Если же движение при этом ускоряется, если динамика становится агрессивной, то возникает эмоциональная метка сверхшанса. График становится похожим на уходящий в светлое будущее поезд, на который надо обязательно успеть запрыгнуть.
Если же это агрессивное движение вниз, то возникает метка ужаса, которая опирается на еще более мощные эмоции и провоцирует волны продаж.
В любое развивающееся движение добавляются еще и «деньги дома»: игроки, успешно воспользовавшиеся движением и зафиксировавшие позиции с прибылью, снова входят в том же направлении с еще большими ставками в надежде повторить успех.
Таким образом, куда бы ни двинулась цена, возникает положительная обратная связь с эмоционально напряженной толпой. Эмоциональные метки работают на ускорение движения. Можно сказать, что напряжение толпы работает на потерю устойчивости цены, на раскачку ситуации в сторону движения.
Конечно, кто-то будет пытаться противостоять развивающейся тенденции. У этих попыток могут быть в том числе и эмоциональные причины. Есть эмоциональный паттерн поведения, который на первый взгляд будет работать против движения. Те, кто не успел войти в него на ранней стадии, как мы уже отметили, будут испытывать фрустрацию, которая будет искать какого-то разрешения в действии. Это действие может оказаться «бунтом» против движения, когда участник отрицает тенденцию и ставит на ее разворот.
Но когда эти попытки имеют чисто эмоциональную природу, «бунтари» совершают стереотипные ошибки. Они чересчур концентрируются на своем скором триумфе над поверженной тенденцией и недостаточно прорабатывают сценарий провала. Поэтому они выходят против движения с узким фреймом ожиданий – например, со слишком короткими стопами. Движению оказывается несложно опрокинуть их позиции, разрушить их фрейм ожиданий и вызвать бегство, только усиливающее движение. Движение ломает ставки «бунтарей» и движется дальше по их стопам.
Кроме того, когда ожидания «бунтарей» последовательно оказываются провалены несколько раз, они могут сдаться и присоединиться к общей тенденции, совершив «акт раскаяния», тем самым добавив энергии в движение.
Поэтому в среднем эмоциональные позиции «бунтарей» не создают для движения проблем, поскольку их усилия компенсируются последующей сдачей позиций.
Таким образом, эмоциональное напряжение толпы создает положительную обратную связь для движения, и оно развивается, вызывая все большее эмоциональное вовлечение. Однако очевидно, что движение не может развиваться бесконечно. Где-то должны быть пределы.
Эти пределы связаны с контекстом более длинного временного горизонта. Всегда найдется контекст, в рамках которого цена может рассматриваться как слишком дорогая или слишком дешевая. Всегда есть достаточно долгосрочные игроки, которые готовы действовать, опираясь на логику этого контекста, выкупая низкую цену и продавая высокую. Будем называть этих игроков хозяевами контекста. Такой контекст работает против ценовых эксцессов, на возврат цены к среднему, к некому справедливому – в рамках логики контекста – значению. Будем называть его возвратным контекстом.
Поэтому движение не будет развиваться и ускоряться бесконечно. Рано или поздно импульс эмоциональной толпы встретится с сопротивлением хозяев контекста. Причем, в отличие от эмоциональных бунтарей, хозяева контекста достаточно терпеливы и имеют достаточный запас прочности, чтобы без проблем выдерживать удары со стороны эмоциональной толпы, регулярно штурмующей пределы контекста. Они становятся длинным и глубоким кошельком в этой игре.
Почему толпа не видит границ контекста и не перестает инвестировать в движение, когда появляются соображения о перекупленности или перепроданности?
Во-первых, потому что фокус внимания толпы сосредоточен на более узком временном горизонте – там, где развивается захватившее их «происходящее». Ситуация на более широких горизонтах просто выпадает из их внимания.
Во-вторых, потому что эмоциональные метки вынуждают толпу формировать ожидания в пользу продолжения движения. Даже если они осознают соображения о перекупленности или перепроданности, эмоциональное вовлечение подбрасывает им правдоподобно выглядящие аргументы, почему возможные пределы движения будут находиться дальше.
Рано или поздно борьба между толпой, работающей на развитие движения, и хозяевами возвратного контекста заканчивается поражением эмоционально напряженной толпы. Потому что эмоции выгорают со временем. Потому что движение для поддержания прежней динамики требует все новых и новых участников, а их поток со временем истощается. Логика же возврата к среднему по мере развития ценового эксцесса только набирает силу.
Рано или поздно хозяевам контекста удается двинуть цену против толпы, в зону, где провал ожиданий принимает массовый характер – например, в зону массовой концентрации стоп-ордеров. Тогда начинается компульсивная, вынужденная реакция на провал массовых ожиданий, которая обеспечивает триумф хозяев контекста и добавляет топлива в движение на разворот тенденции. Проигравшие убегают в безопасность залечивать раны, создавая дополнительный дисбаланс сторон в пользу развития обратного движения, или эмоционально и непоследовательно «бунтуют», только усугубляя последствия своего поражения.
Когда обратное движение становится достаточно заметным, чтобы в узком окне «происходящего» стать доминирующей тенденцией, история повторяется, но теперь уже в другую сторону. Обратное движение начинает набирать эмоциональные метки и привлекать на свою сторону эмоционально напряженную толпу.
Такова картина динамического взаимодействия эмоционально напряженной толпы и ценового цикла.
Общая ставка толпы возрастает по мере развития движения и становится максимальной на эксцессах, оканчивающихся разворотом тенденции. Таким образом, толпа в динамике ценового цикла действует проциклически. Поэтому в среднем толпа проигрывает деньги хозяевам контекста, которые действуют контрциклически, покупая у толпы дешево на эксцессах вниз и продавая ей дорого на эксцессах вверх.
В начале нового движения стоят ставки хозяев контекста, эмоциональная толпа либо бунтует против разворота, не будучи в силах смириться с крахом ожиданий, либо отсиживается в тихой гавани, пребывая во фрустрации после вынужденного бегства с позиций.
Еще раз отметим, что, когда мы говорим о хозяевах возвратного контекста, мы имеем в виду не просто тех, кто стоит против движения. Мы говорим о тех, кто имеет достаточно сил и средств, чтобы нормально пересиживать ценовые эксцессы и ждать достаточно долго, чтобы реализовался потенциал, созданный перекупленностью или перепроданностью.
Таким образом, картина имеет вид: эмоциональные игроки с короткими стопами и узким горизонтом оказываются проциклическими в рамках более широкого контекста возврата к среднему. В результате циклического действия цены капиталы в среднем перераспределяются от эмоционально заряженной толпы к более устойчивым хозяевам возвратного контекста. Длинный, терпеливый и глубокий кошелек в среднем выигрывает у короткого и эмоционально нестабильного кошелька.
