меня затопила черная, первобытная, звериная ярость. Эта мразь посмела убить моего верного боевого товарища, моего спутника! Ненастоящий? Да пошли вы все!
В диком прыжке я взвился в воздух, обрушивая на вампира мечи. Клинки вспахали шкуру, я съехал вниз по вампирскому телу, оставляя за собой две кровавые борозды, а едва ноги коснулись пола, я опять перешел в атаку. Руки замелькали с невообразимой скоростью, а урон от моих ударов будто бы даже увеличился.
«Вы впали в боевое безумие! Наносимый урон увеличивается в два раза!»
Да, детка!
Сейчас «Боевое безумие» было не метафорой и не навыком. Сейчас я действительно превратился в берсеркера, коим движет только одно желание: убивать. Сломайся сейчас мои мечи – я буду рвать Кэвила зубами, драть нечисть ногтями! Главное – убить мерзкую тварь!
– Герм, осторожно! – кажется, это был Скуп, не разобрать. Хотя, какая разница? Удара когтистой лапы, снесшей мне половину лайфбара, я все равно не заметил. Перед глазами метнулись строки, оповещающие о полученных дебаффах:
«Дебаф третьей степени – «Кровотечение». Каждую секунду вы теряете 5% жизни»
«Дебафф второй степени – «Оглушение». Ваши чувства притуплены, скорость снижена»
«Дебафф третьей степени: паралич. В течение пяти секунд вы не сможете двигаться».
Отлично. Кажись, приплыли. У меня и так здоровья всего ничего осталось, а с такими дебаффами ничто не помешает Кэвилу расправиться со мной. И верного Гиппократа, что мог бы отлечить и снять дебаффы, нет. И в ближайшее время он не появится.
– Эй! – Эллина козой скакнула вперед и взмахнула рукой. Из ее ладони вырвалось призрачное сияние, на лету раскрывающееся в полупрозрачную, серебристую сеть. Сеть оплела Кэвила, уже занесшего надо мной лапу, резко уменьшилась в размерах и обтянула тело вампира, становясь все материальнее и ярче. Через секунду бывший граф уже орал не своим голосом: похоже, Эллина задействовала магическую антивампирскую ловушку, которая не только задерживает жертву, но и наносит ей немаленький урон!
Скуп, воспользовавшись моментом, подскочил к вампиру и принялся пластать его мечом. Удар, еще один, удар сверху, колющий удар!
Но мы снова не успели. Действие ловушки закончилось, Высший вскинул отвратительную морду, и, издав крик, разорвал призрачную сеть на части. Взмах хвостом – и подобравшаяся слишком близко Эллина летит в сторону, а ее полоса жизни тревожно мигает красным. Хлопок крыльев, взмах лапами – и Скуп оседает на пол, с теми же симптомами и диагнозам. А гигантская то ли гарпия, то ли летучая мышь, то ли вообще существо из какого-то другого, неведомого нам плана, медленно поднимается вверх, чтобы снова искупаться в крови, восполнить силы и довершить начатое. Мы не смогли. Факт.
Я с ненавистью смотрел на бьющие в вампира струи, и искренне желал, чтобы кровь внезапно превратилась в серную кислоту, или, на худой конец, в сильнодействующий яд. Но увы, чудес не бывает. Или… Что за мысль вертится в голове? Кислота, яд… Яд???
Из последних сил приподнявшись, я поковылял к ближайшей яме. На том, что крутилось у меня в мозгу, не хотелось заострять внимание даже мысленно. К черту, сглажу еще. Хоть бы получилось, хоть бы получилось, хоть бы получилось…
Я добрался до ямы, когда у купающегося в крови вампира начал заполняться последний сегмент лайфбара. Блин, у меня осталось буквально несколько секунд. Так, инвентарь, где оно, где оно? Вот!
Я торжествующе выдернул из подсумка Темный Жезл Вильгельма Отравителя и ткнул его в яму с кровью.
В первую секунду мне показалось, что не произошло ровным счетом ничего, что я просчитался, и сейчас нам всем крышка. Но это только в первую секунду. Потом кровь потемнела, от нее пошел резкий гнилостный запах, а еще через секунду Высший заорал странным голосом, не походившим ни на гортанный клекот твари, ни на рев трансформирующегося Кэвила, ни на его приятный баритон.
Я обернулся – и лицо мое расплылось в улыбке.
Тело монстра, в которое бил измененный Жезлом поток крови, корежило. Кожа пузырилась и лопалась, из дымящихся язв текла темная жидкость. Лайфбар пустел, сегмент за сегментом. Тварь уменьшалась в размерах, снова превращаясь в графа Кэвила – с обожжённым лицом, кровоточащими ранами и телом, покрытом дымящимися струпьями. Вот отвалились кожистые крылья, и Высший вампир, корчась, рухнул на пол.
Эллина, подволакивая ногу, подошла к орущему графу, и потянула из колчана осиновую стрелу. Я, хромая не меньше, а, может быть, еще и больше дроу, приблизился и ударом ноги перевернул Кэвила на спину. Эллина тут же перехватила стрелу, и вбила импровизированный кол твари, бывшей когда-то графом, в спину. Подоспевший же Скуп одним ударом меча отделил голову вампира от тела, мощным пинком отправил ее куда-то в темноту и смачно плюнул на тело, занимающееся голубым пламенем.
– Трижды плюну на могилу, до свиданья, милый, милый… – фальшиво пропел я, и тяжело опустился на пол.
– Бы-вай, – подпела эльфийка.
Скуп ошалело смотрел куда-то внутрь себя. Интерфейс, ага. «Ван Хельсингу» радуется. Круто же, ага.
– Ребят… Ребят, мы его сделали! – морда орка озарилась широкой улыбкой.
– Ага, – только и сказал я. – Сделали. Сразили дракона. Красавиц-принцесс не предвидится, а вот сокровища прилагаются, – и я мотнул головой в сторону трона, по обе стороны которого стояли большие сундуки.
– Я иду смотреть! – воодушевился наш танк, и заковылял чахнуть над златом. Однако не дойдя до цели, он что-то заметил и резко свернул в сторону. Я же, вспомнив о том, зачем, собственно, мне нужно было биться с Высшим вампиром, приблизился к телу, извлек из инвентаря колбу с деревянной крышкой, и аккуратно собрал несколько темных сгустков. Интерфейс услужливо подтвердил, что в колбе именно то, что мне нужно – Эссенция из высшего вампира. То, во что превращается вампирская кровь после его гибели. Отлично.
– А ты чего не идешь добром любоваться? – покосился я на Эллину, так и стоящую рядом.
– Успею. Я не за этим сюда пришла, ты же помнишь? – ухмыльнулась дроу, и мое настроение резко испортилось. Помню, как же. Я хотел было что-то ответить, но меня прервал вопль Скупа.
– Герм!!! Ге-е-ерм!
Орк, расставив руки в стороны и отбросив свой гигантский меч, надвигался на меня с каким-то очень странным выражением на зелено-коричневой морде. Я, признаться, малость даже струсил. Что это он удумал? Настолько плохо все, что даже мечом меня рубить не желает, разорвать голыми руками хочет? Ему это вполне под силу.
– Герм! Герм, мать твою, засранец, иди сюда! Иди сюда, я тебя обниму!
Фу, черт, что происходит вообще?
– Эй, ты чего? – робко поинтересовался я.
