– Пусти меня, – прошипела я.
– Еще немного придется потерпеть, – процедил он сквозь зубы, продолжая тащить меня по проспекту, почему-то стараясь оставаться за моей спиной. При этом я совершенно явно ощутила, что, отпустив меня на краткое мгновение, правой рукой он быстренько достал из кармана револьвер и переложил его в левую руку.
«Ну все… – подумала я. – Каково это – погибнуть от руки любимого? Сейчас получу от этой увлекательной жизни последнее и самое яркое впечатление и отправлюсь прямо к Тарантулу выяснять у него самого, кто его пришил. А уж потом придется являться Ларчику в страшных снах, чтобы передать ценную информацию».
– Может быть, меня все-таки не стоит убивать? – робко поинтересовалась я.
Он оглянулся и сказал:
– Я тоже так думаю. Но они считают иначе.
«Ага, – подумала я. – Значит, он не сам так решил. Он просто выполняет чью-то злую волю. Ну что ж… Слабое, но все же утешение».
Некоторое время я обдумывала свое плачевное положение, пытаясь сообразить, как из него выбраться. Заорать? Ну и чего я добьюсь? Он просто выстрелит, и все тут. А то, что его арестуют, слишком слабое для меня утешение. Меня-то уже не будет. Стукнуть его ногой по самому болезненному месту? Я, как назло, надела сегодня туфли без каблука. Вряд ли сей удар возымеет обычное магическое действие!
Поэтому я тихонечко уповала на бога, так как больше мне, увы, уповать было не на кого…
И в этот момент он метнулся, загородив меня, и выстрелил. Не в меня!
– Что ты… – начала я и остановилась. Он как-то странно валился на тротуар, и на его спине расплывалось бурое пятно.
– Игорь, – тихо позвала я. – Игорь, ты что?
Он вдруг сильным рывком схватил меня за руку и повалил рядом с собой.
– Перестань, – закричала я, тяжело шлепаясь рядом с ним, – мне надоели твои игры!
Он мне не ответил.
Стоило мне поднять голову, как он бережно притянул меня к себе и прошептал:
– Не надо. Пожалуйста!
Я поняла почему. Над моей головой просвистела пуля, потом воздух взорвался криком, милицейской сиреной и страшным шумом, который меня уже не интересовал.
– Игорь, – позвала я. Он что-то шептал.
Я наклонилась, пытаясь расслышать это.
Когда же на меня беду нашлет
Фортуна, своенравная и злая,
Ваш взгляд беду любую отведет…
Он уходил. Я смотрела на этого безумца, который, умирая, читал Вийона, и мне хотелось закричать.
– Игорь, не уходи, – попросила я. – Пожалуйста… Я тебя люблю… А ты даже не успел меня поцеловать!
Он улыбнулся. Потом провел рукой по моей щеке и проговорил:
– А… тебе не кажется, что ты еще слишком маленькая, чтобы целоваться с почти незнакомыми мужчинами, которые к тому же намного старше тебя?
И откинулся на спину, как будто ему просто захотелось спать.
Вот так – спокойно, глядя в небо, он уходил, видя там то, что мне увидеть не было дано.
* * *
Мне хотелось взорвать этот мир к чертовой матери. И причитающих надо мной теток, и пожилого мента, и врача, пытавшегося оттащить меня в сторону.
И тут я увидела ее. Она стояла, и мне показалось, что она улыбается.
Выхватив Игорев револьвер, я направила его туда, где стояла эта проклятая женщина.
Кто-то попытался меня остановить, во всяком случае, мой выстрел не попал в цель. Она быстро пошла прочь, потом перешла на бег. Я вырвалась из чьих-то рук и побежала за ней.
За моей спиной слышались удивленные крики перепуганной толпы, а я все летела, мало обращая внимания на них.
Она убегала, и я в последней попытке схватила ее за волосы, разворачивая к себе.
Прекрасные белые волосы сползли с головы, обнажая жидкие пряди черного цвета.
Она судорожно дернулась. Но револьвер Игоря смотрел в ее лицо.
– Сука, – выругалась она. – Маленькая грязная тварь…
– Неправда, – покачала я головой. – Вы ошиблись. Как и тогда, когда выстрелили в Игоря… Если раньше я сделала бы все возможное, чтобы вас понять, то теперь я ваш враг.
Она опять попыталась бежать, но я держала ее под прицелом. К тому же за моей спиной уже слышались голоса, и, обернувшись, я увидела пожилого мента, а за ним собственной персоной возвышался Лариков.
– Сашка, что ты делаешь? – возмущенно заорал он.
– Учусь жизни, – тихо ответила я. – Всего лишь учусь жизни, босс.
* * *
– Каким образом Елена Рубан могла убить Кретова?
– Она прошла в форме сестры милосердия. Вот где она взяла эту форму – понятия не имею. Спросите у нее сами.
Следователь смотрел на меня суровыми глазами, явно осуждая меня за мой чересчур любознательный ум.
– А почему Стрелок этого не сделал? Вы хоть знаете, что он был за человек? Таких, как он, называют «оборотнями»…
Я вздрогнула и подняла на него глаза. Это слово, по моему убеждению, Игорю не подходило. Но для пожилого следователя Игорь был наемником, киллером, убийцей… Одним словом – Стрелком.
– Знаю, – кивнула я. – И мне он все-таки нравится.
Он вздохнул, посмотрев на меня, и продолжил допрос:
– Итак, вы утверждаете, что Тарантул входил в банду Елены Рубан и они занимались вымогательством?
Я втянула воздух. Мне уже надоело давать этому пожилому следователю объяснения. В конце концов, у него тоже есть голова на плечах!
– Нет, – скривилась я, – они пытались организовать детский приют для сироток.
– А вот шутки как раз неуместны. Очень даже неуместны, милая барышня. Вы и так непонятным образом оказались в компании известного Стрелка.
– Хочу вам напомнить, что он спас мою жизнь, – процедила я сквозь зубы.
– Да, вашу – спас. Но перед этим скольких он этих жизней лишил?
Я почувствовала, как в душе появляется боль.
– Мертвые сраму не имут, – тихо напомнила я ему. – А если вас интересует степень близости наших отношений, то – вот вам, мы собирались…
Я посмотрела в окно, где через решетку были видны голуби.
– Мы собирались пожениться, – сказала я, глядя ему в глаза. – А что до вашей Рубан, я уже замучилась повторять вам, что никогда с ней не встречалась. Почему она убила Тарантула и Кайзера, спросите у нее. Насчет второго могу догадываться, что Кайзер узнал о ее роли и хотел отомстить за нежно любимого товарища, но она опередила его. А Тарантул… Может быть, он хотел смыться с деньгами? А может быть, собирался выйти из игры? Последнее время, говорят, Тарантула начала тяготить собственная подлость… Знаю одно – они давали в долг, потом начисляли пени, а затем Толстый исчезал, оставляя должников с носом. Вот тогда в игру вступали они.
