На меня с ухмылкой смотрел Юхан Линдберг. Позади него стояла, дрожа всем телом, его крошечная собачка. Я опустила стекло, ожидая выслушать краткий отчет о его последней сделке с акциями или чуть избыточные подробности его «открытого» брака с Терезой.
– Ну ты даешь!
– Прости, Юхан. Я не видела.
– Я прятался за живой изгородью, Стелла, так что ты ни в чем не виновата.
Я попыталась снова поднять стекло, но Юхан положила на него ладонь. Наклонившись вперед, он подмигнул мне.
– А ты с каждым днем все горячее!
Я посмотрела на часы. Послала ему улыбку, которую невозможно истолковать двояко.
– А куда ты дела Хенрика? Он в курсе, что его женушка пускается в собственные приключения?
– Пожалуйста, не говори ничего Хенрику. Я не хочу, чтобы меня рассекретили.
Я продолжала сдавать назад. Юхан Линдберг все не выпускал стекло. Вид у него был шокированный.
– Ты шутишь, Стелла? Черт, как круто! Я тут как раз объяснял своей, что только так можно сохранить отношения. Немножко таинственности и азарта. Давай, вперед!
Я вырулила на улицу и поехала прочь. В зеркале заднего вида я видела, что наш сосед со своей собачонкой так и стоит посреди улицы. По непонятным мне причинам он держал над головой руку, сжатую в кулаке. Призыв к борьбе? Я мысленно рассмеялась. Будь со мной Хенрик, мы бы дружно расхохотались.
После часа дороги зазвонил мобильник. Я вздрогнула – сигнал прозвучал резко и неожиданно. Поспешно съехала на обочину и сняла трубку.
– Я разбудил тебя? – спросил Хенрик.
– Нет-нет, – ответила я. – Как у вас там, все хорошо?
В трубке завывал ветер – было такое ощущение, будто Хенрик разговаривает со мной, стоя во дворе.
– Эмиль еще спит. Я пробежался. Сейчас пью кофе в саду. А ты что делаешь?
– Ничего, – солгала я.
– Я скучаю по тебе, – сказал он. – Но хорошо, что ты осталась дома. Тебе надо отдохнуть.
– Я тоже скучаю, – ответила я.
Они находились в семейном имении Видстрандов – огромной усадьбе с лошадьми, охотничьими угодьями и участком у залива. Я тоже должна была бы поехать с ними. Но вместо этого я направлялась совсем в другое место.
Некоторое время мы обсуждали дом и яхту, их планы на сегодняшний день. Муж сказал, что его родители передают мне горячий привет. Я попросила его тоже передать им привет и обнять от меня Эмиля. Закончив разговор, я снова выехала на дорогу.
Видстранды принадлежали к иному социальному слою. Я выросла в местечке Кунгсэнген в куда более простой семье. Мама моя была не замужем, растила нас одна – меня и мою сестру Хелену, которая старше меня на семь лет. Хенрик же вырос на Лидингё
[4], учился в элитной школе, ходил под парусом, играл в гольф и теннис. Его бывшую девушку звали Луиз фон что-то там – в те времена, когда у них был роман, она была блистательной студенткой юридического факультета с приличным наследством и квартирой в районе Эстермальм.
Мама и Хелена не верили, что наши отношения продлятся долго. Но родители Хенрика приняли меня с распростертыми объятиями. Его мать Маргарета была в восторге от того, что сын нашел разумную спутницу жизни. С тех пор они стали не только его, но и моей семьей.
Я приближалась к Нючепингу. Усадьба располагалась недалеко отсюда. До последнего Хенрик пытался уговорить меня поехать с ними.
Он пытался соблазнить меня уютными вечерами у камина, прогулками среди осенней природы, горячими ночами и возможностью отоспаться по утрам. Я ответила, что измотана и не в состоянии общаться. Мне требовалось побыть одной и выспаться.
В другой ситуации меня мучила бы совесть. Но сейчас она молчала.
Я миновала поворот, ведущий к их имению, и поехала дальше.
Два часа спустя я свернула в сторону Стурвика и Страндгордена. Когда я ехала по этому пути в прошлый раз, за рулем сидел Даниэль – у меня еще не было прав. Помню, как он ругался на последнем участке. Пыльная гравиевая дорога с глубокими ямами и резкими поворотами. Его волновала подвеска, он боялся, что камни поцарапают лак, боялся столкнуться с каким-нибудь местным лихачом.
Теперь дорогу расширили и заасфальтировали. Раньше в Стурвике были только леса и поля, теперь вдоль дороги стояли в ряд новые дома. Один за другим, словно взятые из каталога по коттеджному строительству. Рулонные газоны, красные трехколесные велосипеды, обязательно батут и камень с солнечными часами. Ни на одном из участков не было видно ни деревца. На некоторых до сих пор шла стройка.
Асфальт закончился, и снова появилась прежняя гравиевая дорога. Здесь не было ни новых домов, ни строительных проектов.
Я ударила по тормозам.
Прямо передо мной стоял благородный олень.
Животное смотрело на меня большими влажными глазами. Его ветвистые рога напоминали дерево. Я открыла дверцу машины, вышла и протянула руку, сама не понимая зачем, – скорее всего, просто в знак приветствия. Олень отвернулся от меня и большими скачками помчался прочь через поле на другой стороне дороги. Я смотрела ему вслед, пока он не достиг опушки и не исчез среди деревьев. Затем снова села за руль и поехала дальше.
Было еще далеко до полудня, когда я заехала на лесную дорогу. После четырех часов пути я оказалась на месте.
«Страндгорден» – гласила табличка, висящая у въезда. Она была такая же, какой я ее помнила, только еще сильнее выцвела от дождей и ветра. Лесная дорога представляла собой две колеи, между которыми росла высокая трава. С обеих сторон стояли густые кусты, деревья протягивали свои ветви над дорогой. Медленно проехав через оранжевый туннель среди осенних листьев, я выехала на парковку.
Перед домом стоял оставленный кем-то трейлер без двери с разбитыми окнами. Несколько ржавых велосипедов стояли чуть поодаль, прислоненные к стволу сосны. Земля была усыпана листьями, хвоей и шишками.
Выйдя из машины, я потянулась – все тело онемело от долгой поездки. По гравиевой дорожке направилась к главному зданию. Позади невысокого дома раскинулся газон, похожий скорее на дикий луг. Площадка для мини-гольфа заросла травой и мелким кустарником. На веранде, идущей по всей длине здания, то тут, то там виднелись просветы между досками, сквозь которые проросли густые кусты. Окна были закрыты ставнями. Похоже, этот летний рай давно заброшен.
Обойдя главное здание, я направилась по дорожке дальше, туда, где стояли шесть домиков. Они располагались поодаль друг от друга среди высоких лиственных деревьев у самой кромки воды. Дом номер один – самый дальний.
Мы обосновались в отдельной хижине у самого моря. Номер один. Я сижу на веранде, Алиса спит в коляске между двумя деревьями. Думаю, ей особенно полезно спать на свежем деревенском воздухе, в тени берез и вязов.
