Магистры сначала лишились дара речи, когда добрались до склада самых редких, бесценных артефактов и обнаружили, что он почти пуст. А потом ринулись выяснять, куда все исчезло, и очень скоро знали точно: их брал Чезен, чтобы скопировать. «На всякий случай», – говорил он, и никто не проверял, положил ли старший артефактор уникальные вещицы назад.
Ведь раньше у него в делах царил идеальный порядок.
В принадлежащее совету верховных магистров здание мы отправились в облике шеоссов, и я опасалась, что публика воспримет нас как цирковых слонов. Будет стоять и глазеть разинув рот.
Однако народу на улицах было очень мало, и редкие прохожие вовсе не собирались нас изучать. Наоборот, отводили глаза и проскальзывали серыми мышками.
– Мы последовали совету твоего деда, – снова переходя на русский, пояснила Шейна, державшаяся рядом, – и официально объявили во всех городах и поселках правду о шеоссах. Он прав, пусть в тени таятся те, кто замышляет недоброе. А мы должны стать в народе самыми уважаемыми людьми. Иначе дождемся, что на нас объявят охоту, как на кровожадных монстров.
– А куда делись отсюда жители?
– Отправляем на материк. Нечего сидеть здесь тем, кто не занят артефактами и целительством. Да и свои лазареты скоро начнем открывать в больших городах, путешествие на Тегуэнь доступно лишь очень обеспеченным людям. А здесь останутся только ценные мастерские, склады и лечебницы для самых тяжелых пациентов. Таких, как Витерс. Ведь не каждому целителю по силам вырастить ноги за три часа… теперь могу признаться – даже я затратила бы больше времени.
– Но ты мне помогала!
– Не так много, – усмехнулась Шейна, и шедший навстречу прохожий шарахнулся в сторону, рассмотрев звериный оскал.
В ответ я смолчала. Мы уже входили в ажурное здание, одно из немногих уцелевших, и пора было настраиваться на суд.
Круглая комната, где проходили такие собрания, располагалась в центре дома и не имела ни одного окна. Из мебели тут стоял всего лишь окруженный стульями стол, само собой, тоже круглый.
Но никто не спутал бы его с обеденным. Посредине столешницы бледно светился синеватый кристалл в виде многолучевой звезды, а каждый стул стоял в собственной стеклянной кабинке вроде тех, какие бывают в офисах. Стенки между кабинками были матовыми, без малейшей щели, а впереди стекло оставалось прозрачным и имело лишь маленькое отверстие.
Я заняла соседнюю с Шейной кабинку и огляделась. Из двадцати мест шестнадцать заняли магистры и шеоссы, четыре последние кабинки, ближайшие к выходу, пока оставались свободными. Они предназначались для истца и его свидетелей. Больше сюда никого не пустят, маги не считают разумным посвящать обычных людей во все свои дела.
Иначе найдется слишком много желающих шантажировать тех, чьим трудом сохраняется в этом мире жизнь, и попытаться сесть им на шею.
– Варья, – оглядев нас, негромко окликнул Авинкес, являвшийся сегодня главным судьей и потому стоявший в человеческом обличье, – убери шубу шеосса и не волнуйся.
– Мне волноваться нечего, – выполняя приказ и оставаясь в строгом зеленом платье, ответила я.
И это был знак, что можно впускать Дусю и ее адвокатов.
Пока мы ее ожидали, я позволила себе целых две минуты думать о том, куда отправлюсь после суда. И какими словами лучше сказать невезучему инквизитору о своей вере в его невиновность. Ну и про то, что буду на суде его свидетелем. А может, и еще что-нибудь… если хватит смелости.
Советница вплыла в зал в одиночестве, и некоторые магистры не сдержали саркастических усмешек – самоуверенность и наглость жены Клаурта не имела пределов.
А она, пренебрежительно оглядев стол и кабинки, ядовито ухмыльнулась и бросила на стол свернутый рулончиком лист бумаги. И осталась стоять – явно в ожидании ответа.
Авинкес читал послание подозрительно долго, и по тому, как все сильнее сжимались в кулаки державшие листок руки, я начала понимать, что моя проклятая бабка снова нас переиграла. И нам уже не удастся выполнить ни одного пункта из тщательно разработанного плана.
Напрасны все приготовления и предосторожности, тщетны приложенные усилия. Она снова на шаг впереди, и можно не сомневаться, чего – вернее, кого – Дуся потребовала от совета.
Меня.
Так как уверена, что только я могу претворить в жизнь ее самую заветную мечту, о которой мы догадались еще на яхте. Хотя на самом деле деду сделать это проще, но его Дуся побаивается. Считает более хитрым и жестким противником, чем меня. И она права, но лишь в одном: убить ее я действительно никогда не смогу.
А вот сполна отплатить за все гадости, пожалуй, сумею.
– Читай уже, – проскрипел дед, с головой выдавая свою ненависть к Дусе, и губы гадины дрогнули в победной усмешке.
Бес только что подтвердил ее версию о его собственной мстительности.
– Дусена Лайзен требует отправить к ней в гости несовершеннолетнюю внучку, которую Рэйльдс Теонс Бестенс захватил в раннем детстве и утащил в чужой мир, устранив таким подлым способом от общения с остальными родичами. Варьяна Теонс Бестенс пробудет там до совершеннолетия и за это время получше познакомится с отцом и бабушкой. Это требование подкреплено угрозой: если Варья сейчас не пойдет вместе с Дусеной, Бергердс активирует цепочку артефактов, размещенных им в разных местах базы доноров.
Все магистры вмиг помрачнели, понимая, как легко было Бергу проделать подобную диверсию в суматохе последних суток. Да он мог заминировать амулетами любой дом, ведь все щиты были снесены сначала ураганом, потом самими шеоссами, освобождавшими жителей из-под обломков.
И теперь я не сказала бы с уверенностью, что план Дуси, имевшей незаметный, но сильный талант манипулятора, не предусматривал и подобного поворота событий. С гибкостью змеи и пронырливостью прожженного пройдохи она успевала на каждое свое поражение придумать несколько новых ходов, с невероятной ловкостью управляя далеко не глупыми и не примитивными мужчинами. Причем все они явно искренне верили, будто действуют по собственному желанию и себе на пользу.
– Иду, – вставая с места, сообщила я магам. – Дед, не забывай кормить моего Котю.
Это тоже была условная фраза, и, выслушав ее, дед только скрипнул зубами. Я сейчас объявила, что буду действовать по обстоятельствам и прошу всех без особой необходимости не вмешиваться.
Глава десятая
– Иди впереди, – едва слышно прошипела Дуся, едва мы вышли из зала суда. – И побыстрей!
«Ненадолго же хватило ее выдержки!» – рычала я про себя, неторопливо, с гордо поднятой головой, обходя интриганку. И попутно усиленно собирая энергию с грозди амулетов, спрятанных под ее закрытым платьем с длинными свободными рукавами.
Перебрать я не страшилась – опасалась не успеть. Дуся наверняка рассчитала каждый шаг, и идти до самой базы мне вряд ли придется. Ведь она вовсе не такая дура, какой выставляет себя на публике.
