На крыльце он тоже странно себя вел. Даже Рита и Дима удивились его поведению. Значит, отстраненность – не обычное его поведение.
«А вдруг он знает больше, чем остальные? Это ведь ему сообщили о том, что за мной придет „Элита“», – подумала Эллен.
– Роберт, что это значит? – восторженный голос Риты отвлек от мыслей.
– О, если бы я знал.
– Что там? – Георгий Маркович вновь присоединился к коллегам.
– Потрясающе! Ты только посмотри на это! – Роберт широко улыбнулся.
Эллен начинала злиться, оттого что ничего не понимает.
– Что происходит? Может, объясните?! – вспыхнула она. – И у меня руки затекли!
Три пары глаз уставились на нее, и она сразу замолчала, устыдившись. Эллен выдохнула и улыбнулась, надеясь, что ей простят маленькое нетерпение.
Роберт повернул к Эллен экран, но руки не освободил.
– Смотри. Вот эти четыре полосы, – он ткнул в светящиеся параллельные линии, – импульсы способностей. Они показывают, какой дар в наличии у сенсера.
– И? Они все одинаковые. Ничего не выделяется! – Эллен непонимающе смотрела на четыре ровные полоски. – У меня ничего нет?
Эллен вмиг представила, что это может значить. Если она не сенсер, то не придется здесь оставаться. Дима говорил, что «Элите» не нужны какие-то ясновидящие.
– Эллен, в том-то и дело, что выделяется. Все четыре вместо одной. – Роберт с Ритой переглянулись. – Светиться должна только та способность, которая есть, остальные не должны гореть. А у тебя…
Рита захлопала в ладоши, как маленький ребенок. Роберт улыбался и выглядел таким гордым, словно получил Нобелевскую премию. И только Георгий Маркович отреагировал безрадостно. Отойдя к столу, мужчина налил в стакан воды из графина и выпил. Бросив на Эллен короткий взгляд, он подошел к окну. Рита с Робертом что-то бурно обсуждали, но Эллен не вслушивалась. Ее интересовало поведение хозяина Дома.
«Почему он не радуется? Что его так пугает?»
Эллен прожигала взглядом его спину, ловила каждое движение и прислушивалась к каждому вдоху-выдоху. Она так хотела узнать, о чем он думает, что чувствует, и его эмоции откликнулись на зов. Печаль ворвалась в сознание и тут же сменилась сожалением, за ним пришла злость, которую почти сразу застила боль.
– Роб, ты видел?! – заверещала Рита, и Эллен отвлеклась.
– Да видел, видел. Рит, тебе что, двенадцать?
– О, если бы, – съязвила она и обернулась к Георгию Марковичу. – Георг, ты чего там стоишь? У нас открытие века!
Он неторопливо подошел к Рите и Роберту.
– Что тут у вас еще?
– Импульс чувствования только что дал скачок. Амплитуда невысокая, но он точно проснулся на пару секунд, – объяснил Роб. – Эллен, ты что-то чувствовала сейчас? Не физически, а на интуитивном уровне.
Все трое уставились на нее, словно хищники на жертву. Даже Георгий Маркович выглядел заинтересованным. Теперь Эллен не сомневалась, что владеет чувствованием. Но стоило ли признаваться в этом людям, которые смотрели на нее так?
– Ты что-то почувствовала? – настойчиво переспросил Роберт.
Эллен казалось, что время остановилось. Она посмотрела на свои прикованные руки, проводки, приборы. Не это ли самый большой кошмар, который можно придумать?
Лучше она будет дефектным сенсером, не умеющим даже видением пользоваться, чем станет подопытной крысой в лаборатории!
– Нет, – твердо сказала Эллен, – я ничего не чувствовала.
– Точно? – Во взгляде Роберта отразилось недоверие.
– Да!
– Ладно, – согласился он, хотя не выглядел удовлетворенным. – Дима говорил, ты ничего не знала о сенсерах. Родители от тебя все скрывали. Так?
Эллен кивнула.
– Есть догадки, какие способности могли быть у родителей?
– Не у родителей. У мамы, возможно. Я не уверена. Наверное, чувствование.
– А у папы? – настаивал Роберт.
– Папа не сенсер, – заявила Эллен. – То есть вряд ли он мог им быть.
– Эллен, у тебя четыре импульса. – Роберт четко проговаривал каждое слово, тыча пальцем в экран. – Даже два говорило бы о чистом рождении, а уж четыре, чего я раньше не видел, – тем более. Ты чистый сенсер. Это бесспорно.
Эллен потеряла дар речи.
– Стойте. Нет, – спохватилась она, – если папа сенсер, то он в опасности!
Взрослые переглянулись.
– С чего ты это решила? – удивилась Рита.
– Дима сказал, что элитовцы не церемонятся со взрослыми сенсерами, которые скрывались, – дрогнувшим голосом пояснила Эллен. – И расстегните меня уже!
Рита схватилась за ремешок и запричитала:
– Ох уж этот Дима. Он просто склонен преждевременно думать о плохом.
– Нет, Рита, – возразил Роберт, – он морально готовит ребят к тому, что может случиться. Эллен, мы этого не отрицаем, но и паниковать раньше времени не стоит.
– Не стоит?! А что стоит делать? – Она вытащила руку из ремня и начала срывать присоски. Высвободившись, Эллен вскочила с ненавистного кресла. – Вы собираетесь помогать папе? Нельзя же все так оставить! Вдруг его уже… Хотя бы позвонить можно? Узнать, как он, сказать, что я в безопасности?
В глазах взрослых отражалось сожаление.
– Мы ничего не можем сделать, – сказал Роберт, – у нас нет возможности идти против «Элиты». Здесь полный дом подростков, а не натренированных агентов.
– Тогда отпустите меня. Я хочу вернуться к папе! – со слезами на глазах потребовала Эллен.
– Нет! – сказал Георгий Маркович. – Это неправильное решение. Ты должна остаться с нами. Только тут ты в безопасности.
– Ясно, вы мне не поможете.
По телу пробежал холодок, и она почувствовала, как злость стремительно гаснет, сменяясь… безразличием. Оно было совершенно неестественным. Эллен поняла, откуда пришло это чувство, и перевела взгляд на Роберта. Он пытался ее успокоить. Смахнув хлынувшие слезы, Эллен выбежала из лаборатории, пронеслась через гостиную, где шел фильм, взбежала на лестницу, а потом резко остановилась.
Она не знала, что делать. Дом, полный людей, казался теперь пустым и безжизненным. Эллен оглядела старые кирпичные стены, затертые деревянные ступени… Чужое место… чужие люди… никому нет дела до ее переживаний. Единственным мало-мальски близким человеком был Дима. Он вырвал ее из лап «Элиты». Он помог. Ему не все равно.
Эллен спустилась в гостиную. Димы там не было, зато на одном из диванов спиной к лестнице сидел Олег. Эллен вытерла слезы, подошла к нему и коснулась плеча. Он обернулся.
– Не знаешь, где Диму найти? – шепотом спросила она.
