Вот в этот момент я обернулась и глазам своим не поверила. Настолько, что некоторое время стояла, ошарашенно глядя и пытаясь понять, как я не заметила этого сразу и как вообще этого никто не заметил. Я даже метнулась туда, чтобы все окончательно осмотреть и убедиться в правоте своей безумной догадки.
К сожалению, я не успела подойти близко. За моей спиной раздался нежный голосок:
– Это вы из газеты?
Резко обернувшись, я увидела перед собой тоненькую девушку, внимательно изучающую меня.
– Да, я.
– Я – Вера, – протянула она мне руку.
– Очень приятно, а я – Саша.
– Что вас интересует?
– Тарантул, – передернула я плечом.
– Ах, да…
Она усмехнулась и потупила глаза.
– Давайте выйдем на улицу, – вдруг предложила она. – Здесь не хочется это вспоминать.
Я согласилась. Тем более что мне показалось, что на этот раз в небе мелькнула птица удачи. Во всяком случае, Верочка явно знала нечто такое, что безусловно могло мне помочь в моих поисках.
* * *
Мы вышли во двор, где медленно прогуливались пациенты больницы, наслаждаясь свежим после дождя воздухом. Солнце уже начинало проглядывать сквозь серую армаду туч. Я подняла голову и посмотрела на окна третьего этажа. Так и есть – ясно различалась та самая щель на третьем, которая так заинтересовала меня.
– Вы действительно из газеты?
Голос Веры заставил меня вернуться на землю и посмотреть в ее удивительные глаза, такие глубокие, что соврать ей я не могла. Поэтому я развела руками и покачала отрицательно головой:
– Нет. Я частный детектив.
– Так я и знала, – сказала Вера. – Значит, вас интересует убийство Тарантула исключительно как детектива?
– Да.
– Жалко, что я патологически не способна ко лжи, – усмехнулась Вера. – Потому что у меня нет никакого желания помогать вам в поисках убийцы. Дело в том…
Она посмотрела в небо, как будто пыталась выпросить у Господа разрешение солгать. Видимо, Господь ей этого не позволил, потому что она очень грустно вздохнула, развела руками и неожиданно резко произнесла:
– Дело в том, что я очень благодарна этому человеку. Если бы он не убил Тарантула, это пришлось бы сделать мне. А я совершенно не способна на убийство. Хотя, когда я смотрела на него, мне казалось, что я могу это сделать, и меня очень страшила эта моя готовность лишить человеческое существо жизни. Каков бы Тарантул ни был – все-таки он человек.
Она невесело рассмеялась.
– Ваша ненависть… – начала я, но она уже продолжала:
– Моя ненависть имела основу. Как бы вы отнеслись к человеку, который изнасиловал вас на глазах у вашего возлюбленного?
* * *
– Стрелок, – прошелестел над его ухом голос.
Он резко обернулся. Она стояла, облокотившись на дверцу «Фольксвагена».
– Привет, – бросил он равнодушно.
– Кажется, ты опять не справился со своей задачей… Эта девчонка все еще продолжает со своим другом шарить там, где им не следует показываться. Тебе что, не хватило убедительности в игре?
– Послушай, я не могу взять в толк, почему ты к ней привязалась? Что с тобой, приступы ревности?
Она рассмеялась.
– Ре-евности? К ней? У тебя, наверное, не все дома, Стрелок. Ты сравни нас, а потом я поговорю о ревности. – Если тебе хочется трахнуть эту рыженькую стервочку, – это твое дело. Я достаточно умна, чтобы понимать разницу между этой малышкой и собой. Это у тебя нет царя в голове, а у меня-то с умом все в порядке… Просто ты выбрал не ту, Стрелочек. Ты хоть знаешь, кто она такая? Я не спрашиваю, что она там тебе наплела, чтобы растопить твое сердце.
– Перестань. – Он отвернулся. – Иногда ты переигрываешь. Сказывается твоя склонность к дешевым эффектам народного театра… Там, где у королевы манеры обычной гризетки.
– А у вас, милорд? – проговорила она нарочито гнусаво. – Не устраиваете ли вы сейчас дешевый женский романчик из своей жизни? Киллер, сжимающий в объятиях частного детектива… Бог ты мой, какой маразм!
Он вздрогнул. Кто – Сашка? Не может быть!
– Что ты сказала? – с угрозой переспросил он.
– Твоя маленькая дрянь, к твоему сведению, работает на некоего Ларикова. Знаешь, кто это такой? Так вот, говорят, что она чересчур любопытна, склонна к наблюдательности, и Лариков от нее в восторге… Что, она успела запустить свои коготки в твое сердце?
Ему казалось, что мир вокруг него сейчас взорвется. Все кружилось в дикой пляске, и везде мерещилось лицо Александры, которое почему-то превращалось в лицо его теперешней собеседницы, и обе они…
Всего лишь интриганки, с горечью подумал он. Я никогда не найду второй Анны. Никогда…
– Так вот, Стрелок. Если ты не в состоянии справиться с этой проблемой, так и скажи. Слава богу, не ты один у нас такой крутой. Раз у тебя прокол следует за проколом, нам ничего не остается, как… В общем, у тебя последний шанс. Решай сам, справишься ты с этим или нет. Но будет лучше, если ты справишься. Это я тебе советую.
– Я справлюсь, – хрипло пообещал он. Она улыбнулась.
– Смотри же, дружок, – погрозила она своим наманикюренным пальцем. – У нас кончается терпение…
* * *
– Они привязали его к дереву, – рассказывала Вера тихим голосом, лишенным всякой эмоциональной окраски. То, что она пережила, проигрывалось в ее воображении столько раз, что она успела привыкнуть к этому, и теперь боль уже не беспокоила ее так, как раньше. – Чтобы он не мешал. Было больно, стыдно и противно. Можно, я не буду рассказывать вам подробности? Лучше не вспоминать… Он был сильный парень, поэтому сумел освободиться и кинулся на Тарантула. Понимаете, Саша, он был ослеплен яростью и не заметил, как в руке Тарантула мелькнул нож. Вот и все. Меня бросили рядом с ним, умирающим, в лесу. Я тащила его на себе и молилась только об одном – чтобы успеть. Но…
Она махнула рукой.
– Я не смогла остановить машину. Там, на шоссе, он и умер. А я сидела рядом до самого утра и выла, потому что уже тогда знала – никто мне не поможет. Нет, следователь, который вел это дело, пытался сделать все, что мог. Но ему отомстили. Тарантула посадить не удалось, а вот с девушкой Артемова…
– Как вы сказали? – подпрыгнула я.
– Игорь Артемов. Знаете, Саша, я, как это ни странно, до сих пор чувствую вину перед ним. Если бы не я, с Аней Троицкой ничего бы не случилось. Это из-за того, что Игорь хотел мне помочь, Тарантул отомстил. Он хотел показать свою власть. Понимаете? Тарантулу вообще важнее всего было показать всему миру, что он крутой.
– А вы что, так хорошо его знаете? – удивилась я.
– Да, – кивнула она. – Он был моим сводным братом. У нас отец один. Поэтому я могу вам сказать, от кого там исходило столько бед. Мать Сашки. Папа убежал от нее, он просто не смог с ней жить. Сплошные законы, установленные тетей Леной. Сашка был бы нормальным, если бы ему не внушалось это идиотское чувство покорности чужой глупости. Кроме того, она сумела внушить ему, что все в нашей семье являются его личными врагами. Но мой Сережа… Он ведь был его другом. Сначала. Поэтому Тарантулу так хотелось его покарать за любовь к такой недостойной особе, как я.
