Агитационный плакат в кабинете майора
Гуманитарный лагерь, окраина Свинцового Леса
Спустя восемь часов и ранее
Лемур прыгнул на переднее сиденье рядом с водителем, ловя на себе вопросительные взгляды.
– Я свой, мужики, свой! Помог Консулу к вам добраться!
Первая машина сорвалась с места, и водитель дал по газам. В отличие от ведущего пикапа, по второй машине стреляли интенсивнее.
– Выруливаем отсюда к ёперной матери! – выругался водитель.
Позади раздался грохот автоматных выстрелов. Бойцы Консула отстреливались от наступающих противников. Всего их тут было четверо: водитель, двое стрелков и один пулемётчик снаружи на багажнике. Пятым на заднем сиденье развалился раненный в ногу боец, который слабо стонал от боли.
– Вас же больше было, нет? – стрелок нервно обернулся на подстреленного напарника.
– Егор сгорел в «пламени», – прошипел от боли раненый, перебинтовывая рану. – Сталкер нас вытащил. Если бы не он, хана бы нам там пришла.
Стрелок уважительно глянул на сталкера и протянул ему свой «Абакан».
– Хорош, мужик, а теперь прикрывай нас от этих уродов.
Лемур принял оружие, передёрнул затвор и высунулся по пояс из окна.
Фигуры мелькающих противников становились всё дальше и дальше. Однако изредка они стреляли по уезжающим чистильщикам.
Откуда-то слева сталкер засёк яркую вспышку и повернулся к водителю:
– Шухер, пацаны, ракета! В сторону давай, в сторону! – прогремел он.
Водитель резко свернул влево, и тут по правую руку раздался оглушающий грохот.
Мир Лемура, и без того перенасыщенный событиями, в этот миг перевернулся.
«Патриот» перекувырнуло несколько раз, обломок некогда надёжного отечественного внедорожника прокатился по земле и остановился за добрую сотню метров. Острые зубья колесного диска взлетели высоко вверх и вонзились в мягкую землю.
Искорёженная дверца с грохотом отвалилась, сталкер упал на неё сверху. Лемур ничего не видел и не слышал вокруг себя, он чувствовал лишь нестерпимую боль в каждой клетке своего тела. Сталкер пополз, то и дело тычась лбом о горячую землю. Резкие колебания земли и невыносимый жар сообщили ему, что внедорожник за спиной взорвался, однако он и этого в полной мере не осознавал. Чьи-то руки подняли Лемура, и он полностью отключился. Последним, что он услышал, был тревожный голос:
– Он ещё жив! Сюда, скорее!..
* * *
Несколько дней назад
– Как всё прошло? – спросил Танк, выщёлкивая патроны из магазина.
Сидящий в углу Шелест, казалось, не слышал ничего и никого вокруг. Его сильно задело гравитационным ударом «змеелова», и сейчас он отходил от случившегося.
За товарища ответил Лемур.
– Удачно, – кивнул он, глядя на командира отряда. – Мы просканировали аномалию и не выявили никаких отклонений. Отчёты уже переданы в отдел.
Занимающийся подсчётом выдаваемого боезапаса Танк не кивнул, а удовлетворённо хмыкнул.
– На отходе были проблемы, – продолжил Лемур.
– Капитальные? – поинтересовался Танк, зачем-то гулко дунув в ствол ружья.
– Ничего особенного, стая собак, но задержались мы недурно, – продолжал следопыт.
Вздохнув и пожав плечами, Танк, наконец, сообщил последние новости:
– Есть работа. Для нас всех.
Бойцы отряда «Явление» замерли и посмотрели на лидера. Серафим прикрыл дверцу стального шкафчика с личными вещами. Чиркнул спичкой и закурил Неон. Карбид оторвался от бритья и повернулся. Шелест скрестил руки на груди и опёрся о личный ящик.
– Для всей группы? – спросил Серафим. – И что там?
– Пока сам не знаю. От начальства пришла постанова. Через час всей братвой собраться на брифинге в конференц-зале.
– Что-то серьёзное? – спросил Шелест.
– Скоро узнаем, но думаю, да, – ответил Танк. – Мне сообщили, что операцией будут командовать военные.
– Военные? – брезгливо спросил Карбид, продолжив невозмутимо водить бритвой по щеке.
– Какого чёрта они суются в наш отдел? – возмутился Неон.
– Тише, парни, тише, – успокоил всех командир. – Я понимаю ваше недовольство. Меня и самого не радует, что армия вновь суёт свои грязные лапы куда не надо.
– А может, ну их, а? – спросил Лемур. – Подадим заявление на отказ, и всё.
– После этого можешь сразу идти к начальнику с заявой на увольнение, – строго сказал Танк.
Шелест присвистнул. Бритва Карбида остановилась. Серафим округлил глаза, а Неон прокашлялся.
– Вы не ослышались. Мне сказали, что несогласные будут уволены на месте.
– Нас словно на убой ведут, – заметил Неон.
– Я предупредил, что вы будете не в восторге, и сумел немного разорить их на повышенную премию.
– Сам-то что думаешь об этом задании? – спросил Карбид.
– Я о нём ещё ничего не знаю.
Неон хлопнул по дверце.
– Мутно всё как-то это, – вздохнул он. – Никогда раньше с ними дела не имели. У них своя контора, у нас своя. Не верю я им.
– Ты прямо как мой старый друг говоришь, – подметил Танк. – Омуль его звали.
Лемур решил, что ослышался.
– Ты сказал, Омуль? Это не тот, что с Байкала приехал и про рыбу омуль всё время заливал?
– Тот самый.
После этих слов сталкеры подключились к разговору, наперебой вспоминая буйные моменты из сталкерской карьеры. Постепенно воспоминания перетекли к предыдущим операциям и заданиям от Института. Больше всех буйствовал Шелест, как и подобает самому молодому. Хотя те, что поопытней, понимали, что парень ещё настоящей Зоны толком не видел.
С наступлением темноты к Институту приехал армейский УАЗ. К тому моменту все сотрудники уже разошлись по домам. Во дворе же за охрану остались двое людей в форме, что лишь добавило мрачных штрихов всей этой конспирации.
– Знаете, я тут вспомнил, – сказал Лемур, останавливаясь у дверей. – У меня ведь завтра день рождения.
– Сколько будет? – улыбнулся Шелест.
– Двадцать шесть – моё счастливое число, – заявил Лемур с довольным лицом.
– А, ну раз счастливое, значит, фортуна завтра будет на нашей стороне, – подмигнул Неон.
– Первый мой день рождения в Зоне. Вот докатился!
– Проставишься! – сказал Карбид, хлопнув сталкера по плечу. – Шеф как раз за прибавочку говорил. А повод уже вдвойне имеется.
– Ну что, завтра в сауну с девками и пивом? – улыбнулся Шелест.
