– Вряд ли ему бы удалось засадить свою супругу, – задумчиво рассуждала я, устремив взгляд перед собой. – Ведь не арестовали же ее до сих пор. Получается, дело было спланировано вовсе не так тонко?
– Тут есть еще один щекотливый момент… Помнишь то, о чем тебе говорила секретарша? Ну про двух девушек, которые якобы были проданы за границу на панель?
– Помню, – встрепенулась я.
– Так вот, я почти уверен в том, что это дело было устроено при непосредственном участии Ледова. У меня есть доказательства того, что некоторое время назад он поддерживал отношения с людьми, занимающимися покупкой и продажей живого товара. Возможно, тогда он и провернул эту аферу. Очевидно, Ледов совершал ее на будущее, так сказать, глядя на перспективу. А сейчас как раз наступил самый удобный момент, чтобы нанести Меранцевой сокрушительный удар.
– То есть?
– Предположим, убийство Ани было первым шагом, который привлек к Меранцевой заинтересованные взоры. В запасе у Ледова имелось еще одно преступление, якобы совершенное супругой. Эту бомбу следовало взорвать, и тогда всплыла бы та информация, которую дала тебе секретарша. Игра была тщательно спланирована, и, полагаю, Ледов в ближайшее время постарался бы убедить Ингу поскорее заключить брак и переписать на него все имущество. Тем более для этого имелась причина: опасность конфискации. Но эта версия пока еще требует проверки.
– А смерть Дабровского? Она как-то связана со всем этим?
– Дабровского пришили конкуренты, – вздохнул Валерий. – Это практически не вызывает сомнений – исполнителя удалось взять, он раскололся. Так что Дабровский тут ни при чем.
– А Ледов, получается, действовал в одиночку?
– Скорее всего. Если у него и были помощники, то случайные, ты же сама видишь, насколько он хитер, а доверчивость с этим не сочетается.
– Значит, это он пытался меня убить…
– Конечно, ведь он к тому времени осознал серьезность твоих намерений. Вряд ли он стал бы нанимать киллера, чтобы осуществить задуманное, слишком уж велик риск. Хотя и такой возможности я не отвергаю.
Глава 10
Когда на город спустились густые сумерки, постепенно затухли человеческие страсти – радости и беды заканчивающегося дня, из высотного здания, расположенного на одной из центральных улиц города, вышла молодая привлекательная женщина. Ее лицо было задумчивым, в глазах отражался холодноватый блеск, и печаль, излучаемая ими, казалось, шла от самого сердца. Так и было на самом деле.
Прохожим нетрудно было узнать в этой медленно бредущей особе местную тележурналистку Ирину Лебедеву. Уже давно закончился рабочий день, который сегодня оказался для нее ох каким долгим. Столько всего пришлось переосмыслить за эти часы, столько обсудить, столько заново пережить… Напоследок Валера Гурьев многозначительно уставился на свою собеседницу и задал давно тревожащий ее саму вопрос:
– Ну и что теперь ты будешь со всем этим делать?
Ирина очнулась, сбросив оцепенение, и чуть испуганно проговорила:
– Ты о чем?
– А то ты не поняла! Я о том, что расследование было неофициальным, а значит, и результат его тоже неофициален, и идти с ним в милицию явно не стоит. Вряд ли Меранцева возрадуется перспективе такого рода скандала вокруг своей особы. А ведь ты ей симпатизируешь, это точно, значит, не окажешь недобрую услугу, обнародовав тот факт, что ее муж пытался ее гнусно подставить. Поэтому я и спросил, что ты собираешься делать.
– Не знаю, – растерянно, как могло показаться на первый взгляд, ответила Ирина.
Однако ее неуверенность не обманула Валерия Гурьева, привыкшего к некоторым странностям характера своей подруги и коллеги, умеющего отделять ее настоящую растерянность от мнимой. Он медленно поднялся, надел пальто и направился к выходу. На пороге, однако, приостановился, обернулся и, глядя Ирине в глаза, сказал:
– Я свою миссию выполнил, дальше дело за тобой. В бабские дела я не полезу, так что представить Инге результат расследования торжественно поручаю тебе.
И вот этот момент настал.
Ирина шла по проспекту, пытаясь определить, хотя бы примерно, как отреагирует Меранцева на предоставленные сведения. Ей было и страшно, и грустно, и неприятно одновременно от того, что именно ей предстоит посвятить Ингу в сокрытые доселе перипетии ее собственной жизни.
«Как она могла так обмануться?» – мысленно задавалась вопросом Ирина и не находила на него ответа. Еще в самый первый момент их встречи Инга Меранцева показалась ей дальновидной и мудрой женщиной. Не заметила опасности потому, что она исходила от очень близкого человека, – так думала Ирина, чтобы найти хоть какой-то ответ на занимающий ее вопрос.
Внезапная догадка осенила ее и заставила сердце биться быстрее. Ирине вспомнилось, как она впервые разговаривала с Меранцевой о перспективе проведения независимого расследования в день, следующий за убийством Ани. Тогда еще у нее не возникало никаких подозрений как по поводу самой Инги – разговора с Ниной еще не было, – так и директора «Классики» в совершенном преступлении. Тем не менее Ирине показалось, будто ее собеседница сознательно не желает проводить расследование, однако же не против того, чтобы этим занялся кто-то другой. Не было ли это намеком на то, чтобы Ирина взялась за это дело?
«Она знала! Знала! – Эти слова чуть не сорвались с губ изумленной телеведущей, чья внезапно застывшая посреди дороги фигура провоцировала возникновение удивленных взглядов со стороны прохожих. – По крайней мере, догадывалась, потому и сказала, что не будет проводить свое расследование. Ну конечно, личные причины! Она говорила о том, что никому не будет мешать докопаться до истины…» Но теперь это произошло, и Ирина идет к владелице «Классики», чтобы обо всем поставить ее в известность.
Эти мысли бродили в голове Ирины, когда она уже довольно быстро шагала по тарасовскому бродвею.
* * *
Достав из сумочки несколько фотографий и диктофон, Ирина выложила все это на стол. Хозяйка дома усмехнулась одновременно печально и насмешливо, протянула руку и лениво перебрала снимки. На каждом из них был изображен ее супруг. Вот он вместе с Ольгой Мориной входит в элитный ночной клуб, нежно поддерживая ее под руку. Вот они танцуют на какой-то вечеринке, а вот он обнимает ее, стоя, судя по снимку, возле ее дома. Отношения между этими двумя людьми были очевидными даже на фотографиях.
– Неожиданно, очень неожиданно, – покачала головой Инга. – Вы случайно раздобыли это или целенаправленно искали материал?
– Инга, прежде чем делать какие-то выводы, прошу вас послушать запись разговора вас и вашего супруга, который состоялся вчера. И, как ни ужасно я себя чувствую при этом, однако вынуждена сказать вам, что ваш супруг виновен в смерти Ани.
Недолгое молчание нарушил какой-то надтреснутый, изменившийся голос Ирининой собеседницы.
– Глядя на эти фотографии я, кажется, понимаю его мотив, – вымолвила Инга. Ее лицо при этом оставалось непроницаемым. – А что там на диктофоне? Хотя, мне кажется, что я уже догадываюсь об этом. Мой дорогой муж и был тем загадочным шантажистом, которого мне не удалось вычислить, так?
