Предки Шагаша прибыли в Бразилию из Португалии еще в середине XVI века. Бразилия — страна кофе, и кофейные плантаторы там были весьма успешны, в том числе и отец нашего героя, Жозе Жустиниану дас Шагаш. Правда, богатство и успешность никак не гарантирует долгой жизни. Отец Карлуша умер, когда мальчику было всего четыре года, и дальше его воспитывали иезуиты.
Впрочем, семья оказала влияние на его выбор профессии: дядя-врач сагитировал поступать в медицинский институт в Рио. Его-то Шагаш и окончил в 1902 году. Дальше молодому специалисту повезло: он стал работать в Институте сывороточной медицины, у ведущего паразитолога и микробиолога страны, директора института Освальду Круза (потом институт получит его имя).
Именно Круз стал руководителем диссертации Шагаша, которая была посвящена гематологическим аспектам малярии. В 1903 году Карлуш стал специалистом со степенью и отправился в портовую администрацию города Сантус, чтобы бороться с темой своей научной работы. Шагаш сосредоточился на борьбе с переносчиками малярии — комарами, предложив опрыскивать инсектицидами рабочие кварталы. Метода Шагаша оказалась действенной, заболеваемость заметно снизилась, и этот способ стали использовать по всей Бразилии.
С 1906 года Шагаш — постоянный сотрудник Института сывороточной медицины, и начинает ездить по стране, бороться с малярией. Но комарами и плазмодиями молодой ученый не ограничивался, и в 1909 году во время длительной командировки в район реки Сан-Франсиску обратил внимание, что местных жителей «едят» не только комары, но и клопы.
В триатомовом клопе («целующийся жук») Шагаш обнаружил неизвестный ранее вид простейших — трипаносому, которую он назвал в честь своего босса и научного руководителя — Освалда Круза. Шагаш сразу же проверил, что будет, если клоп укусит обезьяну. Trypanosoma cruzi прекрасно передается животному и вызывает симптомы: лихорадку, увеличение лимфатических узлов, а затем — увеличение желудочков сердца и сердечную недостаточность. Обследовав местное население, Шагаш нашел все эти симптомы и у бедных бразильцев.
В результате в 1909 году вышла его статья «Nova tripanozomiaze humana: Estudos sobre a morfolojia e о ciclo evolutivo do Schizotrypanum cruzi n. gen., n. sp., ajente etiolojico de nova entidade morbida do homem», в которой Шагаш единолично полностью и целиком описал неизвестную ранее болезнь — от возбудителя и пути передачи до клинической картины, симптомов и эпидемиологии. Это — уникальный случай в истории медицины: до 1909 года человечество не знало о существовании мощного заболевания, постоянно уносящего тысячи человек в год, а после одной единственной статьи одного-единственного человека стало знать о болезни практически все — кроме того, как ее лечить.
Кстати, ближайший родственник Trypanosoma cruzi, Trypanosoma brucei, тоже хорошо известен медикам: этого паразита переносит муха це-це и вызывает он сонную болезнь, но о ней — в следующей книге…
Болезнь же Шагаса (Шагаша) трудно назвать редкой и сейчас: в Латинской Америке очень много стран, в которых она распространена. В одной только Мексике ею болеют чуть меньше двух миллионов людей в год, и несмотря на некоторые успехи в борьбе с острой и хронической формами болезни, она продолжает уносить тысячи и тысячи жизней. Но об этом — чуть позже.
Сам же Шагаш благодаря своей статье стал очень известным бразильцем. После смерти патрона, в 1917 году, он возглавил институт, ставший Институтом Круза, Шагаса дважды номинировали на «нобеля» по физиологии или медицине: в 1913 и в 1921 годах, но в первом случае его обошел первооткрыватель анафилактического шока Шарль Рише, а в 1921 году премию решили вообще не присуждать (правда, в Бразилии принято считать, что Шагаша «засудили» по политическим соображениям — что вполне может быть).
Тем не менее, отсутствие премии не мешало нашему герою быть чтимым в стране и уважаемым в науке. В гостях у Шагаша был даже сам Альберт Эйнштейн. В 1912 году он получил очень престижную премию имени Фрица Шаудина, одного из первооткрывателей бледной трепонемы, скончавшегося в 1906 году. Это было своеобразное соревнование на лучшую работу, посвященную простейшим, в котором участвовали такие звезды мировой микробиологии, как Поль Эрлих и Эмиль Ру (читайте главу про дифтерию), Илья Мечников, Шарль Лаверан (см. малярию), сэр Уильям Лейшман (есть такое заболевание, лейшманиоз) и Шарль Николь (читайте про тиф). Из этих титанов только Лейшман и Ру не получили к тому времени или не получат вскорости (Николь) свои «нобелевки» — а Шагаш их обошел.
Среди других открытий нашего героя — впервые описанный им род паразитических грибков Pneumocystis, позже признанный возбудителем пневмоцистной пневмонии, заболевания, убивающего при сниженном иммунитете — например, в случае онкологических заболеваний или СПИДа.
Увы, Карлуш Шагаш прожил всего 55 лет, скончавшись от обширного инфаркта. Он оставил двух сыновей, тоже ставших известными учеными. Старший, Эвандро Шагаш, прожил всего 35 лет, но успел стать известным специалистом в области тропической медицины, а младший, Карлуш Шагаш Филью, прожил 90, стал известным нейрофизиологом, изучавшим нейрональную активность электрических рыб и даже был главой Папской академии наук.
Впрочем, в одной латиноамериканской стране болезнь Шагаса называется немного иначе: болезнь Шагаса-Мацца. Дело в том, что в Аргентине эту болезнь изучал другой человек, без рассказа о котором глава будет неполной.
Сальвадор Мацца родился в небольшом городке Рауш недалеко от Буэнос-Айреса в 1886 году в семье эмигрантов с Сицилии. Так что сицилийский темперамент хорошо сочетался в нем с темпераментом аргентинцев. Мацца окончил Университет Буэнос-Айреса и занялся практической медициной: сразу же по выпуску из alma mater он получил пост инспектора здравоохранения всей провинции Буэнос-Айрес. А когда началась Первая мировая война, аргентинская армия отправила его в Европу — изучать эпидемии в армии Германии и Австро-Венгрии. Насколько успешным было это изучение, не знаем и не скажем, но именно там произошла одна из самых важных встреч в жизни итало-аргентинца. В действующей армии командированный из Аргентины Мацца познакомился и подружился с командированным из Бразилии Шагашем, к тому времени уже увеянным славой. После войны, когда Мацца стал главой университетской больницы в Буэнос-Айресе, у него состоялась еще одна знаковая встреча во время очередной командировки во Францию — с знаменитым Шарлем Николем, получившим Нобелевскую премию за то, что он открыл вектор (животное-переносчика) брюшного тифа. Инициатива Шагаса и опыт Николя позволили Мацце провести в 1926 году исследования в Аргентине и подтвердить все выводы Шагаса уже на материале родной страны.
Нужно сказать, что на самом деле, в Латинской Америке заболевание существовало за многие тысячи лет до того, как она стала Латинской. В 2004 году в журнале «Proceedings of National Academy of Science» появилась статья с результатами исследований 283 мумифицированных тел, найденных на территории северной части Чили и южной части Перу. Некоторым из этих мумий было не менее 9000 лет. Проведенная полимеразная цепная реакция на кусочек из 300 «букв генетического кода» — характерной для трепаносомы Круза последовательности нуклеотидов дала положительный результат для 115 останков. То есть 41 процент древних жителей Южной Америки болел болезнью Шагаса. Точнее — был инфицирован ее возбудителем — от чего умерли эти люди, вряд ли узнает даже опытный патологоанатом (по крайней мере, во всех случаях).
