– Слушаю вас…
Большой начальник милостиво ждет челобитную. Чтобы примерно высечь холопа на ужас остальным. Сочинить жалостливую историю, как встретил девушку своей мечты, а она оказалась обычной проституткой, напоила и обобрала? Можно, конечно. Можно придумать и еще что-то примитивное о выпивке, и о том, как случайно потерял куртку. Чем больше измазать себя дерьмом, тем легче поверит босс. Но надо ли? К чему вранье, если правда так проста, что лощеный мозг топ-менеджера скорее взорвется, чем примет ее. Тимуру стало совершенно безразлично, что с ним сделают и какое клеймо влепят в биографию. Все это показалось мелким, никчемным и беспомощным. Он равнодушно сказал:
– Были дела.
– Что? – Зам даже поперхнулся.
– Я был занят, – отчетливо проговорил Тимур.
Что-то произошло. Как будто на долю мгновения привычный, устроенный и такой уютный мирок большого босса вздрогнул, как от толчка далекого землетрясения, скособочился, открыв ржавые подпорки и разваливающийся фундамент.
Мир вздрогнул и встал на место. Стол для совещаний с матовым стеклом по цене маленькой квартиры стоял как стоял, элитная техника и кресло для богоподобной задницы тоже. На местах оставались роскошный костюмчик и золотая оправа на носу. Вот только босса не было. В его шкуре притулился лизнец, который взирал на Тимура с голодным страхом. Лизнец трясся и не знал, как заслужить милосердие пришлеца лютого. Извивался, голубые глазки выкатились, и резиновая безрукавка ходила мелкой дрожью. Лизнец боялся, что сейчас его отпустят и станет он мясцом. Открытие было необратимо.
Тимур моргнул, зам вернул привычную плоть, но беспомощно глянул на своего подчиненного, вытер рукавом бесценного костюма взопревший лоб и, споткнувшись, засеменил в кресло. Большой начальник спрятался за монитором, сосредоточенно зашлепав по клавишам.
– Я пойду? – спросил Тимур.
– Да-да, конечно, идите… работайте.
– Мне писать заявление?
– Не надо… Зачем же… Все же выяснилось… Спасибо… Все хорошо… Главное, все объяснилось… Мы вами дорожим… Конечно…
Лизнец суетился, стараясь стать полезным, и преданно улыбнулся.
Тимур мстительно саданул дверью так, что референт Инночка, зализанная блондинка, о которой говорили всякое, выронила чашку утреннего кофейка. Теперь весь день пятно на платье.
По дороге в свой отдел он старался ни с кем не встречаться глазами, буркал приветы и уворачивался от разговоров. То, что произошло, не доставило радости. Наоборот: он испытал глубочайшую растерянность. Не так странно, что топ-менеджер банка оказался самым обычным лизнецом: в конце концов, у каждого свои недостатки. Куда хуже то, что босс увидел кошмар лизнеца: безжалостного пришлеца лютого, готового разорвать его на клочки. Увидел и понял. А если не понял мозгами, то уж печенками наверняка. Он не мог ничего знать о Треугольнике и лизнецах. Он просто был лизнецом. Не помог спортзал два раза в неделю с качалкой мускулов. Когда явился хищник, лизнец трусливо поднял лапки. Объяснить превращение наглого начальника в заискивающего слизняка обычными словами сложно. Но они оба увидели друг друга настоящими. И слабый запросил пощады. Что же теперь будет?
Помахав корешам и кивнув шефу за стеклом загородки, Тимур уселся перед компьютером. Любопытство коллег сгущалось кисельной тучей, мужики переглядывались и перемигивались. Наконец, Мишка, державший закупку продуктов, решился:
– Ну, как ты?
Конечно, имелось в виду: «с кем это ты, парень, завис напропалую», а также сколько выпито, потрачено, оттрахано, наворочено и наломано дров. Иного и быть не может.
На морде Тимура была такая равнодушная наглость, что от него отстали.
Он повертелся в уютном кресле, включил комп, уставился в экран. На столе скопилось больше десятка заказов. Но как заниматься такой ерундой, когда жгут две проблемы: кого нашли в его куртке и что случилось с боссом. Конечно, простые ответы Тимур знал, но не хотел принять их, а потому лихорадочно искал любые увертки, даже безнадежные.
Мелодично тренькнул служебный телефон. Подняв трубку, по заведенному порядку сообщил:
– Новиков слушает, добрый день.
Бархатный баритон поинтересовался, не будет ли у Тимура желания в ближайшее время навестить его по важному делу. А лучше прямо сейчас. Недалеко, езды буквально минут десять, если без пробок.
Заглянув в клетушку шефа и стараясь не смотреть ему в глаза, Тимур известил:
– Меня к следователю вызывают, буду после обеда.
И хлопнул дверью без разрешения.
16-й до Эры Резины
Родимая «девятка» по кличке «Танк» ежилась под слоем осенней грязи, закашлялась на повороте ключа, обиженно заворчала, но завелась.
Происшествие случилось на повороте: подрезал «Лексус». Тимур не успел затормозить и слегка чиркнул по задней фаре полированного чудовища. Из зализанного гроба вывалился бычок в черной футболке с золотой цепью для овчарки, вразвалочку подгреб, саданул по дверце ботинком и лениво сообщил:
– Ну, все, козёл, ты попал!
Он даже счел нужным наклониться в опущенное стекло.
Тимур посмотрел прямо в его глаза. Там, за пеленой блатной удали, жался в темный уголочек заурядный лужник, голенький и запуганный, дрожащий от холода в натянутой на бедра шине. Даже белки глаз у него и на самом деле были зеленые. Лужник увидел, что напоролся на пришлеца лютого, а быть может, месреза, или еще страшнее – противца, и хочет только одного – покорно лизнуть карающую руку. Лужник испугался смертельно, пустил слюни и покорно отполз.
Верзила нерешительно отступил:
– Да ладно, братан, не психуй. Все нормально, замнем. Типа, сам виноват. Быковал не по делу. Лады?
Тимур и так дозволил лужнику говорить без спроса, куда уж больше.
Здесь детина приветливо махнул лапкой и крикнул:
– Бывай, братан!
А там лужник удирал, благодаря свои небеса, что остался жив. Наверное, Тимур мог заставить его ползать на брюхе и вылизывать языком колеса. Он мог все. Самое удивительное: браток это понял. «Лексус» визгнул и испарился.
Как ни странно, гаишники, просто обожавшие ощипывать скромную «девятку», сегодня гордо отворачивались. Так что Тимур доехал быстро.
Вместо рядового отделения полиции его пригласили на Литейный проспект в самый большой дом, похожий на гигантский куб с прорезанными в нем окнами, стенами кровавого мрамора во весь первый этаж и дубовыми дверями, способными остановить гранатомет. Вдоль тротуара прогуливался патруль автоматчиков в голубом камуфляже.
Дежурный за толстой решеткой строго спросил к кому, проверил по древнему компьютеру и потребовал паспорт.
Тимур признался в полном отсутствии главного документа гражданина.
Караульный сержант нахмурился и строго изрек:
