– Да все ты понимаешь! – Дина вскочила, шагнула вперед, обвела широким жестом разоренный кабинет. – Куда все подевалось? Здесь имущества было на страшные деньги… И все по закону нам с Андрюшей принадлежало…
– Не надо, Диночка! – жалобно проговорил племянник покойного профессора. – Успокойся…
– А ты вообще молчи! – рявкнула на мужа Дина. – Еще чудо, что старик квартиру на нее не переписал! Думаешь, зачем она к нему шлялась? Зачем время на старикана тратила? Просто так, что ли? Исключительно ради имущества!
– Диночка, перестань… – Андрей привстал, взял жену за руку, но она его раздраженно оттолкнула.
– Сядьте, Диана Артуровна! – поддержал его бритоголовый милиционер. – Вот как раз давайте уточним, что из имущества пропало.
Вета удивленно взглянула на жену Андрея.
Оказывается, ее зовут Диана, а Дина – это уменьшительное имя… да уж, такое имя этой особе совершенно не подходит! Надо же, Диана – и с таким носом! Отчего-то от этой мысли Вете стало легче, она пришла в себя и решила не спускать зловредной бабе.
– Пропали все книги Глеба Николаевича. – Вета повернулась к разоренным шкафам. – Монографии и справочные издания по истории, труды крупнейших ученых…
– Тебя не спрашивают! – огрызнулась Диана. – Ты тут никто! Кому твои книги нужны? Вот вазочка пропала, которая тут стояла… наверняка очень дорогая! Опять же, картина висела на стене, где она? И тут статуэтка на столе была… Вместе с книжками и ценные вещи прихватила!
– Что вы хотите сказать – что я вынесла из квартиры пять тысяч томов? – Вета подняла свои тонкие руки, взглянула на них, как будто первый раз увидела. – Вот этими руками?
– Зачем этими? – Диана нисколько не смутилась и не отступила, она вообще относилась к той породе людей, которые, раз забрав что-то в голову, от этой мысли не отступят никогда, даже если их припереть к стенке. – Мужика своего привела… впрочем, что я говорю – нет у тебя никакого мужика, кто на тебя польстится, на воблу сушеную… значит, наняла кого-нибудь… грузчиков нашла у магазина…
Вета задохнулась от обиды и возмущения. Казалось бы, она уже привыкла к хамским манерам Дианы, но последний выпад показался ей особенно оскорбительным.
И ведь видит же мерзкая баба, что у нее на руке обручальное кольцо! Неужели по ней так заметно, что ее брак не слишком удачный, что живут они с мужем каждый сам по себе, у нее свои интересы, у него свои? В противном случае разве стояла бы Вета сейчас тут одна? Разве отпустил бы ее муж, услышав, что его жену вызывает милиция? Да он даже не проснулся! И не поинтересовался, что же с ней такое происходит последние несколько дней! И самое интересное, что Вете не хотелось ему ничего рассказывать. Да и недосуг все было, никак его не поймать. Все-таки где он пропадает?
Но сейчас некогда об этом думать, придется самой за себя постоять.
Вета повернулась к мерзкой особе, открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут увидела в ушах Дианы необычные серьги – две крупные розоватые жемчужины грушевидной формы в изысканной оправе из темного старинного золота.
– Молчишь?! – кипятилась Диана. – Нечего сказать? Ничего, в милиции язык тебе развяжут!
Вместо ответа Вета наклонилась и подняла с пола фотографию в узкой рамке из красного дерева. Эта фотография, сколько она помнила, стояла на столе у Глеба Николаевича.
Тонкое красивое женское лицо с необычно широко расставленными глазами, с темными волосами, собранными в большой узел. Маргарита, покойная жена Глеба Николаевича.
– Взгляните. – Вета показала фотографию капитану Островому. – Вы видите это?
– Ага. – Капитан усмехнулся, перевел взгляд на Диану.
– В чем дело? В чем дело? – забеспокоилась та. – Что вы там такое разглядываете?
Она подскочила к Вете, схватила фотографию.
Высокая прическа открывала маленькие изящные уши Маргариты, и были хорошо видны ее серьги – крупные жемчужины грушевидной формы в старинной оправе. Фотография была старая, черно-белая, но все равно не было никаких сомнений, что серьги – те самые, которые болтались сейчас в ушах Дианы.
Она инстинктивно прикрыла уши ладонями, потом спохватилась и раздраженно проговорила:
– Ну и что? Все равно здесь все мое… то есть наше с Андрюшей! Я имею право взять все, что хочу!
– Вы ничего не имеете права брать, пока ваш муж не вступил в права наследования! – сухо проговорил капитан. – А для этого по закону нужно подождать, пока пройдет шесть месяцев…
– Может быть, и книги вы тоже решили взять? – мстительно проговорила Вета. – А они, между прочим, оставлены мне по завещанию!
– Это мы еще посмотрим, какое такое завещание! – проворчала Диана и вдруг заторопилась: – Андрей, нам нужно идти, ты же помнишь, у нас с тобой дела… к нам электрик должен прийти…
– Дина… – запинаясь, проговорил ее муж, – но когда же ты успела…
– По-твоему, я должна была оставить все этой деревенской старухе? – взорвалась его жена. – Чтобы все ценные вещи прилипли к ее рукам и уплыли в туманную даль? Ты этого хотел?
– Да эта деревенская старуха прожила здесь сорок лет и ни копейки не взяла! – рявкнула Вета и, не помня себя, шагнула к противной бабе, чтобы вцепиться ей в длинный нос.
– Спокойнее! – Капитан ловко ввинтился между ними. – Вы, потерпевший, пока можете идти, – сказал он племяннику, – потом в отделение зайдете протокол подписать.
Андрей поднялся обреченно, смущенно глядя в пол, послушно двинулся за женой.
– Только никуда не уезжайте из города, – напутствовал их капитан. – У меня к вам еще будут вопросы… И у следователя тоже.
– Так все-таки, – Вета повернулась к капитану Островому, как только Диана с мужем вышли из кабинета, – что здесь произошло? И где Анна Мефодьевна?
Капитан взглянул на соседку, и та затараторила, как будто только и ждала этой возможности:
– Я утром борщ поставила варить, а уксуса и нет… а какой борщ без уксуса? Ни цвета, ни вкуса, ни удовольствия… значит, вышла я на площадку, хотела в магазин идти, смотрю – а дверь-то у Глеба Николаевича открыта! А я знаю, что они всегда дверь на десять замков запирают. Видать, за богатство свое сильно боятся! – Она неодобрительно оглядела разоренный кабинет и продолжила: – Ну, думаю, только хозяин помер – сразу никакого порядка! Дверь и ту не закрыли! Подошла я к двери, позвонила – никто не идет… хотя, конечно, Мефодьевна совсем глухая, никогда до нее не дозвонишься… постучала – то же самое… ну, думаю, надо войти, посмотреть – мало ли что случилось?
На самом деле соседкой двигало самое обыкновенное любопытство. Ей хотелось взглянуть на квартиру покойного соседа.
Однако далеко зайти она не смогла.
Пройдя прихожую и заглянув в кухню, она увидела лежащую на полу без сознания, в крови Анну Мефодьевну и в ужасе вылетела из соседской квартиры.
