– Не пустят, – подтвердил я. – И я бы не пустил, даже не надейся.
– Это почему? – заметно разозлилась она.
– А потому что воевать уметь надо, – развел я руками. – А ты пока не умеешь.
– А ты умеешь?
– А я умею, – слегка поклонился я ей. – Поэтому мне можно, а тебе нельзя.
– А ты научи.
Я посмотрел на нее, почесал в затылке, потом сказал:
– Может, и научу. Только это быстро не делается.
– А мне все равно, – сказала она вполне серьезно, даже чуток задумавшись. – Я не хочу, если что-то опять случится, грузом быть. Или тем, кого постоянно охранять надо. Хочу так… чтобы сама себя защитить умела.
– Ну это проще, чем «воевать», и научишься быстрее, – приободрил я ее. – А вообще ты права, такое умение лишним никогда не будет.
К вечеру аврал закончился и команда разбрелась по домам. За Верой традиционно заехал Василий, ну и меня заодно предложили подвезти. В другой вечер я бы прогулялся с удовольствием, но сегодня устал за день, да и тащить на себе рюкзак, сундучок и чехол с карабином не хотелось, так что я все имущество закинул в коляску и присел рядом с Верой.
Лошадка шла шагом, Василий ее не торопил, медленно плыли мимо нас дома Бухты, встречные прохожие здоровались, а мы отвечали им тем же. Поймал себя на ощущении, что домой вернулся. Впервые здесь, пожалуй. И соскучиться успел по этому маленькому городку, и чувствую себя здесь именно что у себя.
Василий остановил прямо у ворот, подождал, пока я свой багаж соберу, после чего попрощался и повез Веру домой. А я толкнул калитку и вошел во двор тети Насти. Во дворе хозяйки не было, а в окнах гостиной горел неяркий свет – наверняка сидит в качалке, с книгой и чашкой чаю. Она так все вечера проводит, когда к ней не заходит подруга, такая же немолодая, или когда она не отправляется с визитом сама.
Пока шел через сад, чуть не споткнулся об оставленную прямо на дорожке лопату. У Прокопия такая привычка есть – инструмент за собой не убирать. Хотя во всем остальном работник золотой, как я заметил, за Зорькой вообще как за дитятей следит.
Сложив вещи на дорожке, зашел в конюшню. Нет, точно у Прокопия всего один грех – лопату где не надо бросать. Даже в тусклом свете коптилки видно, что все убрано, а запах свежей подстилки даже запах навоза перебивает. Подошел к Зорьке, оживившейся при виде меня, протянул ей горсть местных мелких желтых слив, подобранных в саду, пока шел. Лошадь деликатно собрала их у меня с ладони, съев прямо с косточками. Пожелав ей спокойной ночи, пошел в свой флигель.
Негромко лязгнул замок, скрипнула дверь, напомнив, что пора смазать петли. Дом встретил темнотой, слегка разбавляемой тусклым светом, падавшим через окна, и почему-то запахом свежей травы. Нащупав у лампы коробок спичек, поднял стекло и зажег фитиль. Темнота отступила вдаль и вверх, к тростниковой крыше. Дверь закрылась. Все, уже дома. Все как я оставил… нет, вру, тут уборка была. Спасибо, тетя Настя, большое и душевное. Ага, и фрукты в корзинке, все из сада, мандарины с апельсинами. Мне и самому нетрудно набрать, хозяйка сама настаивает, но все равно очень приятно.
Свалил сумку и сундучок у вешалки, карабин убрал в шкаф с оружием, а следом туда и револьвер спрятал. В кухонном «уголке» зажег спиртовку и на нее поставил маленький чайник, наполнив его ковшиком из бачка. Я тоже чайку с вечера не против попить, есть такой грех. Кстати, вода в баке на крыше наверняка нагрелась за день, самое время душ принять, пока чайник закипает.
Мыло здесь яблоками пахнет, кстати. Интересно, как они его делают? У нас ведь какую-то химию добавляли, а тут вообще никакой химии не сыщешь. Правда, что ли, прямо с настоящими яблоками как-то варят? Или чего там с мылом делать положено?
Вода и вправду нагрелась хорошо, под душем стоять после трудного и суетного дня – чистое блаженство. Мылся долго, фыркал, отплевывался, закончив, растерся докрасна жестким полотенцем, покрутил ручку насоса, долив воды в бак. А там и чайник закипел.
Жаль только, кресла-качалки у меня нет, такого как у хозяйки, очень бы под настроение сейчас пришлось. Чай пах божественно, но горячим был настолько, что не глотнуть – подождать надо.
Оставив кружку, снял с полки «Церковное становление». Подумал попутно, что надо бы к букинисту зайти как можно быстрее. Телевизоров с видео здесь нет, дома по вечерам одно развлечение – читать. Так что надо срочно пополнять книжную полку, а то вместо самосовершенствования, так сказать, придется по вечерам таскаться пиво пить. Или с петухами ложиться, что тоже не вариант.
* * *
Аглая, Аглая, что же я тебя никак из головы выкинуть-то не могу? Нет, я и не хочу, ты мне там, в голове, очень даже нравишься, но во всем же мера нужна, нельзя собой всякие другие важные мысли расталкивать так беспардонно. О чем ни думаю – все равно по какой-то ассоциативной цепочке мысли возвращаются к тебе. Прямо как бумеранг, как его ни кидай.
До середины дня маялся, хотел увидеть. К обеду понял, что по своей канонирской должности сработал полезного ровно столько, сколько мог, после чего сделал всем ручкой и сообщил, что у меня дела. Один Иван-моторист, кажется, просек, что к чему, и незаметно мне подмигнул.
Добравшись до дома почти бегом, несмотря на полуденную жару, быстро оседлал Зорьку и направился по уже привычному маршруту. Хорошо бы дома была, а не на выезде, не принимала роды, например, у какой-нибудь буренки. Телефонов тут нет, к сожалению, о визите не договоришься – только вот так, «путем личного посещения».
Кстати, по-хорошему, Зорьку бы вернуть пора, мне кобылу эту никто не дарил, да я и не принял бы такого подарка, но вот Аглая явно пытается оставить пока лошадь у меня. Это что значит? Не то ли, что вот этим мои визиты желанны? Ох, хорошо бы так. Мы ведь тут с соблюдением всех приличий, даже за руки еще не держались, так что угадать мне трудно. Школа не та, так сказать, я сюда из мест с куда менее четко очерченной моралью провалился.
А к верховой езде привык. Поймал себя на мысли, что впервые перестал думать о том, как я еду. Сижу себе в седле и по сторонам глазею, своим думам предаюсь. А раньше постоянно напоминал себе, как ноги надо держать, как сидеть, как повод натягивать. Гляди ты, осваиваюсь помаленьку.
Навстречу попалась большая запряженная волами телега, груженная бочонками с вином. Ага, опять кому-то на загрузку повезли. Но это уже не нам, у нас рейс некоммерческий ожидается. Кстати, такие рейсы бывают и без войны с племенами. Или если не рейсы, то простои. Как Вера объяснила, нас привлекли по понятной причине, а вот «Морскую лилию» – по графику. На острове не только дежурная смена ополченцев есть, но еще и дежурное судно. Спасти кого, погнаться за кем-нибудь и вообще на всякий случай. Вот как раз «Морская лилия» таковым и является.
Черт, не облажаться бы на этой войне, к слову. А то назначат в кавалерию какую-нибудь, а я хоть и перестал сам себя поправлять, но казаковать мне пока еще явно рано, позору не оберусь. Плана операции-то еще нет, и полковник сам не в курсе, все в Новой Фактории разрабатывают, нам потом доведут… в части касающейся.
