Правила этикета требовали, чтобы я оторвалась от созерцания фотографии, но в данный момент я абсолютно забыла о них.
– Какая милая девушка… – выдавила я из себя, стараясь говорить естественно и, подойдя к столу поближе, вглядываясь в снимок более пристально. Сомнений более не оставалось. – Мне кажется, я знала девушку, похожую на эту. Это ваша знакомая?
– Это моя дочь. Она вместе со своей матерью жила в России. Так… получилось. Вчера друзья сообщили мне о том, что ее убили. К моему теперешнему сожалению, мы были не так уж близки. Простите, Ирина, мне не хотелось бы говорить об этом сейчас. Давайте займемся делами.
Губы Антуана плотно сжались, лицо приобрело безучастное выражение. Этот человек привык работать – работа составляла большую и, безусловно, важную часть его жизни. Неудивительно, что и сейчас он предпочел уйти в нее с головой, дабы не думать о тяжести своей потери.
* * *
Я оглядела лица своих коллег. На каждом из них застыло похожее выражение – только что я рассказала им историю своего расследования в целом, и, в частности, то, что связано с Антуаном Ролесом. И теперь ждала от них совета.
Я не знала, как воспринимать информацию о том, что Анна являлась его дочерью. Наверное, самым правильным решением был бы визит к Светлане, но имела ли я право ждать от нее каких-то объяснений в данной ситуации? Тем более что сегодня должны были состояться похороны Анны. Стоп… Похороны. Возможно, там я смогла бы узнать что-то важное.
Коллеги, как я поняла, были согласны с этим предположением, однако так же, как и я, не могли быть уверенными в том, что в присутствии посторонних людей будет уместно что-либо выяснить. Понимала я и то, что только мне можно будет появиться на кладбище и, конечно, с разрешения Светланы – так как все-таки знакома с ней.
Получив такое своеобразное напутствие от своих коллег, я отправилась по знакомому адресу.
* * *
Постаревшая за полгода, в течение которого мы не виделись, а скорее всего за последние несколько дней, Светлана узнала меня сразу. Мы сидели на кухне, где она, пытаясь унять душившие ее рыдания, рассказывала историю своей жизни.
Анна была плодом ее любви к молодому человеку, приехавшему в Россию издалека, дабы навестить своих родственников. Антуан, а правильнее будет сказать, Антон, легко завоевал сердце молодой красавицы. Нельзя сказать, что тяга к России была в нем настолько сильна, что он решился бы поменять гражданство и переехать на свою истинную родину. В то время ему было двадцать четыре, и он успешно занимался виноделием вместе со своим отцом, который, невзирая на отсутствие кровных уз, сделал его своим наследником.
Однако заводить красивые романы свойственно всем молодым людям, независимо от этнической принадлежности. Роман Антона со Светланой был более чем просто красивым, по крайней мере в то время девушка была в этом уверена. Когда отпуск Антуана подходил к логическому завершению, случился довольно неоригинальный исход – Света оказалось беременной. Растерянный Антон и подумать не мог о подобном; он не отличался легкомысленным нравом и потому сильно мучился. К счастью для него, Светлана ни на что не претендовала, понимая, что отношения были хоть и яркими, но мимолетными. До встречи с Антоном она собиралась выходить замуж за своего ровесника Николая, и менять своего решения после обнаруженной беременности не собиралась.
Через несколько лет Николай начал пить, опустился окончательно, и Света связалась с Антуаном, попросив его по возможности помочь дочери. Тот согласился, пообещав увезти ее во Францию и помочь устроиться, когда у него появится такая возможность. Светлана не сомневалась, что когда-нибудь это обязательно случится, сама она никогда не хотела уехать с родины. Согласиться на тяжелую контрактную работу в Москве ее подтолкнуло сознание того, что в будущем предстоит расставание с дочерью, а женщина хотела быть готовой к этому прежде всего морально. Но и понимала, что если вдруг вариант с отъездом Ани за границу не выйдет, она должна будет обеспечивать девушке достойное существование здесь, в России.
Восхождение Анны в бизнесе было не случайным: устроиться в «Классику» ей помог родной отец. Но самым интересным было то, что Антон и Инга Леонидовна в далеком детстве дружили. Впоследствии, когда мать Антона вместе с ним переехала во Францию, связь, конечно, прервалась, однако это не помешало им возобновить ее впоследствии, когда юный месье Ролес стал серьезно заниматься бизнесом. Целеустремленная Инга уже тогда поняла, что во что бы то ни стало откроет собственное дело и каким-то неведомым чутьем предвидела, что наступят подходящие для этого времена. Так и случилось, после чего ее знакомство с представителем французского виноделия пришлось как нельзя кстати.
Торговля живым товаром абсолютно не вписывалась в рамки рассказанной истории. Каким образом и, главное, зачем Аня стала бы шантажировать Меранцеву, которая, кстати, являлась ее покровительницей и подругой ее отца? Отъезд во Францию являлся мероприятием запланированным, Анне нечего было опасаться по поводу того, что с ней может произойти что-то страшное, а значит, рассказанная Ниной история не более чем выдумка? Или же просто клевета от какой-то обиды на свою руководительницу.
Однако с помощью Гурьева я уже убедилась в свя-зи Меранцевой с криминальным миром. А вдруг Нина ошиблась лишь в том, что касалось Анны и шантажа, но основа ее подозрений была все-таки реальной? Опять-таки некстати вспомнились слова о девушках, не вернувшихся домой из заграничной стажировки…
В любом случае выходит, что у Меранцевой не было повода устраивать убийство Ани. Значит, догадка относительно того, что ее подставил кто-то из ближайшего окружения, верна и требует проработки.
Едва я успела выйти из квартиры Светланы, как эти мысли закружились в моем мозгу. Но сейчас они представлялись мне благодатным спасением от мрачных дум: после разговора с безутешной матерью я зашла в комнату, где стоял гроб с телом девушки… И не осталась на похороны, потому что поняла, что не выдержу этого и сорвусь. К тому же меня ждали неотложные дела на студии.
Глава 7
С таким подходом к служебным обязанностям, который стал нормой жизни в последнее время, самым лучшим вариантом было бы попроситься в отпуск. Так думала я, сидя в небольшом уютном буфете и поедая уже третье по счету пирожное. После беготни у меня часто появлялся неудержимый аппетит, и тогда я могла запросто проглотить столько, сколько в нормальном состоянии мне хватило бы на два или даже три добрых приема пищи! Стресс на женщин действует по-разному: кто-то напрочь теряет аппетит, а я начинаю лопать за троих! Если когда-нибудь мы с Вовкой серьезно поругаемся, то я растолстею килограммов на десять, честное слово.
– Девушка, можно к вам присоединиться?
Улыбающаяся физиономия препротивного типа с бумажной тарелкой и чашкой кофе в руках закрыла собой обозрение витрины как раз в тот момент, когда я раздумывала, какое бы пирожное съесть на этот раз. Так, расценим это как знак того, что с обжорством пора кончать. Спасибо моему ангелу-хранителю, что не забывает направлять меня на путь истинный.
