Вновь крик, затем кто-то шустрый метнулся по трапу вниз – я сам едва успел уклониться от пули, присев и согнувшись. Затем вскочил, замахал руками, призывая внимание, увидел, как на берегу поднялся Василь, помахал мне рукой в ответ. Есть, видят, теперь не подстрелят.
Кусок разбитого стекла впился в босую ногу, заставив выматериться и заплясать на одной. Мгновенно извозившиеся в крови пальцы соскользнули, выдернуть с первой попытки не получилось. Идиот, под ноги смотреть надо… и на вход в трюм смотреть надо, чтобы не подкараулили меня оттуда. А, к черту! Рванул стекло из ноги, откинул в сторону, побежал вперед, пятная палубу кровью, закинув наполовину опустошенный револьвер Василя в сумку и выдернув свой из кобуры.
Рубка большая, от двери слева ходовой мостик, справа – кают-компания. В ней пусто, а вот в мостике два трупа, кровь на полу, стекла еще больше насыпано, провались совсем. Нет, один пока еще не труп, лежит и хрипит, но это мы исправим… Бабах! Гадство, стекла-то здесь сколько, стекла… Надо было обутым плыть! Они все равно меня не заметили, ну потерял бы пять секунд, зато сейчас…
Где-то в глубине трапа мелькнула тень, я присел, пропустив две пули на головой, потом выстрелил туда, почти не целясь, для острастки, заставляя противника хотя бы убраться с прохода. Вновь крик на незнакомом языке, вроде арабском, а может, и нет, я на слух так и не разобрал. Так… как бы он там шахидом стать не решил, правоверный этот самый: где-то же снаряды к пушке хранятся неподалеку. Черт, если бы даже гранаты с собой взял, то метать бы их побоялся, черт знает что там у них в трюме. Да и попортить можно, потому что это уже мое.
– А и мать их того-сего! – высказался я, после чего смело ступил босой ногой на ближний ко мне труп. На нем хоть стекла нет – один шаг отвоевал. Вторым оказался толстяк с пузом, возвышавшимся половиной глобуса, только еще и залитого кровью. Под босой ногой сало поехало, труп начал переворачиваться на бок, чуть не уронив меня.
Но удержался. Выстрелил еще дважды вниз, однако в ответ ничего не прилетело. И вроде как топот послышался в отдалении. А, гадство, будь что будет. Набрав воздуху, словно нырять собрался, и выстрелив перед собой два раза наугад, соскочил с трапа, взвыв от боли в порезанной ступне, перебежал рывком влево, потом вправо, присел за шпором мачты, одновременно откидывая барабан револьвера и высыпая гильзы. В левую руку, пальцы в окошко рамки, чтобы не захлопнулся, рывком скорозарядник из держателя – есть, захлопнул. И курок взвел.
Два громких хлопка: по дереву вибрация прошла, щепка откололась и упала прямо под ноги – это он в мачту угодил. А по вспышкам я его засек – он за какими-то ящиками, метрах в десяти от меня. Так, а если я совсем вправо уйду, ему из-за этих ящиков меня вообще не достать будет – в мертвой зоне окажусь, – ему тогда или меня ждать, или идти в наступление… Так, есть идея!
Вновь вытащив револьвер Василя, я с левой руки дважды выстрелил в тот угол, где затаился противник, произнеся под нос: «Раз! Два!» И, подхватившись с места, выбежал из-за мачты, выпустив туда оставшуюся пулю, последнюю в барабане, сказав про себя: «Три!»
Всего несколько шагов – и я за ящиками с другой стороны. Прижался, выдохнул, пытаясь хоть что-то услышать, но слушая лишь звон в ушах. Так… так… ближе к краю… свой ствол в левую… высунул руку пониже к полу, пальнул три раза подряд, прошептав про себя: «Четыре, пять, шесть!» – и рывком обратно проскочил. Ни в кого я так и не попал бы, но пусть думает, что я тут от страха уже сам с ума схожу. И большим пальцем правой руки открыл защелку барабана на револьвере Василя. Перехватил, указательным на экстрактор – со звоном посыпались гильзы на палубу под ногами.
Есть! Он поверил. Шесть выстрелов и перезарядка. Две, три, а то и больше секунд у него есть. Частый топот, силуэт со вскинутым револьвером из-за угла штабеля, я его ждал, но он все равно неожиданно – а я уже сижу на колене, и в левой руке револьвер с тремя патронами, направленный на самый угол. Мне даже показалось, что у меня чуть не час времени был на то, чтобы прицелиться. Грохнуло раз, второй, третий – уже явно лишний. Противник упал ничком, с глухим стуком выронив револьвер. Все. Кажется. Перезарядка обоих револьверов. Заемный ствол в сумку, свой – в руку. Фонарь из держателя – и с ним по трюму пошел, проверить. С ногой пока некогда, пусть пачкает, потом перевяжу. Мало ли кто тут схорониться мог.
* * *
– В сапогах плыть надо было, – сказал брат Иоанн, глядя, как я бинтую ногу.
– Задним умом все крепки, – пробурчал я.
Это еще хорошо, что просто порезал – никакого нерва не перехватил, а то всякое бывает. А так рану стрептоцидом засыпали и замотали бинтом. Если портянку аккуратно мотать, то нога даже в сапог лезет.
Мы сидели на борту «Лейлы» – так звали захваченную яхту – за поднятыми щитами, теми самыми, которые я пытался сбить из пушки, и ждали нападения вернувшихся турок. Или подхода неторопливого «Смелого», которому можно было бы дать сигнал ракетой. Или хотя бы подхода десятка с Петром Байкиным во главе: за ними побежал Василь. Им, по прикидкам, совсем недолго оставалось.
– Брат Иоанн! – окликнул я собиравшего оружие «особиста».
– Чего тебе? – обернулся он ко мне.
– А как трофей мой фиксировать будем? – постучал я кулаком по палубе, чтобы показать, что именно я имею в виду. – Ну чтобы я спал крепко и был уверен в своем светлом будущем?
– Тьфу ты, прости господи, – усмехнулся он. – Вернемся в Новую Факторию – и выправим бумаги. А пока тебе временную расписку напишу, хочешь?
– Конечно, хочу! – честно ответил я. – Я же жениться собираюсь.
– И что?
– А то, что счастливая избранница – дама состоятельная, одних коней два десятка, не считая собак и гуся на излечении, а я так, шаромыжник какой-то, – пояснил я свою позицию.
– Кто?..
– Ну как бродяга.
– Ладно, напишу тебе, что ты не бродяга и жених хоть куда, – усмехнулся он. – Значит, так, пять карабинов есть, две винтовки, шесть револьверов. Патронов много, воевать можно. Разбирай, что кому больше по нраву.
Я сразу подтянул к себе один карабин под револьверный – вроде тех, что у гранатометчиков были, покороче и полегче, чем мой, оставшийся дома, и один небольшой револьвер со стволом сантиметров в семь, с небольшой рамкой и довольно короткой рукояткой – будет запасным, пригодится. А остальное все Василю отдам: за помощь. Он все же пострелял немного.
Плот так и болтался у берега, а вот шлюпка уже была рядом, пряталась с обратного от берега борта – на ней Иоанн на яхту и пригреб, как бой закончился. Я как раз из трюма поднялся в рубку, убедившись, что никто от меня не прятался. Пятеро турок было на борту – всех пятерых и положили.
Трупы я хотел спихнуть за борт, но Иоанн воспротивился наотрез:
– В Новую Факторию доставить надо – мало ли что за ними числится! – заявил он. – Опознание проведем.
– Так они, пока мы туда соберемся, прокиснуть успеют, – попытался я его урезонить.
