– Без вашего разрешения ничего в ресторане происходить не должно! А если что-то и происходит, значит, у вас тут бардак!
– Но, Дмитрий Сергеевич…
– Нет, не возражайте мне! Если швейцар провел этих людей на кухню, значит, счел это возможным. Значит, был уверен, что с вашей стороны не последует никаких взысканий.
– Но мы же сами попросили его провести нас на кухню! – попробовала оправдать всех я. – Мы с телевидения и хотели поснимать в ресторане, нам это нужно для передачи.
– А вы вообще молчите! Вы для меня… – Тут он осекся, замер с приоткрытым ртом и тупо вылупленными глазами, видимо, сообразив, что как раз нам-то, постороним, никак не связанным с рестораном людям, хамить у него права нет.
Позади санитарного врача вежливо кашлянул один из официантов, молодой парень лет двадцати пяти, как и все, в белой рубашке, черных брюках, в крохотном, точно игрушечном, галстуке-бабочке под самым подбородком.
– Надежда Алексеевна, – сообщил он вполголоса. – Все готово, можно садиться за стол.
– Вот и замечательно! – обрадованно воскликнула хозяйка. – Пойдемте, Дмитрий Сергеевич! Мы для вас такой стол накрыли, закачаетесь! Вот только послушайте! Суп фасолевый с грибами и сметаной, крокеты из ветчины с рисом, печеный картофель с грибами и квашеной капустой, жаркое со спаржей и сыром-брынзой, спагетти в охотничьем соусе с рыбой и орехами, шашлыки, лечо из баранины с грибами и фасолью. На десерт яблочное пюре с инжиром, салат с фисташками и жареными ананасами, морковный салат, салат из зеленого горошка с кокосовой стружкой и сливками, крем-брюле с подогретым арманьяком…
Я чувствовала, как у меня начинает кружиться голова от всего этого перечисления. Краем глаза видела, как стоящий рядом со мной Павлик смотрит на миниатюрную хозяйку ресторана плотоядно и вот-вот выронит камеру – это была бы катастрофой. Даже Костя Шилов позади меня сдержанно вздохнул и проглотил слюну. Толстый санитарный врач ошалело смотрел на хозяйку ресторана.
– Не хочу, нет! – вдруг сказал он, и мы все открыли от изумления рты. – Я уже обедал сегодня.
– Но, Дмитрий Сергеевич! – воскликнула хозяйка ресторана в совершенном отчаянии. – Мы же для вас готовили! Что же, теперь все выбрасывать? Ну, пожалуйста!
– Но я не голоден!
– Ну и что? – наивно воскликнула Надежда Алексеевна. – Пойдемте, посмотрите, какой у нас стол! Только посмотрите! Насильно же есть вас никто не заставит, правильно?
– В самом деле, ревизор! – мрачно сказал стоящий рядом со мной Павлик. – Тебя женщина просит! А ты стоишь тут и выделываешься…
– Вас я попрошу помолчать! – гневно отреагировал тот.
Тем временем Надежда Алексеевна уже взяла санитарного врача за пухлую руку и потянула за собой. Он нехотя последовал за ней.
Работники ресторана, глядя им вслед, качали головами, сочувствуя своей хозяйке, которой приходится тратить столько сил на то, чтобы ублажить всех этих ревизоров, инспекторов, санитарных врачей. Шеф-повар подошла ко мне, взяла меня за руку и тоже повела к столу, Павлик и Костя Шилов последовали за нами – в конце концов, мы тоже были гостями!
Мы оказались в небольшом, очень уютном банкетном зале в барочном стиле. Светло-желтые стены с массой лепных украшений и росписью, бронзовые светильники с вставленными в них лампочками в форме свеч, причем иллюзия, что это самые настоящие свечи, была совершеннейшей. Стол посередине был небольшой, точно семейный, не более десятка человек могли одновременно усесться за ним. Взглянув на этот стол, Павлик, совершено забыв про свои обязанности оператора, застыл с открытым от изумления ртом. И мне пришлось толкнуть его локтем в бок, чтобы он пришел в себя.
– Ну же, Павлик, включай камеру! – сказала я ему. – Надеюсь, ты не собираешься снимать стол после того, как все будет съедено? Вид объедков телезрителям едва ли понравится.
Павлик ошалело посмотрел на меня, но, кажется, понял, чего от него хотят, послушно включил камеру и стал любоваться шикарным столом через видоискатель.
– Ну, что скажете, Дмитрий Сергеевич? – спросила хозяйка ресторана, искренне радуясь произведенному впечатлению. – Соответствует наш стол санитарным нормам?
Однако санитарный врач, тоже с обалдевшим видом созерцавший стол, сказал:
– Я уже объяснил вам, что обедал сегодня. Мне вообще нельзя много есть, у меня больной желудок!
Мы снова так и ахнули. Вид у Надежды Андреевой был совершено отчаявшийся, она чуть не плакала, а я недоумевала, что еще хочет этот человек, для чего выделывается? Ему приготовили великолепный стол, наверняка, когда он был с хозяйкой наедине, в его руки перешел конвертик с деньгами. Все как положено. Так чего же еще ему надо?
– Послушайте! – сказала я решительно, подходя к нему. – Так порядочные люди не поступают! Желудок, безусловно, надо беречь, я с вами согласна, но ведь никто не заставляет вас съесть все, что выставлено на столе! Попробуйте всего понемногу, ваш желудок наверняка выдержит. Нельзя же так заставлять женщину чуть ли не на коленях себя просить. Смотрите, Надежда Алексеевна чуть не плачет!
Санитарный врач взглянул на хозяйку ресторана, и – так мне показалось – действительно только теперь заметил, что перед ним женщина, которую он довел своей строгостью до слез. Он несколько смутился, пробормотал:
– Понимаю… Извините, но… Ей-богу, меня так плотно покормили перед визитом к вам, что теперь на еду даже смотреть не хочется.
– Да садитесь вы! – вдруг воскликнула я, всерьез рассердившись. – Садитесь! Хватит вам выламываться!
И я взяла толстого санитарного врача за руку, Надежда Алексеевна – за другую, и мы подвели толстого человека к столу, он покорно, устало подчинился. Уселись и все мы. Я села по правую руку от санитарного врача, рядом со мной, аккуратно перед тем сложив в углу телеаппаратуру, Павлик, возле него – Костя Шилов. Напротив расположились Надежда Андреева с шеф-поваром – они тоже собирались участвовать в застолье. Обслуживать нас остался один-единственный официант. Тот самый, который сообщил нам, что стол готов, а теперь объявил:
– Поскольку у нас не юбилейный банкет, а просто обед, начнем не с салатов, а сразу с первых блюд. Хорошо?
Санитарный врач, к которому был обращен вопрос, сухо кивнул, и официант поспешил из комнаты. Для начала он с торжественным видом внес внушительных размеров фарфоровую супницу и водрузил ее на середину стола. Открыл крышку, из супницы повалил пар, и по комнате разнесся тонкий аромат хорошо приготовленного блюда.
– Это рыбный суп с овощами! – объявил официант и стал разливать суп по тарелкам, стоявшим напротив каждого из нас.
При слове «рыбный» сидящий рядом со мной Павлик скривился. Признаться, я и сама не люблю запаха рыбы, и в таком шикарном ресторане рассчитывала на что-нибудь покруче, чем простая уха. Но, попробовав суп, изумилась. Ни следа дурного рыбного запаха – суп был просто обалденный. Краем глаза я заметила, как Павлик, состроив брезгливую гримасу, осторожно пробует еду, и едва суп оказался у него во рту, выражение его лица изменилось, и он принялся жадно хлебать из стоящей перед ним тарелки. Первое понравилось и Косте Шилову, и даже санитарному врачу, который из вежливости хотел проглотить две ложки, но съел всю тарелку. Хозяйка ресторана и шеф-повар счастливо улыбались, радуясь успеху своей кухни.
